Тишина. Все некоторое время стоят и разочарованно расходятся…

Я тащусь в туалет. Непрерывный звонок продолжается. Но только к одной Танюшке. Тоже мне, называется, моряк.

Уже под утро я опять прохожу мимо Танюшкиной комнаты. В Танюшкиной комнате разговаривают.

Квартальному уполномоченному

от жильцов квартиры № 1 дома 134

по Невскому проспекту ЗАЯВЛЕНИЕ

На служебной площади нашей квартиры проживает Апряткина Татьяна Васильевна, которая систематически пьет и приводит к себе в комнату неизвестных людей. Приходят примерно к 18-ти часам поодиночке, к 22-м часам собирается более десяти человек, а примерно к часу ночи группками уходят на два-три часа и вновь возвращаются.

3 июня 1979 г. Апряткина встретила к 22-м часам не менее 14-ти человек, пьяные, к 0 ч. 30 м. она вышла из квартиры, к 2-м часам 30 м. клиентура, не дождавшись, улизнула через черный ход, хотя возле него дежурила Зимина Тамара Ивановна, но у Тамары заплакал ребенок. Возвратившись, мы ее не пускали, и она больше часа била в дверь квартиры руками, каблуками, ругалась нецензурной бранью, нажимала на все звонки и никому не давала спать, обзывала нас дурами при органах милиции.

На нашу просьбу к Апряткиной, чтобы прекратить этот образ жизни, Апряткина перед нами кривляется, обзывает нецензурной бранью, ставит всякие гримасы, пляшет, дразня нас, обзывает старыми дурами и включая своих друзей и подруг, тоже пьяные, которые ходят по квартире и унижают нас, обзывают всем недостойным, чем может, загрязняют общее пользование. Пропал из квартиры дубленый полушубок, мужской, который висел на вешалке в коридоре. Убедительно просим Вас высылать, хотя бы периодически, в нашу квартиру народную дружину в вечернее время. Нам самим не справиться, а также просим составить ходатайство о выселении Апряткиной Т. В. в ЖЭК № 4, т. к. Апряткина не справилась ни с одной работой, даже дворником. Служебная комната нужна Апряткиной для сбора пьянства, притона, хулиганства, а отдачи трудом за нашу жилую Советскую площадь Апряткина навряд ли способна.

Васька-лимон

Сегодня – сдача дежурства, и на кухне в самом разгаре уборка, а дядя Вася устроился на стуле и курит. Тамара уже приготовила тряпку и, намотав на швабру, окунула ее в ведро.

Другой хотя бы подобрал ноги, а дядя Вася – ни с места. Сидит и улыбается. Да еще нарочно стряхнул пепел. Прямо на тряпку.

Тамара поднимает крик, и вся квартира сразу же высыпает в коридор. Как по сигналу тревоги.

Тряпка мотается по полу, и Екатерина Степановна подступает к дяде Васе вплотную и чуть ли не дергает его за рукав.

– Ну-ка, давай, вставай, ишь расселся… Вставай, давай… тебе говорят…

Дядя Вася продолжает нагло улыбаться и, пошатываясь, все-таки поднимается. Собирается с мыслями.

Но Екатерина Степановна его опережает:

– Ты лучше расскажи людям, чем ты занимаешься, когда все работают… расскажи, расскажи… пускай все послушают… что… улыбаешься?.. скоро будешь плакать…

Дядя Вася с этим не согласен и, доказывая обратное, заливается демонстративным хохотом.

– Ха-ха-ха-ха-ха! – артистически заводится дядя Вася и, приставив к животу локоть, раскачивает снизу вверх и обратно кулаком. – Вот вам всем… конскую!..

Обведя мутноватым взглядом присутствующих, он выходит на середину. Все настораживаются.

– Товарищ подполковник… – продолжая ломать комедию, все так же нагло таращится дядя Вася, – так вам два или три?.. – изображая товарища подполковника, дядя Вася тупо застывает, – ах, вашей теще, прекрасно… – по дяди-Васиным скулам теперь скользит лакейская ухмылочка, – так… три штуки… в понедельник… в 18–00. Васильев сказал, Васильев свое слово сдержит. Слово Васильева – закон!

Распаляясь, дядя Вася в каком-то восторженном раже наливается кровью и, забыв, где находится, угрюмо и деловито набычивается:

– Р-р-разойдись!!!

И хотя все уже давно дядю Васю раскусили, этот его монолог на какое-то мгновение приводит всех в замешательство. В дяди-Васиных словах угадывается правда.

– Да я теперь серил на вас вот такую кучу! – дядя Вася показывает ее размер и, внезапно успокаиваясь, снова садится на стул. Вытаскивает из кармана пачку и дрожащими пальцами достает папиросу.

– Ну, сволочь, смотри! – не желая соглашаться с услышанным, с готовностью стоять насмерть выкрикивает Екатерина Степановна и бросается вон из кухни. – Я ему сейчас покажу!

Вынесенное судом условное наказание дядю Васю просто развеселило, и Екатерина Степановна поставила перед собой цель – вывести дядю Васю на чистую воду. Теперь все знают, что он за птица. Но откуда у него такие деньги? Все были уверены, что он инвалид войны, а он, оказывается, Васька-Лимон, Екатерина Степановна все про него выведала. Такая дяди-Васина кличка. Еще с сороковых. В юности дядя Вася был специалистом по форточкам, потом в лагерях переквалифицировался. А теперь – король хозяйственных магазинов. И Екатерина Степановна стала за ним следить.

Дядя Вася специализируется на «сместителях». Для раковины. Или для душа. На самом деле на смесителях, но так их называет Екатерина Степановна. А достает – Толченый, тоже уголовник, дяди-Васин дружок по лагерю. У Толченого на базе своя «рука».

По номиналу одна штука стоит двенадцать рублей, а дядя Вася «толкает» за двадцать восемь. Прямо у магазина или на дому. Иногда у себя, но чаще у Фени, на 2-й Советской. Екатерина Степановна специально взяла за свой счет отпуск. Чтобы пронаблюдать.

Ежедневно дядя Вася реализует не меньше пятнадцати штук. Екатерина Степановна подсчитала. За исключением воскресенья. По воскресеньям у дяди Васи выходной. Как и в магазине.

Полтинник идет Толченому, Екатерина Степановна сама слышала, как дядя Вася по пьянке хвалился, и еще три червонца – шестеркам, тем, что доставляют клиентуру; они же и бегают за водкой. А остальное распределяется так: одна половина оседает на базе, другая – в дяди-Васином кармане. Конечно, грабеж – всего только восемьдесят рублей в день. Но дяде Васе хватает.

Примерно раз в месяц дядя Вася надевает на Феню рюкзак и, набив его «сместителями», отправляется в командировку. Чаще всего в Новгород или в Псков. Один раз даже ездили в Вологду. И ни в какой санэпидстанции Федосья Павловна не работает и никакую мышку не «ложит в мешочек, а мешочек – в лаболаторию», – как говорит Варвара Алексеевна. И целую неделю квартира от них отдыхает.

Вчера Екатерина Степановна позвонила на Мытнинскую, в ОБХСС, начальнику Смольнинского районного отделения Иванову, тому самому подполковнику, которому дядя Вася «толкнул» три смесителя, если не врет, и сообщила, что дядя Вася только что вошел в строительный магазин, угол Невского и Полтавской; до этого она уже сигнализировала. Чтобы взять его еще тепленького, с поличным. Иванов ей пообещал, что примет меры, и, действительно, принял. Екатерина Степановна побежала к магазину и сама видела, как дядю Васю забрали два дружинника, но почему-то незнакомые, всех окрестных дружинников Екатерина Степановна знает в лицо, взяли дядю Васю под руки и повели. И Екатерина Степановна, радостная, прибежала домой и всем рассказала, и все облегченно вздохнули. Но через часа два дядя Вася ввалился пьяный и «все смеялся и шутил», и никто не хотел этому верить. А когда еще выпил, то стал гонять по коридору Феню, пока совсем не ослаб и Феня его не увела. И все снова озадачились. И вот сегодняшняя сцена на кухне.

А утром, еще до уборки, Екатерина Степановна видит дядю Васю опять как ни в чем не бывало возле строительного, и у нее не выдерживают нервы.

Она к дяде Васе подбегает, выхватывает у него портфель и на всю улицу кричит:

– Товарищи! Это спекулянт! У него в портфеле краденые сместители!

Дядя Вася удивленно на нее смотрит и, с силой дернув портфель к себе, оставляет Екатерине Степановне оторванную ручку. Публика не успевает отреагировать, а дядя Вася с портфелем под мышкой уже далеко.