Ватсон: Что это за волна, Холмс?

Холмс: Вселенский Алфавит, Ватсон, или по-другому — код Дьявола. Создатель пока просто «забавляется», бросая свои «буковки» на наши поля. Мы для Него просто дети, у которых едва обсохло молоко на губах. И мы сегодня сидим за партой в классе начального голографического программирования, а Он тычет своей виртуальной указкой в доску пшеничных полей и говорит: «Напишите буковку „а“, а теперь буковку „в“. Конечно же, имея в виду то, что мы, люди, должны заносить все эти знаки в память компьютера и заставлять этот „мозг“ думать и думать — складывать и вычитать; рассчитывать и сопоставлять; экспериментировать и выдавать решения. И тогда, однажды, где-нибудь лет через сто, компьютеру возможно и удастся связать разрозненные знаки Дьявола в какое-нибудь первое слово, типа „Мама“…

Ватсон: Скорее «Черт!»

Холмс: Да, и еще, Ватсон, не надо путать знаки на полях с программным кодом. Программный код есть средство построения отдельных виртуальных миров. И у каждой параллельной реальности свой программный код — свои законы природы. Но то, что появляется на пшеничных полях Англии — это Вселенский код! Он является основным для всей пирамиды виртуальных миров. Это Генеральный код для всего существующего информационного пространства. Эта та связующая нить между мирами, которую так давно и безуспешно пытается найти человечество, бороздя телескопами бескрайние звездные просторы.

Ватсон: Но почему код Дьявола «облюбовал» пшеничные поля именно нашего королевства? Ведь девяносто процентов всех существующих на данный момент знаков имеют местное происхождение. Что это значит, Холмс?

Холмс: Это элементарно, Ватсон, всему виной мы с вами!

Ватсон: То есть… как? Вы имеете в виду конкретно меня и вас?

Холмс: Конечно, Ватсон, ведь я — единственный человек на свете, что способен разгадать эту тайну, а вы — единственный человек, что способен эту разгадку сделать достоянием всего человечества. Вот знаки и кружат вокруг нас хоровод, сподвигая на великие свершения…

Ватсон: Этого не может быть, Холмс! При всем уважении к вам, простите, но я не могу в это поверить!

Холмс: Ну и хорошо, мой друг, очень хорошо! Это означает, что индикатор истины, о котором я говорил, все-таки существует в вашей душе и в вашем сознании. Конечно же, я пошутил, Ватсон!

Ватсон: Ну… вы даете, Холмс! Так ведь можно инфаркт заработать! Я уже буквально увидел в небесах Всевидящее Око, что подмигивает мне, намекая, мол: «Иди… и пиши!»

Холмс: Хм, не спешите, Ватсон, еще успеете написать, ведь мы еще не закончили… кстати, на счет Всевидящего Ока, мы ведь подобрались к нему уже почти вплотную. Осталось сделать еще пару шагов — и Оно появится!

Ватсон: Ой, Холмс вы только больше так не шутите, а то я начну бояться, вам верить.

Холмс: Ну-у, как говорится, мой друг, в каждой шутке есть доля правды. Чисто теоретически, мы ведь можем позволить себе думать так, без претензий на то, чтобы все остальные нам верили. Я думаю, в долгих логических странствиях на пути к истине мы все-таки заслужили это маленькое право. Потому что именно мы с вами, Ватсон, подскажем человечеству то самое направление в развитии программных технологий, которое необходимо для осуществления контакта с другими мирами. Именно мы с вами «нарисуем схему» Всевидящего Ока и отобразим структуру будущей СЕТИ.

Ватсон: Но что это за пара шагов, Холмс, что отделяет нас от Всевидящего Ока?

Холмс: Именно то, что я сказал — осознание структуры будущей СЕТИ.

Ватсон: Но откуда вы можете знать, Холмс, какова будет эта структура в будущем?

Холмс: Метод дедукции, Ватсон, метод дедукции. Я имел возможность наблюдать, как развивается СЕТЬ за последние десятилетия. Анализируя этот отрезок времени и сопоставляя факты, я сумел просчитать дальнейшую «траекторию» развития СЕТИ. Логическая цепочка умозаключений позволила мне увидеть будущее.

Ватсон: И что же нас ТАМ ожидает?

Холмс: «Железо» отойдет на второй план! Металлические провода из компьютеров исчезнут, и весь мир «накроет» оптоволоконная сеть. На смену «жестким дискам» и процессорам придут кристаллы. «Электронная» логика исчезнет — на смену ей придет «логика света». Вымрет и отживший свое «двоичный динозавр» — его вытеснит новый прогрессивный «вид» — код Голографический …

Это гигантское ожерелье из кристаллов, рассыпанных по всему телу нашей планеты, будет «думать» со скоростью света, а общий объем виртуальной памяти будет стремиться к бесконечности. Эта гирлянда на ветках оптоволокна и есть будущее нашей СЕТИ.

Ватсон: Здорово, Холмс! А это шаг или полшага?

Холмс: Вам не терпится, мой друг, увидеть Всевидящее Око? Хорошо, это был шаг. Но у нас остался еще один. Давайте разберемся по сути — что такое «око» и что такое «глаз»? Посмотрим на эти «шарики» несколько с другой стороны. Ведь великие истины появляются тогда , Ватсон, когда мы пытаемся озвучить привычные вещи на новый лад . Итак, давайте попробуем дать глазу техническую характеристику. Что вы по этому поводу скажете, Доктор?

Ватсон: Глаз состоит из двух частей: собственно глаза — глазного яблока и вспомогательных частей — глазодвигательных мышц, век, слезного аппарата…

Холмс: Сегодня, Ватсон, нас пока интересует только глазное яблоко.

Ватсон: Глазное яблоко можно подразделить экваториальным разрезом на две части: переднюю и заднюю. Задняя часть глазного яблока, которую с некоторой натяжкой можно назвать дном глазного яблока, будет представлять тот чувствительный экран, на который отбрасываются изображения диоптрическим аппаратом, заложенным в передней части глаза и состоящим из хрусталика, радужины, цилиарного тела и роговицы; сюда же можно отнести жидкость передней камеры и стекловидное тело. Задняя стенка глазного яблока состоит из трех оболочек…

Холмс: Я восхищен, мой друг, вашими профессиональными знаниями, но излишне углубляться в детали, наверное, все-таки не стоит. Давайте пока оставим в покое структуру глаза и остановимся лучше на тех функциях, что глазу предназначено выполнять.

Ватсон: Глаз предназначен для восприятия света. Свет — видимое излучение — является раздражителем глаза, вызывающим зрительные ощущения, обеспечивающие зрительное восприятия мира. Воздействуя через адекватный рецептор, он вызывает импульсы, распространяющиеся по зрительному нерву до оптической области больших полушарий головного мозга. Импульсы эти в свою очередь возбуждают центральную нервную систему, перестраивая физиологические и психические реакции…

Холмс: Достаточно, достаточно, Ватсон, вы уже сказали самое главное. Но только нам придется еще немного потрудиться и сконструировать из ваших слов приемлемый для нашей цели образ. Итак, ответьте мне, пожалуйста, еще на несколько вопросов. Во-первых, как другими словами можно назвать «световое излучение» с точки зрения нашей концепции виртуальности мира?

Ватсон: Ну-у, я думаю, это есть поток информации, закодированной в световые волны.

Холмс: Замечательно, а что такое «импульсы, распространяющиеся по зрительному нерву до оптической области больших полушарий»?

Ватсон: Ну-у, это… а-а, понял, Холмс, куда вы клоните! Сейчас, сейчас, подождите — я сформулирую правильную характеристику глаза… Итак… одним словом, глаз — это декодер. Основная задача этого декодера выражается следующим образом — принять информацию извне, расшифровывать ее и перекодировать в понятное для мозга послание.

Холмс: Браво, Ватсон, просто гениально!

Ватсон: Да где уж там. Опять прыжки за стеклышком на асфальте…

Холмс: Ну, а теперь, мой друг, давайте поставим еще несколько точек над «и». Что видит наш глаз?

Ватсон: Окружающий мир.

Холмс: Хорошо. А куда потом попадает информация об этом мире из глаза?