Илья посмотрел на кисть своей левой руки и на длинный рубец с внешней ее стороны — три года назад нехороший человек решил ударить Илью железным уголком по голове — тогда Илья на одних рефлексах отклонил удар, в итоге, отделался только небольшим шрамом.

На той же левой руке, на костяшках у основания среднего пальца был еще один шрам — память об очередном рассечении. На этот раз, уже Илья бил кого-то, но промахнулся и попал во что-то твердое, сильно поранив кулак. Он не заметил этого, пока «враги» не побежали, бросив тех, кто убежать не смог.

На левом голенище Илья привычно рассмотрел след от арматуры — как тогда выдержала кость, было просто непостижимо. Ему просто обязаны были сломать ногу.

Рядом с левым виском у Ильи был еще один шрам. Его можно было увидеть лишь тогда, когда Илья стригся коротко и волосы не могли прикрыть белую линию у самого виска. Ему тогда сильно повезло, что удар камнем пришелся вскользь, всего парой сантиметров выше виска, и Илью просто «вырубило». И камрады успели вмешаться.

Заросшие ребра — две штуки. Рубец на плече — след поломанной ключицы, периодически «хрустящий» локоть — память о сломанном мыщелке.

«Основной» список травм Илья держал в голове и часто прокручивал его в голове, чтобы быть осторожнее. Чтобы «по глупости» не попадать в нехорошие ситуации. Чтобы не допускать подобных ситуаций.

Все без толку. С каждым годом список «напоминаний» неуклонно увеличивался. От этого Илье становилось не по себе. Он не был наивным человеком и прекрасно понимал, что если не остановится, то рано или поздно его убьют.

Дверь комнаты не громко открылась и мать с отцом вошли внутрь. Мать уселась на единственный стул. Отец стал рядом. Одетые совсем не «по-домашнему», они серьезно настроились на разговор.

— Илья, давай решать, что дальше делать. Мы с отцом не можем смотреть, как ты свою жизнь губишь. Ничем хорошим твои «похождения» не закончатся. Пройдет еще несколько лет, и ты станешь никому не нужен — ни друзьям твоим бесполезным, ни подругам твоим никчемным. А мы стареем, понимаешь? Пока еще на здоровье не жалуемся, но это только пока. Кто нам воды стакан принесет, когда мы совсем плохими будем? Об этом ты думал?

— С такой жизнью у тебя ни жены, ни детей никогда не будет. И сдохнешь ты под забором больной и никому не нужный. Пойми, мы добра тебе желаем. Возьмись за ум. Пора уже.

Очень вовремя позвонил телефон. Илья перекинулся со звонящим парой ничего не значащих предложений, быстро собрался и ушел.

Тов. Свен мало того, что всей своей статью походил на «настоящего арийца», он еще не употреблял алкоголь, и не курил. Поэтому в компании с ним Илья тактично пил газировку. Сидели они на лавочке у памятника Екатерины.

Памятник был большой и очень красивый. Кроме самой Екатерины, возвышающейся метра на 3–4, были там и казаки с саблями, был и мужик в форме (Илья подозревал, что это Суворов). Всю эту красоту охраняли старинные пушки, в натуральную величину. Кроме того, памятник окружала невысокая, кованная оградка — тоже очень симпатичная. Хорошее сооружение.

Вокруг были разбросаны газоны, редкие деревья, множество скамеек давали возможность прогуливающимся горожанам посидеть в тиши импровизированного сада и насладиться местной достопримечательностью.

Метрах в сорока от памятника находился фонтан и небольшая площадь рядом. Здесь предприимчивые граждане сдавали в аренду велосипеды разных причудливых конструкций — от самых обычных двухколесных трудяг, до монстров с одним огромным колесом и еще одним колесом — очень маленьким. Как на таком вообще ездить можно?

— Ну так вот, сидела эта компания, сидела — вроде как заинтересовалась даже. Но Физмат, хоть и долбанный КПРФник, но заметил, что «отстранены» они. Понимаешь? Кому-то лекция нравилось, кому-то наоборот. Этим на лекцию совсем-совсем пофиг было.

— Так какого черта они вообще поперлись к долбанным КПРФникам? — удивился Илья.

Свен хоть и был идейным товарищем, имел многочисленных знакомых среди членов КПРФ. Было время, когда он даже состоял в этой организации. Потом его взгляды коренным образом изменились, но он не стал рвать старые связи. Кроме этого, он активно участвовал в «антифа» — насколько это было возможно в патриархальном, и очень ленивом южном городе. Сейчас он рассказывал Илюхе невыдуманную историю о странностях жизни.

— Слушай дальше. Физмат попросил вопросы задавать, ну и, по возможности, принялся на них отвечать. Вопросов почти не было, и лекция быстро закончилась. Тогда к Физмату подошли те ребята, и говорят ему, что все было очень интересно и увлекательно, но близки им идеи крайне-левые, антиавторитарные. А большевизм не нравится. Вели они себя при этом очень культурно и вежливо.

После это начали бедного Физмата чуть ли не пытать, чтобы он им контакты «антифа» сдал.

— Да ты че!? — Илья был немало удивлен услышанному.

— Слушай дальше. Физмат то ли из вредности, то ли почувствовал недоброе, ничего говорить им не стал. Отмазался, типа: «Этих моральных извращенцев, товарищ Сталин на столбах вешал! Вот был бы нам сейчас Сталина!». Те поморщились, и ушли.

— Свен, я только сегодня вернулся с КСП — ради этого ты меня дернул? Совсем ежанулся? Илья действительно всего пару часов назад возвратился в город и на приглашение Свена «посидеть», ответил строгим отказом. Тогда Свен сказал, что это нужно сделать обязательно. И что он объяснит все на месте.

Как Илья мог отказаться?

— Слушай дальше. Помещение Физмату дало местное отделение КПРФ, в этом смысле полезная организация, да… но от Физмата требовался фотоотчет. Во время выступления Лида — подружка его, пощелкала самого Физмата, как его слушают, присутствующих и вообще весь процесс. Эту странную компанию тоже сфотографировала. Физмат, уж не знаю, чем он при этом руководствовался, снимки странной компании взял и скопировал в отдельную папочку — для себя лично. И тут же почти забыл про нее.

— Ну и? — Илье длинные истории нравились. Эта грозила быть еще и интересной.

— Слушай дальше. Есть среди антифа парень один — ты его все равно не знаешь. Ну так вот, примерно в это же время он познакомился с очаровательной девушкой. Отношения их постепенно стали претендовать на серьезность. Своеобразные увлечения парня ей почему-то нравилась, она стала интересоваться ими. Познакомилась с его друзьями.

И вот, в один прекрасный день, этот парень почти мертвый выползает из леса на трассу, где его подбирает случайный добрый человек. Оказывается, он пошел со своей девушкой в лесок прогуляться, шашлыки-машлыки делать, демографическую ситуацию в стране исправлять. Как вдруг из леса выходит компания суровая, с арматурой в руках. И начинают его не просто бить, а убивать.

До конца убить у них не получилось. Решили они, что он умер и оставили в лесу. Девушка тоже ушла. А парень каким-то чудом умудрился выжить, выполз к трассе и был спасен.

— Грустная история.

— Грустная и с большой интригой! Чувак узнал одного из нападавших — он был нацист, достаточно активный. Другие, скорее всего, тоже. Но как? Как они узнали, что он находится здесь со своей девушкой один в лесу? И девушка его после этой истории пропала куда-то, телефон отключила…

— И что?

— Друзья того парня начали разбираться в этом деле. Внимание! Как раз в это время Физмат решил показать фотографии странных посетителей одному своему знакомому. Тот был «в теме». Отгадай, кого он узнал на том фото? — Свен интригующе улыбнулся во весь свой давно уже неполный комплект зубов.

— Он не мог видеть тех, кто пытался убить того парня. И, соответственно, не мог опознать их по фото. То, что он увидел какого-то знакомого на фото, совершенно ни о чем не говорит, — уверенно сказал Илья.

— Ошибаешься! — голос Свена приобрел загадочную интонацию. — На фото он узнал одного «олдового» наци и пропавшую подружку своего избитого камрада! Она не приставала с Физмату с вопросами, но сидела вместе с той компанией. Они пришли вместе! О чем это говорит?