По правде говоря, даже просто увидеть старый район Лондона – уже стоит того, чтобы мокнуть под мерзким дождиком. Это был почти центр разросшейся столицы Англии, и архитектура здесь не менялась с две тысячи двенадцатого года. Таких городов я еще не посещал, учитывая, что не бывал за границей вообще ни разу. Было очень удивительно не видеть здесь так называемых «верхних улиц», состоявших из разных уровней этажей небоскребов, а их здесь не наблюдалось. Ни одного высотного здания на территории Старого города. Прямо как на фотографии из старого доброго учебника истории. Кстати говоря, на том фото еще была изображена башня Биг Бэн, которая сейчас возвышалась поодаль воочию, подсвечивающаяся сотнями тысяч огней, высившаяся словно маяк среди остальных домов и магазинов, не сравнимых с ней ни в яркости, ни в величине.
Вся эта картина, безусловно, производила огромное впечатление, но нельзя было забывать, ради чего мы все-таки на самом деле торчим под этим мелким моросящим противным дождем уже несколько часов кряду, стоя настороже за углом одного из домов.
Я и Брайан ждали, когда Алиса Ден выйдет из конторы «Мировых новостей», и уже отчаялись, думая, что она сегодня вообще сюда не приходила. Если она так и не появится, то наш план рухнет. Его детали заключались в том, чтобы встретить журналистку и увести подальше от этой улицы, полной микрокамер, которые, по пути сюда мы сразу приметили, к проулку, где нас ждала Эвелиса. На камерах это бы выглядело так, будто мы просто ее сопровождаем, и не вызвало бы подозрений. Хотя бы временно.
Контора «Мировых новостей» представляла собой такое же низкое здание, как и дома по соседству. Окна желто-белыми квадратами выделялись на фоне его темно-серого корпуса. Наверное, за их стеклами до сих пор кипела какая-то журналистская работа. На своем рабочем месте я тоже нередко засиживался допоздна, и прекрасно мог себе представить, как сейчас себя чувствуют те, кто там, за стеклами, эту работу выполняет.
Из мыслей меня вырвало прикосновения к моей руке Брайана. Я тут же посмотрел на парня – он молча кивнул, и я выглянул из-за угла.
Прямо в нашу сторону шла особа высокого роста. На ней была одета короткая куртка, ворот которой был щедро оторочен мехом, как и пояс, юбка, открывающая взгляду фигуристые бедра журналистки, обтянутые узкими джинсами, заправленными в высокие сапоги на высокой шпильке. Журналистка держала в правой руке маленькую сумочку под цвет сапог. В одежде женщины доминировал светлый цвет, но какой именно, я разглядеть не смог. Когда она подошла ближе, увидел ее лицо, и теперь был абсолютно уверен, что эта дама и есть Алиса Ден. Я адресовал Брайану ответный кивок, и мы вышли из-за угла в зону, находящуюся под обзором камер.
Для Ден наше появление стало столь неожиданным, что она остановилась и встала как вкопанная.
- Добрый вечер, – произнес Брайан каким-то странным, не свойственным ему вкрадчивым тоном. Он ухитрился сказать столь безобидную фразу так, будто в ней заключался какой-то код или пароль. – Не страшно ли вам разгуливать одной в столь позднее время?
Журналистка смерила его холодным, даже нет, ледяным взглядом, затем таким же ледяным голосом ответила:
- Нет. Я не зря известна тем, что не таскаю с собой телохранителей.
- Ну, тогда зря вы так, – все тем же приторно-противным тоном заметил Брайан. – С вами и вправду ничего не случиться, если вы последуете с нами. И не пытайтесь как-то вызвать на помощь. На крыше одного из зданий есть снайпер, у которого вы сейчас на прицеле. И он знает свое дело.
Брайан улыбнулся, как будто говорил о чем-то будничном. Великолепный блеф, но как милиционер со стажем более пяти лет, я мог легко отличить правду от лжи. Что же касается этой дамочки, то создается впечатление, что если бы Брайан сказал ей что черное – это белое, она бы безоговорочно поверила.
Ее лицо вмиг из бесстрастного приобрело паническое выражение. Могу поспорить, что она побледнела, но темнота не позволяла определить цвет ее лица на данный момент. Ох уж эти журналюги… Не то что бы я их не любил, но было немного забавно наблюдать, как автор самых смелых статей содрогается от страха перед двумя странными мужчинами, вышедшими из тени домов, то есть, нами. И кстати об этом, мне, отнюдь, не нравилась роль грабителя (да, в плане информации, мы собирались ее ограбить). Если на работе узнают об этой авантюре, прощай карьера детектива и вообще всё, что связано с милицией. Во всяком случае, я употребил слово «если» а не «когда», хотя это мало утешало. Сейчас я являл собой именно того, с кем борется милиция, и от осознания этого мурашки пробежали по позвоночнику.
Брайан взял Ден под одну руку, я под другую и мы молча направились туда, где ждала Эвелиса. Не представляю, как она перенесла это четырехчасовое ожидание нас в одиночестве, так и не сделав попытку прийти к месту нашей засады, таким образом засветиться на камере и разрушить план. Мы условились с нею, что если так и не подхватим журналистку, то вернемся в 21:30 к девушке и уйдем отсюда прочь, придумывать новый план, хотя я не мог даже предположить, что можно будет предпринять после такого провала.
Когда мы пришли в проулок, где нас ждала Эвелиса, она как раз смотрела на часы своего голографа, проверяя время, и завидев нас, нервно вздохнула. Видимо, девушка, так же как и я, чувствовала себя в этом деле не в своей тарелке.
Благодаря темноте, окутавшей город, Ден не могла видеть Эвелису в тени домов, зато девушка видела журналистку прекрасно.
- Ну, вот и всё, – сказал Брайан, обращаясь к журналистке. – На этом наше путешествие закончилось.
Брайан отпустил руку женщины и отступил назад, уходя из поля ее зрения. Я, как милиционер, обязан заметить, что когда твой враг уходит из поля зрения, это чревато травмами. В следующую секунду над ее головой сверкнула короткая вспышка серебристого света, и Ден стала падать на землю. И если бы я ее не подхватил, то упала бы. Не знаю, что он там сделал с помощью Дара, но сам не хотел бы попасться на этот фокус. Я прислонил женщину, словно куклу, к стене одного из домов, и стал снимать с нее куртку, в то время как Брайан расстегивал ее сапоги. Когда с этим было покончено, вещи были отданы Эвелисе. Хмыкнув и сделав выражение лица а-ля «не-хочу-надевать-эти-дурацкие-шмотки» она облачилась в куртку и застегнула сапоги на своих ногах. Обувь оказалась широковатой в голенище, но выглядела наша соучастница во всем этом точь-в-точь как Алиса Ден. Ну, по крайней мере, в ночи мне так показалось.
Затем я сел на корточки рядом с журналисткой и, нажав на указательный палец ее правой руки, вызвал голограф. Да у нее была просто целая сеть голографов, один из них даже был вживлен прямо в сетчатку глаза, что я понял по свечению из-под правого века. Над пальцем правой руки и над запястьем в воздухе появились голографические экраны. Я быстро нашел среди многой информации, заложенной в этот прибор, ее паспортную страницу. Искал ее недолго, потому что часто проверял данные у допрашиваемых мною людей, и, следовательно, хорошо ориентировался в любых моделях голографов
- Черт, – выругался я, - я же совсем не подумал… как мы скачаем ее паспорт Эвелисе, когда не знаем ее пароля?
Личный пароль знал только тот, кому принадлежит паспортная страница. Таким образом, нельзя было украсть паспорт у человека, если ты, конечно, не выкрадешь человека вместе с его голографом, или же...
- Палец. Просто заберем его и всё.
Я поморщился. Как же Брайан удивил меня своей кровожадностью.
- Нет, - отрезал я, – она нам ничего не сделала, что бы заслужить это.
И тут мне пришла идея. А вдруг она записала свой пароль где-то в заметках на голографе, чтобы не забыть. Глупо, но такое предположение я сделал, опираясь на то, что Ден блондинка, пускай и крашеная. И действительно, к моему облегчению, нашел пару заметок, в которых было написано нечто, похожее на пароль, и один из этих вариантов подошел, открыв доступ к перезагрузке паспорта. Другой, видимо, был паролем от чего-то еще.
