Идея пошла совсем не от живописцев или скульпторов, а от… дизайнеров. Модельеры в фэнтезийном мире развернули свои мастерские в первые же месяцы существования игры. Ремесленный навык «портной», кроме брони, позволял творить и такие, бесполезные с точки зрения защиты и характеристик, вещи. Для создания предмета не «по шаблону» требовалось весь процесс производить вручную, от первого и до последнего стежка, поэтому любой декоративный наряд (это обозначение получали все «дизайнерские» вещи без стат) по умолчанию причислялся к работам «от кутюр»[12]. И, разумеется, мастеру, потратившему несколько часов на создание такого наряда, да еще и из непривычных материалов, своими руками (передать работу ни на одном из этапов другому персонажу нельзя) было бы обидно до чертиков, если бы на показе (а их, оказывается, вовсю устраивали в столицах игровых королевств!) он увидел наряд «такой же, но с перламутровыми пуговицами». А маленькая «бирочка» с изнанки с той самой авторской печатью эту вероятность исключает.

Вероника задалась вопросом: а по каким же принципам вычисляется системой процент совпадения, но, поломав голову с полчаса, решила, что это не ее ума дело. Механизм регулирования есть, он работает, стоит эта штучка почти ничего (десять золотых), не пользоваться было бы идиотизмом чистой воды. Так что визит в Гильдию художников она нанесет непременно…

– «Почти ничего», – передразнила она сама себя. – А в первые дни игры убивалась, что пять золотых – непомерная сумма! Как все меняется…

Покачав головой, Вероника принялась изучать афиши на предмет интересных выставок. Итог обескуражил: из сотни с гаком мероприятий, проходящих в культурной столице, пойти-то было… некуда. Фотовыставки еще радовали некоим разнообразием, а вот живопись… несколько имен, ничего не говорящих девушке, и ряд «выписанных из-за бугра» работ известных мастеров в Эрмитаже.

– О! – воскликнула она, наткнувшись на строчку о выставке работ Поля Сезанна.

«Человек-противоречие», – так характеризовал этого художника Стас, но именно благодаря этим противоречиям мир обрел сотни полотен, будоражащих воображение зрителей всех последующих поколений.

Выбор был сделан, причем без каких-либо сомнений: как раз такой пример для вдохновения с ее личными внутренними противоречиями (их еще Галина любила называть «тараканами» – без прикрас) и был ей необходим.

День в музее проведен был прекрасно (что удивительно, даже обилие посетителей не угнетало девушку), подле каждой картины она провела не менее получаса, сначала впитывая общее впечатление, производимое полотном, а только затем вглядываясь в детали, как то: взаимодействие цветов, линии, мазки, многослойность и трехмерность, свойственную работам признанного мастера. Выставка носила название: «Цвет – это та точка, где наш мозг соприкасается со вселенной», – это были слова самого художника.

– Изумительно, – тихонько шепнула Вероника, уходя.

Она все еще находилась под впечатлением, переступая порог специализированного магазина для художников. Наверное, именно поэтому не стала отвлекать старшего продавца и стажера, прилипших к монитору за торговой стойкой (стажер был тот самый, что злил ее своей заторможенностью и незнанием товара, когда Вероника закупалась перед летней практикой). Девушка прошлась по магазинчику, остановилась, чтобы присмотреть кисти… До парочки продавец – стажер было чуть более метра (навскидку), с такого расстояния их разговор был отчетливо слышен.

– Да ладно? Это же виртуалка, а она – смотри, орудует кистью, как будто так и надо! – немного неприятный голос стажера с эдаким капризным недовольством насторожил Веронику. – Ты видишь, видишь?!

– Вижу, не слепой, – хладнокровно отозвался продавец. – А она хороша… Это твой знакомый записал в игре с полным погружением? Ты не путаешь?

Девушку как током ударило. Виртуалка – кисть – погружение – она – словесный ряд мог быть совпадением, но каким-то очень уж немыслимым…

– Да, я же говорил! Сейчас громкость прибавлю…

Стажер заерзал, потянулся к мышке.

– Я подошел, чтобы признаться, что восхищен вашей картиной. Вы поставите на ней авторскую печать? – еле слышно раздалось из динамиков.

Устоять на месте Вероника не сумела, ее самообладания хватило только на то, чтобы подойти к беседующим спокойным шагом и голосом, почти срывающимся из-за волнения, спросить:

– Простите, я случайно услышала часть вашего разговора на любопытную тему, можно мне тоже одним глазком взглянуть?

Стажер испуганно округлил глаза, а продавец благодушно развернул монитор.

– Глядите. Я вас помню, девушка, вы всегда у нас закупаетесь?

Вероника выдавила вежливую полуулыбку. На экране она видела себя… то есть Хэйт, картину с пумой и птичками… и снимавшего: «беретик» перемещался, и изображение смещалось вместе с ним. «Чтоб тебе пусто было, гад! Зачем мне эта „реклама“? Черт-черт-черт!» – вихрем пронеслось в ее голове.

– Интересная картина, – вслух же произнесла она. – А не могли бы вы подсказать, где это видео размещено? Я бы из дома полностью посмотрела… а то, право, неловко вас отвлекать.

Как она жалела, что не надумала пойти в театральный кружок, когда была такая возможность! Актерская игра ее (по собственному мнению) была настолько… никакой, что эти двое просто обязаны были почувствовать фальшь!

– Нигде, – хмуро ответил стажер. – Мне знакомый на почту скинул файл. В сети его нет.

«Пока – нет», – с оттенком паники подумалось Веронике. Вспомнились предостережения Рэя по «шепоту», совершенно некстати, отчего девушка смутилась окончательно.

– Ясно. Спасибо, – пробормотала она. – Посчитайте мне, пожалуйста…

Она скороговоркой протараторила список нужных ей товаров. «Чем мне может грозить это видео, когда просочится в сеть?» – эта мысль не давала ей покоя весь остаток дня. Даже в супермаркете, в который она пошла «вторым заходом», сначала занеся покупки из художественного магазина домой, Веронике казалось, что покупатели на нее косятся… Впрочем, прохладный душ немного поубавил нервозность.

«Во что бы это не вылилось, исправить ничего нельзя, поэтому следует перестать накручивать себя», – придя к этому выводу, девушка направилась к капсуле. Не пропадать же вечеру, раз она осталась в городе?..

На этот раз расслабленно посидеть на травке у стен храма не удалось. И внезапных озарений не случилось, скорее, наоборот: Хэйт пыталась вообразить, сколь ничтожной была вероятность, что «беретик» скинет видео с ней стажеру из магазина для художников (она вполне допускала, что стажер не был единичным получателем записи, но все же); что парень решит показать видео старшему продавцу именно тогда, когда она войдет в магазин; что она подойдет на достаточное расстояние как раз к реплике «беретика»; да что там – что она вообще в этот день поедет не за город, а в центр, по маршруту «музей – магазин»?.. Стечение обстоятельств? Цепь случайностей? Совпадение?! Вот прямо минута в минуту? Не бывает такого, как не бывает нарисованных птичек, машущих крыльями, как не бывает цветущих садов посреди вечной мерзлоты…

– Вся наша жизнь – цепь случайностей, – глубокий, исполненный какой-то нечеловеческой мудрости, голос ворвался в ее размышления так внезапно, что Хэйт вздрогнула.

Она вскинула взгляд, чтобы наткнуться на спокойное лицо седеющего мужчины в одеждах жреца.

– Так говорил мой наставник в первый год моего послушничества, – безмятежно продолжил жрец.