Литмир - Электронная Библиотека
A
A

«Как она попала сюда? — подумал правильный Гийом. — Ведь посторонним вход строго воспрещен!»

Очнувшись, Гийом открыл конверт, врученный ему таинственной женщиной. В нем оказался использованный авиабилет Париж — Петербург — Париж на имя Валери Муру. Схватив свой чемодан, Гийом поспешил к выходу.

Черным облаком подплыла Тамара к Светлане, которая, сразу не узнав ее, с недоумением смотрела на молодую женщину, говорившую ей нелицеприятные слова:

— Я сразу почувствовала в тебе то, чего, может быть, ты сама о себе еще не знала. Ты верно рассчитала: Лера для тебя — не противник, но со мной тебе не справиться!

— Тамара! — чуть ли не с благоговейным ужасом произнесла Светлана.

Таинственно улыбаясь и глядя куда-то в сторону, та продолжала:

— Профессия у тебя очень хрупкая... один лишний штрих на лице... и все!..

— Вы мне!.. — возмущенным тоном начала было девушка, но Тамара так посмотрела на нее, что голос Светки осекся.

Наконец расплылись в разные стороны половинки дверей, и появился тот, которого ждали. Он в замешательстве остановился, переводя взгляд с одной на другую участницу, как выразилась Тамара, «злой шутки».

Спиной к нему, рядом с таинственной женщиной в черном, стояла Лера, которая, выждав несколько минут, повернулась и одарила его насмешливой улыбкой незнакомки. В нескольких шагах от них замерла в напряженном ожидании своей судьбы Светка, пытаясь заглянуть ему в глаза. А там... поодаль, стояла она... и, ничего не ожидая, просто смотрела на него.

Гийому не надо было мучиться в выборе, он был антикваром и любил пышные формы рубенсовских женщин, волнующие линии тел красавиц Тициана, которые, в его понимании, преломившись сквозь века, сконцентрировались в сероглазой Валерии. Худую, длинную Светку он без сожаления оставил для любителей авангардных угловатых форм, от которых потом всякий раз бывают синяки.

Не удостоив даже мимолетным вниманием длинную красивую хищницу, он с виновато-счастливой улыбкой поспешил к Валерии.

Тамара, презрительно взглянув на Светку, нехотя бросила:

— Ключи!

Светлана покорно отдала связку ключей молодой женщине, которая в один миг разрушила ее хитроумную интригу.

* * *

— Надеюсь, поиски любви временно прекращаются? — лукаво улыбаясь, спросила Тамара сестру, витавшую в пушистых облаках счастья.

— Ошибаешься! — уверенно заявила та. — Они прекращаются не временно, а навсегда!

— Неужели? — все в том же тоне продолжала Тамара.

— Ну тебя, Томка! — весело рассердилась Валерия. — Я безумно люблю Гийома; ты сама видишь, сколько у него достоинств...

Тамара задорно рассмеялась:

— Любить достоинства, как известно, не составляет большого труда, ты попробуй полюби его недостатки... И только тогда ты сможешь сказать, что счастлива... Люби его мелочность, люби его безалаберность, люби его эгоизм, трусость, грубость, люби предательства.

— О чем ты говоришь? — прервала ее Лера. — Это невозможно!..

— Вот поэтому и невозможно существование счастливого брака, — согласно кивая, заключила Тамара.

Валерия от нее отмахнулась и положила на стеклянную крышку стола конверт.

— Я принесла тебе приглашение на свадьбу.

Тамара игриво подняла брови.

— Лера, все-таки я имею право надеяться на то, что оно — третье, и последнее. Гийом и в самом деле очень славный... Так что на будущее мой совет: ищи свою любовь как ветра в поле, но Гийома не бросай.

— Да прекратишь ты или нет? — возмутилась Валерия. — Что ты мне все гадости говоришь. Гийом — это тот мужчина, которого я искала всю жизнь.

— Но поиски совершенного не имеют временных границ...

— А вот представь себе, я нашла свой идеал!

— Идеал — это эфирное создание, он не может трансформироваться в человека. Идеал как был идеалом, так им и останется. Не пройдет и двух лет, как ты начнешь мне жаловаться на достоинства твоего Гийома, оказавшиеся при ближайшем рассмотрении недостатками: тебе нравится, что он ценитель искусства... Очень скоро тебя станет тошнить от этого, ты будешь психовать, что он возится с замшелым старьем и приходит в неописуемый восторг от какой-нибудь серебряной вилки или ночного горшка одного из Людовиков, — хохотала Тамара, сверкая льдинками слезинок.

— Томка, какая ты скептическая...

— Трезвая, — поправила се сестра.

Сев за стол, Лера принялась раскладывать свои приглашения.

— Вот эти надо отправить по почте, а вот эти — вручить лично, — покончив с сортировкой, сказала она.

— Катерине не отправляй, я ей передам при встрече, — неожиданно предложила Тамара и взяла конверт с изображением двух сердец, перевитых лентами. — И как это сами люди так ловко подслащивают себе горькие пилюли, — произнесла она. — Вместо того чтобы изобразить правду: две руки, скованные цепью с тяжелыми гирями, они тут ленточки, цветочки рисуют...

— Томка! Прекрати! — закричала Лера. — Надоела уже!

Громко поцеловав сестру, Валерия поспешила скрыться от ее чересчур трезвых мыслей.

* * *

Двухэтажный дом, расположенный в глубине большого сада, поражал своей тяжеловесной добротностью. Катя с кое-как подобранными на затылке волосами торопливо убирала курятник, надеясь успеть съездить в Париж.

«Нет, наверное, не получится, — грустно подумала она, — еще кролики, поросята... Господи! — взмолилась женщина. — Как мне все это надоело, как я устала... и за что? За что такое наказание? Почему другие русские живут в Париже в шикарных квартирах, выходят замуж за инженеров, бизнесменов, архитекторов, журналистов... А я одна за скотника какого-то... — Слезы неторопливо, словно озираясь от непривычки, потекли из ее почти всегда сухих глаз. — Ну почему так? Зачем?..»

Плечи Кати затряслись мелкой дрожью, она неловко привалилась к дощатой стене курятника. Выплакавшись и не найдя ответа, женщина опять принялась за уборку.

— И самое главное, никакого просвета, никакой надежды... даже крохотной... Так и сгнию здесь, в этой дыре, — причитала Катерина, соскребая куриный помет. — Как это у Блока было... — постаралась припомнить она, — «...давно уж сердце вынуто! Так много отдано поклонов, так много жадных взоров кинуто в пустынные глаза вагонов...».

Выйдя во двор, Катя услышала телефонный звонок. Она поспешила в дом и, задыхаясь, проговорила:

— Алло!

— Здравствуй, Катя! — раздался знакомый голос.

— Тамарочка! — захлебнулась Екатерина. — Тамарочка, ты?! — слезы искренней радости выступили у нее на глазах. — Когда же ты в Париж вернешься? Я так по тебе соскучилась, слов нет.

— Уже вернулась.

— Правда?! Ой, как хорошо! А то без тебя я здесь просто умираю...

— Встретимся?!

— С удовольствием! Только скажи! — трепетала Катерина, словно разговаривала с любовником.

— Давай завтра!

— Хорошо, очень хорошо! — с готовностью согласилась Катя. — Значит, завтра я у тебя!

— Нет. Лучше встретимся в кафе «Нотр-Дам».

— В кафе? — удивилась Екатерина.

— Мне так удобнее. Пока!

— А?..

Но на свой глубокомысленный вопрос Катя получила такой же ответ.

«Жаль, — с досадой подумала она. — Лерка говорила, что Томка ремонт сделала, хотелось бы посмотреть...»

С утра у Екатерины было приподнятое настроение. После завтрака, оставшись одна, она поспешила в спальню к заветному шкафу и с наслаждением принялась одеваться.

«Интересно, где все это время пропадала Томка, — думала она, — наверное, в какой-нибудь экзотической стране?..»

Катя радовалась встрече с Тамарой, потому что мечтала услышать ее рассказ о недоступных для нее курортах и хотя бы так несколько минут пожить другой, настоящей, в ее понимании, жизнью.

Она примчалась в кафе «Нотр-Дам», села за столик и с нетерпением стала поглядывать на дверь. В кафе вошла красивая незнакомая женщина и направилась в ее сторону. Вежливо улыбнувшись, Катя сказала, что место занято, так как она ждет подругу, но молодая женщина не обратила никакого внимания на эти слова и спокойно села напротив нее.

80
{"b":"214253","o":1}