В конце концов всех отовсюду выудили и рассоединили, а пока одевались, Танюшка успела припрятать весь оставшийся выпивон. Но один из морячков ее попутал и как следует ей врезал. Схватив Танюшку за челку, морячок хотел повторить еще раз, но Танюшка, рыдая, вырвалась.

Между Танюшкиным кавалером и свидетелем преступления в пределах комнаты завязалась драка, а когда стали выходить на простор, то морской бой, в котором уже принимала участие вся пятерка, переместился в коридор. Потом на лестничную клетку. И, наконец, на улицу. В ход пошли бляхи. Несмотря на позднее время, собралась толпа зрителей. Во главе с дядей Васей. Двое сцепившихся выскочили на проезжую часть, и даже остановился троллейбус.

– Да-да, я помню, – поддакиваю я Екатерине Степановне, – я как раз возвращался домой и никак не мог попасть. (Дверь закрыли на крюк, и Танюшка прямо в капроне молотила по ней туфлей. Пришлось обойти с черного хода, и мне там открыли.)

Морячок выдрал Танюшке клок волос, и Танюшка, плохо соображая, поперлась на экспертизу. Хотела «снять побои», но экспертиза зафиксировала, что Танюшка косая.

Наутро Танюшка написала заявление, что ее избивали трое: Екатерина Степановна, ее муж – Евгений Иванович, а также Тамара. Это подтвердили все четверо Танюшкиных подружек, включая дяди-Васину дочь, а также сам дядя Вася, который весь следующий день под газом, веселый и счастливый, болтался по квартире.

Екатерина Степановна с Тамарой тоже написали заявление. Что на самом деле Екатерина Степановна всех разнимала, Евгений Иванович пьяный спал у себя в комнате, а за Тамарой, которая была с ребенком на руках, ходил бухой дядя Вася и, «угрожая жизнью», показывал ей нож. Из комнаты Апряткиной вышла совершенно пьяная дяди-Васина дочь, и Екатерина Степановна сделала ей замечание, чтобы та находилась в комнате своей подруги. В ответ на это дяди-Васина дочь схватила стул и на Екатерину Степановну замахнулась. Хорошо еще, что удалось увернуться.

Во второй половине дня всех вызвали в милицию для разбирательства, но заявление Екатерины Степановны и Тамары таило в себе слабость: всего две подписи – и обе стороны заинтересованные. А больше никто не подтвердил.

На стороне Танюшки было преимущество. Ее заявление хотя исходило только от нее одной, зато все свидетели – незаинтересованные. Включая и дяди-Васину дочку. Фактически она, конечно, заинтересована, как родственница, но совсем по другому делу. И дело дяди Васи приостановилось и теперь перекинулось на обвинителей.

А морячков, которые могли бы подтвердить, что это они отлупили Танюшку, «чтобы, тварь, не прятала шнапс», теперь уж не найти. Но если бы даже и подтвердили, то сами бы и погорели. Ведь своим поведением они бы бросили тень на моральный облик советских вооруженных сил.

Екатерина Степановна прерывает свой рассказ и, достав платок, вытирает капли пота.– Ну, я пошла… – поднимается Екатерина Степановна. Ей надо готовить своему Женьке. Сейчас уже придет с работы. – На, пока почитай…

Я смотрю на потрепанный скоросшиватель. На отогнутую в разные стороны металлическую скрепку нанизан замызганный лист.

В Смольнинский районный

Народный Суд г. Ленинграда

от Апряткиной Татьяны Васильевны, проживающей: Невский пр. д. 134 кв.1

по обвинению Зиминой Тамары Ивановны, Петровой Екатерины Степановны, проживающих там же ЖАЛОБА (в порядке ст. 27 УПК РСФСР)

Я проживаю по вышеуказанному адресу в коммунальной квартире. В этой же квартире проживают гражданки Зимина Тамара Ивановна и Петрова Екатерина Степановна.

22 февраля 1980 г. около 21 часа, когда я выходила из своей комнаты вместе с находившимися у меня гостями, чтобы проводить их, гражданка Петрова Екатерина Степановна, увидев среди гостей гражданку Васильеву Л. В., отец которой ранее проживал в нашей квартире, стала ее из квартиры выталкивать. В ответ на сделанное ей в связи с этим замечание гражданка Петрова Екатерина Степановна оскорбила меня нецензурной бранью. В этот же момент ко мне подошла гражданка Зимина Тамара Ивановна и, схватив меня за волосы, с силой оттолкнула и стукнула головой об пол. Когда, упав от этого удара, я оказалась на полу, гражданка Петрова стала ногами наносить мне удары по телу, ногам и рукам.

С помощью не успевших к этому времени уйти моих гостей мне удалось прекратить избиение.

В травматологическом пункте, куда я обратилась в связи с этим, мне оказали необходимую медицинскую помощь и о случившемся телефонограммой сообщили в Смольнинское РУВД, где было произведено соответствующее расследование, после которого для привлечения гражданок Зиминой и Петровой мне рекомендовали обратиться в Народный Суд.

Учитывая изложенное, на основании ст. 27 УПК РСФСР прошу:

1. Потребовать из РУВД Смольнинского района материал на Зимину Т. И. и Петрову Е. С.

2. Запросить из травматологического пункта 38-й поликлиники Смольнинского района карту травматика на меня Апряткину Т. В.

3. Назначить судебно-медицинскую экспертизу для установления тяжести полученных мною телесных повреждений, нанесенных Зиминой и Петровой. 4. Вызвать и допросить в качестве свидетелей:

Васильеву Людмилу Васильевну,

прож. по ул. Исполкомовской д. 5 кв. 17

Количеву Татьяну Васильевну,

прож. по Дегтярному пер. д. 23 кв. 9

Андрееву Надежду Андреевну,

прож. по Перекупному пер. д. 4 кв. 18

Иванову Ирину Петровну,

прож. по ул. 7-я Советская д. 13 кв. 6 5. Привлечь к уголовной ответственности по ст. 112 УК РСФСР Зимину Т. И. и Петрову Е. С. и вынести в отношении них обвинительный приговор.

22 марта 1980 г. ЮК 12 ЛГКА

5 апреля 1980 г.

Адвокат Рудня Е. Ф. Подпись Апряткиной

А вечером, когда Екатерина Степановна пришла за скоросшивателем, она мне рассказала финал.

Доказать, что Танюшку избивали Тамара с Екатериной Степановной, мешала экспертиза, а выбить справку, в которой бы подтвердилось, что Танюшка была трезвая, так и не удалось. Зато дело, заведенное Танюшкой на дядю Васю еще летом, когда вместе с бутылками из-под вина он побил и саму потерпевшую, прекратилось окончательно. Правда, по бюллетеню Танюшке заплатили всего пятьдесят процентов, признав травму не производственной, а бытовой, но порекомендовали остальные пятьдесят процентов сорвать с дяди Васи.

Дядя Вася пригласил Танюшку к Фене и закатил шикарный банкет с красной икрой и севрюгой. И Танюшка ужралась. А вместо заключительного аккорда – холодильник. И теперь мало того что Танюшка может им пользоваться, – все расходы по счетчику дядя Вася взял на себя. И в результате Танюшка его простила.

Но вот что самое главное: скоро дядя Вася поменяется и уедет от нас насовсем. В жилобмене уже все подготовлено. Ей недавно сообщили. У нее там знакомый юрист…Екатерина Степановна берет скоросшиватель и с сознанием выполненного долга удовлетворенно улыбается.

Приговор

В ванной горит свет, и сквозь шум льющейся воды проступает равномерное хрупанье. Но раковина свободная.

– Я вам не помешаю? – спрашиваю я у Екатерины Степановны и вхожу. – Надо бы побриться…

– Не помешаешь, не помешаешь… – Екатерина Степановна разгибается от стиральной доски и поправляет налезающую на глаза прядь. Она уже наполовину седая. – Брейся, брейся…

Я вешаю полотенце на крюк и, поставив на раковину мыльницу, вставляю в прибор бритву.

– Слушай, Толя, – Екатерина Степановна вытирает со лба выступившие капли, – у тебя вентилятор… ты утром, когда уходишь, ставь его на стул… А то дышать нечем… А когда приходишь… я его тебе выставлю…

– Конечно, конечно… пожалуйста… завтра оставлю… – я провожу помазком по огрызку и, натянув подбородок, дотрагиваюсь до кожи. Бритва еще совсем новая, но уже дерет.