- К церемонии все подготовлено, - сообщили они, - мы уже поднесли приношения Шиве, Парвати и Каме. Просим пройти за нами...
Тохар сжал в руке рукоять кинжала так, что пальцы побелели.
- Идем, - Мукеш чуть ли ни силком втолкнул его в зал.
Жрецы забили в ритуальные барабаны. Военачальник ступил на синюю узорчатую дорожку, медленно подошел к девушке и приподнял вуаль, дабы убедиться, что его не обманывают. Тем временем жрец произнес короткую речь, глядя в глаза Малики: - Мы поклоняемся Арьяману, искателю мужей... я освобождаю тебя отсюда, а не оттуда. Я посылаю её свободно отсюда, а не оттуда. Я вызываю в ней нежную привязанность к тому, о щедрый Индра. Пусть она живет, счастливая своей судьбой и своими сыновьями... Теперь я освобождаю тебя от уз Варуны, которым связывал тебя Савитр. На небе праведности, в мире добродетели пусть будет приятно тебе, сопровождаемой женихом... Приклони колени на камень.
Девушка послушно опустилась и натянуто улыбнулась военачальнику.
- Возьми её за руку, - приказал Тохару ведущий церемонию брахман. - Обещай заботиться о ней, как о самом главном сокровище твоего дома.
- Обещаю...
Жрецы в изобилии посыпали молодых цветами лотоса и хлебными зернами...
Гияс стоял чуть в стороне. Желваки на его лице ходили ходуном. Противоречивые чувства боролись в свергнутом султане. С одной стороны он понимал, что упустил власть, с другой понадеялся, что потомки Пророка Магомета, в кого он верил до фанатизма, рожденные Маликой, всё равно пробьются к власти. "Он никогда не успокоится, подумал Мукеш, глядя на него, но Тохар справится... А вот мне сегодня вечером мне будет скучно. День, вечер и ночь теперь принадлежит молодожёнам...".
Сразу после совершения обряда Мукеш подошел к Гиясу:
- Выслушай моё распоряжение, султан: как подтверждение моей власти на землях Газни, ты должен оставить город. Отправляйся из дворца немедля. В случае невыполнения моего распоряжения я заточу тебя в клетку и брошу в подвал. Но зная, что ты мудрый человек и не пойдешь против моего приказа, поступлю по чести - прикажу кшатриям проводить тебя с охраной до перевала.
- Починяюсь твоей воле, махараджа. - Внешне Гияс никак не выказал своего отношения к словам Мукеша. Спокойно подошел к Малике, обнял её в последний раз и поспешно вышел из зала. Та не проронила ни слова ему вслед...
...После свадебного застолья для узкого круга лиц Мукеш заскучал. Тохар с молодой супругой отправились в личные покои.
"Не проведать ли мне поэта?!" - вдруг посетила мысль махараджу...
Он направился на поиски старика и нашел его сидящим на террасе и созерцающим горы. Завидя Мукеша, зароастриец, в силу обстоятельств обращённый в мусульманскую веру, привстал, учтиво поклонился и жестом пригласил Мукеша устроиться рядом с ним на подушках. Тот с удовольствием расположился напротив философа.
- Пришел ко мне за советом? - первым начал разговор философ.
- Да.
- Я готов выслушать тебя, спрашивай, - старик добродушно улыбнулся.
- Уважаемый, скажите, ради чего мы живем?
- Попробуй сам ответить на свой же вопрос.
- Попробую... - Мукеш задумался на минуту, - перед всеми нами поставлены разные цели. Лично я должен жить ради созидания. Ведь трон - опора алтаря, алтарь же - опора трона. - Потомки должны видеть вокруг себя свет, а не тьму.
- Вспомнил мои слова? - усмехнулся старик.
- Да. Не за это ли изречение покойный Мухаммед приказал бросить тебя под ноги слону?
- Именно за это. Ибо я выступал против его захватнических походов. Но Всевышний всегда выбирает сам - кого ему наказать, кого одарить милостями... Мухаммед умер, а я еще живу и не знаю, милость ли это, или наказание.
- Но ты же пытался посвятить ему поэму?!
- Пытался. Но он посчитал мой поступок делом, не угодным Аллаху... На самом деле так и есть... я посвятил ему поэму с тайной надеждой, что он задумается над смыслом своего существования, но я ошибся...
- Тот, кто не задумывается, самоуничтожается, - добавил Мукеш.
Старик пристально посмотрел на махараджу, но ничего не ответил. Его рука потянулась к блюду с разрезанным на небольшие кусочки арбузом - он взял один и положил в рот.
- Наслаждайся созерцанием и ешь фрукты, - предложил он Мукешу, - солнце скоро зайдет...
При свете факела они еще долго дискуссировали об устройстве мира и места человечества во Вселенной. Махаражда возвратился в свои покои лишь глубокой ночью. Разделся, омылся и лег. Сон не шел. Он машинально снял с пальца вардж, положил на резную этажерку и вновь задумался о человеческом сознании... "Мукеш, будь осторожен...," - перебило его полет мыслей неожиданное предостережение, - или ему показалось? Мукеш в кромешной темноте открыл глаза и прислушался: "Рядом с изголовьем колыхнулся ковер?!" Шорох. Снова шорох чуть ближе. Будто легкая одежда касалась кровати. "Что за чертовщина"!
- Караульный! - вскричал он ...
В дверь вбежали два кшатрия с факелами и моментально осветили спальню: Над изголовьем застыла женщина в черной парандже с зажатым кинжалом в руке. Очнувшись после секундного шока, она замахнулась, целясь Мукешу в сердце, но тот перехватил её руку. Девушка упала поперек кровати, слегка придавив махараджу. В ту же секунду подоспевший кшатрий ударил её в спину топориком - охрана получила негласный приказ Тохара мгновенно убивать любого, пытавшегося покуситься на жизнь махараджи...
Девушка вскрикнула и, теряя сознание, успела прохрипеть:
- Я не отрекусь от веры отца!
"Малика!? - Мукеш, сорвал паранджу с юного личика, - жаль девчонку. Она явно не выбирала смерть, надеясь скрыться следом за отцом под покровом ночи, но костлявая не упустила жертву, постаралась - настигла её в момент импульсивного поступка, в коем проявилась вся фанатичная суть агрессивной религии, стремящейся управлять миром. Надеюсь, что она все же будет уничтожена Всевышними силами...".
... В комнату вбежал взволнованный Тохар. Мукеш кивнул полководцу на тело, в котором минуту назад еще бурлили эмоции. - Похороните её по местному обычаю.
Тохар тяжело вздохнул пал ниц перед махараджей.
- Прости меня, повелитель! Это моя вина! Не доглядел - уснул раньше неё!
- Встань, тебе не за что просить прощения. Это был выбор твоей жены "на один день и ночь".
-Тьфу! - Тохар плюнул в сторону Малики. Дочь шакала, поднявшая на тебя руку, не жена мне! Я сброшу её тело в пропасть! Нет, лучше отдам на растерзание диким зверям!
- Успокойся, друг, сходи, прогуляйся, подыши воздухом. Не надо смотреть, куда кшатрии отнесут тело и что с ним сделают. Забудь о ней, будто её и не было, прошу тебя.
- Слушаюсь, повелитель. - Торах попятился к двери...
Мукеш подошел к окну. Звёзды сверкали на черном небосклоне. Под окном стрекотали цикады, устроившись среди цветущего кустарника... Махараджа хорошо ориентировался в основных созвездиях южного полушария, но не знал, где, предположительно, мог жить Арджуна. "Скорее всего, в самом ярком созвездии "Скульптор" на голубой звезде Альфа...". Почему он так подумал, и сам не понял, наверняка, в его мыслях была доля правды. Ведь мысли просто так не приходят...
Простояв недолго у окна, он заставил себя успокоиться и вышел из покоев в дворцовый двор на поиски верного командира Тохара Гати. Тохар сидел на скамье и тоже смотрел в небо.
- Сходим в гости к зароастрийцу? - Предложил ему Мукеш. - Наверняка философ тоже не спит и, так же как мы, наблюдает за звёздным небом. - Он приподнял друга за локоть. Тому пришлось встать и пойти рядом с махараджей по тропинке, ведущей к дому философа.
Альбукасем действительно не спал - сразу открыл засов двери, пропустил высоких гостей внутрь жилища, предложил им усесться на небольшие диванчики вокруг низенького стола и сел сам.
