– Вам чего?

– Байке, а можно мы только посмотрим на Иссык-Куль? Мы только немножко?

– Что в сумке? – невозмутимо спросил охранник.

– Там наши вещи, мы к бабушке едем, – ответил Бакыт и, поставив сумку на землю, открыл её.

Охранник, потянувшись, зашел в свою будку и вышел через некоторое время, неся с собой связку ключей. Он с грохотом открыл ворота и, прикрикнув на собаку, сказал детям:

– Давайте, только быстро! Туда и обратно! Мы сюда вообще чужих не пускаем!

– Спасибо, байке! Мы быстро, только сходим туда и потом вернемся. Нас бабушка и так ждет долго.

Дети, взявшись за руки, быстро побежали по выложенной плиткой дорожке. В лицо подул тёплый ветер. Иссык-Куль звал, он радостно протягивал свои волны навстречу. Вся гладь его серебрилась и блестела на солнце. В этот момент озеро показалось Бакыту белым, как облако.

Кинув вещи на прибрежный песок, разувшись, дети подошли к воде. Волны накатывали маленькими веселыми барашками к их ногам.

– Ой! Она холодная… – засмеялась Бемка. Она стала прыгать и брызгать ногами в сторону Бакыта.

– Видишь, озеро тоже радуется тебе!

– Урааа, я его люблю! – закричала девочка. – Оно такое большое и красивое!

Бакыт побежал вдоль берега и закричал:

– Здравствуй, озеро! Это я! Это мы пришли к тебе в гостиииии!

В этот миг Бакыту показалось, что он самый счастливый человек на свете.

Вдоволь накупавшись, дети вернулись и поблагодарили охранника.

– Спасибо, байке! Мы обязательно, когда к бабушке приедем, расскажем про вас.

– Да, не за что! Озеро – оно же наше, оно же для всех! – заулыбался тот в ответ.

Дети снова вышли к шоссе, и пошли по дороге. Солнце пекло во всю. Асфальтовая дорога, отражая солнечный свет, грозила расплавиться под ногами.

– Когда мы придем к бабушке, вот она обрадуется, – сказал Бакыт сестренке.

– Она, наверное, нас давно уже ждет? Да? – переспросила Бермет вместо ответа.

– Не знаю, наверное…

– Я по маме соскучилась… – Бермет глубоко вздохнула.

– Я тоже… Ну, ничего, скоро приедем домой с бабушкой и заживем вместе! Правда?

– Ага…

Они шли, а их маленькие силуэты таяли вдали, испаряясь, как мираж в пустыне.

Касиет не стала заходить в палату. Она посмотрела на номер палаты и вышла. На стене у приёмного окна висел список пациентов. В девятой палате было две фамилии.

– Султанова и Артыкова, – прочитала Касиет.

Она не стала дожидаться возвращения Урмата и отправилась домой обдумывать, что ей делать и как действовать дальше.

Урмат, выйдя от Нургуль, поехал на автовокзал. Бакас отправил ему по СМС номер и марку машины, на которой должны были приехать дети.

Маршрутка приехала, но детей в ней не было. На вопрос Урмата водитель пожал плечами и сказал, что дети сначала сели, но потом, когда посадка закончилась, их не оказалось. Водитель вернул деньги Урмату и сказал, что ничего не знает.

Урмат не ожидал такого поворота событий. Он позвонил Бакасу. Тот сказал, что сам лично посадил детей в машину и потом поехал на работу. Урмат разозлился на своего друга за безответственность.

Прервав разговор с Бакасом, Урмат стал набирать номер своего старого сотового телефона, и снова голос оператора оповестил о недоступности абонента. Это не на шутку встревожило Урмата: «Что я скажу их матери? Как я посмотрю ей в глаза? И надо же было мне так опростоволоситься! Черт! Что делать?…»

Подумав немного, Урмат снова позвонил Бакасу и сказал ему, чтобы тот дал приметы детей в областное отделение. Затем снова поехал в больницу. Он решил, что раз он заварил эту кашу, ему её и расхлебывать!

Открыв дверь палаты, он поздоровался кивком головы с соседкой Нургуль, которая полулёжа читала какой-то журнал.

Нургуль посмотрела на вошедшего и, видя, что тот стоит в нерешительности, спросила:

– Что случилось?

– Ну, в общем, так, Нургуль… Дети не приехали. Они сбежали! – Урмат ожидал, что женщина начнет кричать. Нургуль молчала, по её щекам текли слёзы. Она лишь тихо смогла выдавить из себя:

– Верните мне детей.

– Да, да, конечно. Я прямо сейчас выеду в Балыкчи и буду искать их. Вы простите меня! Я не знал, что у вас никого нет. Я скажу сестренке своей, она будет приходить. Вы только не волнуйтесь! Они найдутся, Бакыт умный мальчик, я знаю… Я найду их, – Урмату было стыдно и неловко оправдываться перед этой женщиной. Он ненавидел себя за доверчивость и малодушие.

Придя домой, он стал собирать вещи. Наблюдавшая за ним Касиет, подбоченившись, зло спросила:

– Ну, что, уже и переезжать к ней собрался?

– К кому? – Урмат был сосредоточен на сборах.

– К ней! К этой своей, кто там у тебя в больнице!

– Кто? Да ты совсем уже с ума сходишь от своей ревности! – Урмат посмотрел на девушку. – Кто тебе сказал?

– Кто-кто, никто!

Урмат побледнел.

– Ты следила за мной?

Касиет молчала.

– Значит, следила… Знаешь, Кася, это выходит за все рамки. Зачем ты это делаешь?

– Да? А зачем ты меня обманываешь?

– Я тебя не обманываю! И, по-моему, повода для твоей ревности не давал! – отрезал Урмат.

– Ты меня не любишь! Ты просто мною пользуешься! – визгливо крикнула Касиет.

– Я не собираюсь перед тобой оправдываться, – невозмутимо ответил Урмат.

– Ты, ты, ты… – Касиет чуть ли не задыхалась от злости, не находя слова. Она бросилась к шкафу и стала выкидывать свои вещи на пол.

– Ненавижу тебя! Лжец! Циник! Я-то думала, что у нас с тобой семья! – Касиет нервно выдергивала из плечиков свои платья и судорожно запихивала их в чемодан.

– Я тебе ничего не обещал, – горько усмехнулся Урмат.

– Всё! Хватит! Я ухожу! Ищи себе другую дуру! Ты еще в ногах у меня валяться будешь и умолять, чтобы я вернулась! Козёл ты! Вот ты кто!

Не обращая внимания на крики Касиет, Урмат вышел из комнаты. В коридоре он встретил возвращавшуюся из магазина сестренку. Он дал ей адрес больницы, где лежала Нургуль, и попросил, чтобы она ходила к ней каждый день.

Из комнаты доносился истеричный крик Касиет.

Урмат простился с сестренкой и пошел не оборачиваясь.

– А где твои дети были? – спросила Гульмира Джакыповна сочувственно.

– В городе были, – вытирая слёзы, сказала Нургуль. – Меня когда сюда привезли, они со мной были, потом уехали домой, и всё! Больше я их не видела.

– Ну, не плачь, всё будет хорошо, они найдутся еще… – вздохнула Гульмира Джакыповна.

– Да, конечно, всё будет хорошо. Просто я волнуюсь, они ведь еще такие маленькие.

– Сколько им?

– Сыну десять, а дочке пять, – всхлипнула Нургуль.

– Да уж, маленькие, но сын-то у тебя уже, наверное, соображает?

– Он у меня настоящий мужчина! Самостоятельный. Как каникулы начались, он пошел на рынок подрабатывать.

– Как? Такой маленький и работать? – удивилась Гульмира Джакыповна.

– Отца мы своего похоронили три года назад. У нас больше никого нет. Вот и приходится как-то выживать, – Нургуль, вдруг почувствовала благодарность к своей соседке. Ей захотелось выговориться. И она стала рассказывать о своих злоключениях. Гульмира Джакыповна сочувственно кивала и сокрушительно вздыхала, колыша всю кровать.

– Да, не повезло тебе… – сказала после рассказа Гульмира Джакыповна, – сколько тебе сейчас? Сорок?

– Тридцать три, – стыдливо ответила Нургуль.

– Да ты что?! Мда… Потрепала тебя жизнь. Ну да не переживай, всё теперь у тебя должно быть хорошо. Вон, видишь, и этот твой ухажер приходит к тебе…

– Это не ухажер, это наш участковый.

– Ааа, а я сначала подумала, что он тебя на машине сбил, потом подумала, что ухажер, – перевалившись на другой бок, Гульмира Джакыповна вдруг засмеялась: – Ну и что, что участковый, видно же, что парень неплохой, ты его закадри! Только приведи себя в порядок. Давай-ка я тобой займусь! – Гульмира Джакыповна по-хозяйски стала осматривать Нургуль.