* * *

Комфортно устроившись в кресле, маленькими глоточками смакуя шампанское, Светлана летела в Москву самолетом авиакомпании «Эр Франс». Она чувствовала себя на вершине блаженства, она чувствовала, как ее столько раз гнувшаяся спина постепенно выпрямляется, приобретая стальную осанку. На губах поигрывала высокомерная, чуть презрительная улыбка: она, Света Волкова, летит в Москву как манекенщица парижского модельного агентства для участия в неделе высокой моды.

По сверкающему черно-серому мрамору аэропорта Шереметьево-2, в шикарной, расклешенной книзу, норковой шубе, Светлана гордо направилась к паспортному контролю, за которым мрамор сразу становился грязно-асфальтового цвета и начиналась Россия. Светка стояла в очереди, не доставая свой паспорт до последней минуты, она растягивала получение удовольствия от того, что все вокруг ее считают иностранкой. Девушка рассеянным взглядом смотрела поверх всех. Заметив в соседней очереди сотрудников парижского бюро, организующего проведение недели высокой моды в Москве, она приветливо помахала им рукой. Все остальные манекенщицы прилетят через три дня, а Светлана решила приехать пораньше, чтобы успеть встретиться со знакомыми.

Пограничник, проверявший паспорта, невольно засмотрелся на Светку и, покраснев от смущения, встретив ее самоуверенный взгляд, произнес, как гвоздь забил:

— Бонжур.

— Bonjour, — лукаво щуря глаза, как это делала Тамара, ответила девушка.

Когда пограничник увидел ее паспорт, то смутился еще больше. Светлана чуть презрительно улыбалась под его внимательным взглядом.

«Знай наших!»

Номер для Светки был заказан в «Метрополе». Не чувствуя под собой земли, купаясь в окутавших ее волнах собственной значимости, ступила она на ковровое покрытие отеля. Она долго не отпускала горничную, раздумывая над предложением девушки разложить ее вещи. Уголками глаз Светка ловила осторожно-восхищенный взгляд горничной, а пальцами с ярко-красным лаком на ногтях небрежно срывала сверкающий целлофан с коробки шикарных духов. Ах, как она раньше завидовала тем женщинам, которые, не задумываясь, открывали все коробки, даже не взглянув на их дизайн, разрывая своими холеными пальцами нежную бархатистость картона.

— Нет, не надо, — продержав девушку у двери, наконец небрежно бросила она. — Спасибо.

И в этом «спасибо» презрения было больше, чем в другом «извольте выйти вон».

Когда за девушкой закрылась дверь, Светка раздраженно рассмеялась:

— Что тут раскладывать?.. Тут и раскладывать нечего. Два платья и костюм, шуба и то с плеча Кристины. Дала на бедность поносить, чтобы я в родной Москве от холода не околела.

Ее дорожная сумка выглядела солидной лишь потому, что она везла свой старый норковый полушубок в подарок Лидии Николаевне, да еще кое-какие тряпки.

— Не выбрасывать же, — рассудила девушка, собираясь в Москву.

Набрав номер телефона Вероники и услышав ее «Алло!», Светка радостно засмеялась и громко сказала:

— Ника, это я!

— Кто? — недоумевала подруга.

— Я, Света.

— Господи, неужели ты, Светка! Где ты?

— Здесь, в Москве, — лопаясь от удовольствия, пропела Светлана.

— Так что же ты! Давай скорей приезжай ко мне! Боже мой, Светлана! Кто бы мог подумать! — продолжала недоумевать Вероника.

Прямо у порога Светка заключила в свои душистые парижские объятия Веронику и долго не отпускала, визжа от радости.

— Это тебе, белье! — сразу же преподнесла она свой подарок.

Растерявшаяся Вероника в волнении бегала по комнате, но потом, взяв себя в руки, как это умеют делать профессиональные манекенщицы, приготовила кофе и, усевшись со Светкой на диван с многочисленными шелковыми подушками, всем своим существом выдохнула:

— Рассказывай! Все, все рассказывай!

Рассказ о Светкиных мытарствах, провалах и пока еще скромных победах растянулся до глубокой ночи и продолжатся уже в постели, так как прерваться, не дорассказав все, и уехать ночевать в отель Светлана не могла.

На следующий день Света специально отправилась на кастинг, который проводили сотрудники парижского бюро. Войдя в вестибюль, девушка даже охнула, столько здесь было желающих.

— А возьмут-то всего человек восемь.

Она нарочито медленно шла между жаждущих претенденток, пока не услышала удивленные возгласы своих бывших соратниц:

— Слушай, посмотри, вот эта, в шубе, не Светка Волкова?

— Какая?

— Ну та, которая Игната Скребова по спине огрела.

— А, да! Что-то похожее есть. Но вряд ли она. Скребов, говорят, ее сгноил.

«Ах, вот как, значит, говорят», — со злостью подумала Светлана.

— А по-моему, она! — продолжала настаивать первая девушка.

— Да нет. Та такая провинциальная была, безвкусная... А это, должно быть, иностранка. Видишь, она в комнату комиссии идет, француженка, наверное...

«Короче, давайте соображайте быстрее! Я и так еле ноги передвигаю, — остановившись и принявшись что-то срочно искать в своей сумке, думала Светка. — В мои планы не входит узнавать вас первой».

Наконец одна из девушек решилась и, подойдя к Светлане, спросила:

— Простите, вы случайно не Света?

Светка повернулась и немного удивленно произнесла:

— Да!

— Ой! А нас ты не узнаешь? — воскликнули хором подружки.

Светлана отлично помнила, как зовут этих двух стерв, от которых она натерпелась в свое время, Люська и Зинка, но, сощурив, как Тамара, глаза, она с обескураживающей улыбкой ответила:

— Нет! — таким тоном, словно сказала: что вы о себе возомнили, чтобы я помнила какую-то мелюзгу.

— А ты тоже на кастинг? — спросила та, которую звали Люська.

— На кастинг?! — голосом королевы непонимающе переспросила Светлана.

— Ну, да... или ты?..

— Или что? — наслаждалась Светка их все более возрастающим удивлением.

— Ты что, оттуда? — и Зинка кивнула на дверь, за которой заседала комиссия.

— О нет! Я не оттуда, но туда. Мне надо кое-что уточнить... Вы же сами понимаете: столько хлопот с этой неделей моды...

Губы девушек растянулись в густо смазанных медом улыбках, а глаза, словно залитые оливковым маслом, забегали из стороны в сторону.

Светка, выдерживая паузу, ждала.

Голосом овечки первой заблеяла Зинка:

— Светочка!..

«Так, так, продолжай», — смакуя унижение других, довольно думала Светка.

— ...Так, значит, ты теперь в Париже живешь!..

— Да! — как само собой разумеющееся ответила она.

— И приехала на дни высокой моды...

— Да! Кстати, девочки, коллекции в этом году — потрясающие.

Вокруг них стала собираться толпа любопытных. Боясь упустить свалившийся им с неба клад, Люська и Зинка осторожненько отвели Светлану в сторону.

— Светочка! А ты не поможешь нам по старой памяти? — перебивая друг друга, начали они.

Светка смотрела на их униженные в просьбе лица, на их не мигающие в ожидании ответа глаза, на их вытянутые шеи, на их полуоткрытые от нетерпения рты насмешливо-игривым взглядом. Насытившись зрелищем, она улыбнулась и ласково произнесла:

— Нет. И именно по старой памяти...

Брезгливо поморщившись, отряхнув рукав, словно от соприкосновения с пылью, Светлана гордо прошествовала в дверь, за которой решалась судьба претенденток.

* * *

В концертном зале одного из супершикарных московских отелей был воздвигнут подиум, освещенный сияющими лучами прожекторов. На репетицию, предшествующую грандиозному шоу, было допущено несколько журналистов, которые в перерыве не преминули окружить Кристину Эриксен. Светлана, завистливо вздохнув, оставила подругу во власти вспышек и потоке вопросов, а сама спустилась позвонить Веронике. Однако Кристина была не расположена к долгой беседе и, отделавшись от журналистов дежурными фразами, скрылась в гримерной.

Поболтав с Вероникой, Светлана направилась в зал.

— А я думаю: ты, не ты, — вдруг кто-то схватил ее за руку чуть повыше локтя.