21

   На то чтоб опомниться и как следует вникнуть в транслируемую в отсеки посредством громкой связи речь капитана, офицеры матросам времени не дали. Стоило утихнуть громкоговорителям, как по отсекам прокатились команды призвавшие людей к исполнению клятвы. Каждый знал своё место, каждый знал, что должен делать. Частые учения и тренировки довели действия экипажа до сравнимой с автоматизмом степени подготовки. Вот только в отличии от учений, сегодня всё было по-настоящему.

   Лица матросов и офицеров походили на каменные изваяния. Тела и руки четко исполняли набор необходимых для запуска ракет действий, но мысли их были далеко. В эту минуту они прощались с теми, кого оставили промозглым осенним вечером на далёких, родных берегах. Осознание того что всё, что было дорого, все, кого любили и ради кого рисковали жизнью потонули в ядерном горниле вероломного удара, пришло постепенно. Бледные лица людей суровели и всё чаще в безмолвных отсеках звучали тяжёлые, произнесённые сквозь стиснутые зубы проклятья.

   Когда всё было готово и лодка подвсплыла на нужную глубину, старпом и капитан повернули ключи. В тот же миг рубка окрасилась аварийными огнями оповестившими о многочисленных неполадках в системах запуска.

   ***

   В то самое время, когда исчерпав все возможности исправить неполадки силами экипажа, ракетоносец устремился к родным берегам в надежде что после удара осталось хоть что-то что поможет произвести ремонт и повторить попытку, в зал отлёта аэропорта Шереметьево-2, миновав металлоискатели вошёл человек. Удовлетворённо осмотрев многотысячную толпу спешащую вылететь на новогодние праздники во все концы мира, Николай неторопливо двинулся по зданию терминала. Вытащив из кармана пуховика закамуфлированный под спрей для астматиков, баллончик, он принялся жать на кнопку, незаметно распыляя содержимое в местах наибольшего скопления пассажиров. Опорожнив баллон Николай беспрепятственно покинул здание порта.

   По злому замыслу, выпущенная в воздух терминала зараза уже через сутки должна была оказаться во всех уголках планеты, но этого не случилось. Прождавшие миллионы лет в запечатанном льдами озере своего часа микроорганизмы, способные уничтожить человечество за несколько месяцев, по неизвестным причинам утратили свои коварные способности едва столкнувшись с воздушной средой аэропорта.

   Эпилог.

   По вечерним улицам февральской Москвы, бликуя светом фонарей освещения, в сторону центра неторопливо катил внедорожник Мерседес. За рулём, вслушиваясь в транслируемую по радио сводку новостей из Украины, сидел худощавый представительного вида мужчина.

   Дослушав сводку и который раз вспомнив слова Дениса о том, что вторжение в Русский мир уже началось Сергей тяжело вдохнул.

   - Эх-ехе-хе-хех, - досадливо поморщившись, с шумом выпустил он воздух.

   - Пап? - привлёк внимание детский голос на заднем сиденье.

   - Да малыш?

   - А правда, что ты бандит с большой дороги, тебя только могила исправит и скоро ты опять поедешь на зону? - А почему ты должен на неё поехать? - добавил ребёнок с детской непосредственностью, - и кто такая эта зона?

   Поперхнувшись, Сергей остановился на обочине и включив аварийку посмотрел на сидящего в детском кресле сына.

   - Это кто тебе сказал?

   - Никто не сказал. Это утром мама с бабушкой по телефону говорила и ей сказала.

   - С мамкой мы сегодня побеседуем, - улыбнулся сыну Сергей и протянув руку нежно ткнул пальцем в кончик сыновьего носа, - не переживай мой хороший никуда я не поеду.

   - Правда?

   - Правда.

   - Обещаешь?

   - Обещаю, - кивнул в подтверждение Сергей, - а если ещё такое услышишь то смело говори, что папка твой никакой не бандит, а законопослушный гражданин, который вас с мамкой очень любит и больше никогда, ни за что одних не оставит. Понял?

   - Понял.

   - Вот и умничка.

   Мигнув поворотником, внедорожник вырулил на дорогу и растворился в потоке, унося отца и сына по ведомым лишь им двоим делам.