– Не смеши. Мы не стали бы играть без тебя. Вот тебе новый эль. И воды нужно выпить. У нас небось обезвоживание. – Он поставил стакан на стол. – Мне-то пиво точно ни к чему.

– Спасибо, – сказала я с чувством. – Думаю, ты прав насчет обезвоживания. Наверное, из-за него и слабость. Надо выпить воды. – Я убрала плед с колен. – Хочешь посмотреть мое жилище? – Я провела его по квартире. – Здесь прачечная, а вот лестница на крышу.

Райан проследовал за мной по коридору до кухни.

– Ух ты, как у тебя тут здорово. Кухня просто блеск. Люблю гранитные столешницы и шкафы из вишневого дерева. Холодильник для вина и все прочее.

– Спасибо. Я все заменила несколько месяцев назад. Тут была столешница ужасного зеленого цвета и белые шкафы. Все это наводило тоску. Следующим этапом будет ванная. Хочешь воды? – Я вынула из шкафчика два стакана.

Наполняя их, я спрашивала себя, зачем ему возиться с девушкой, которую только что вытошнило. Наверняка у него есть занятия поинтересней. Но он все равно собирался быть со мной весь вечер за покером, так что, думаю, ему было безразлично, как провести эти часы. Мне было легче оттого, что он вырвался из привычного безумия.

– Телик включить? – спросил Райан, сбрасывая кроссовки.

На душе у меня стало тепло. Он хотел остаться со мной. Райан убрал декоративную подушку и пристроился в углу дивана.

– Давай приляг, – позвал он, кладя подушку возле своей ноги.

– Нет, все нормально. Мне удобно.

Усевшись с другого края, я подобрала ноги. Я боялась, что, если лягу, меня снова затошнит. Райан поджал губы и огорченно взглянул на меня.

Он вынул телефон, чтобы проверить голосовую почту, и стер, по-моему, штук тридцать сообщений. С учетом его занятости, я удивлялась, что на рыбалке он никому не ответил. Подумать только, в моем присутствии он вовсе не отвечал на звонки.

Нажав на клавиши еще пару раз, Райан поднес телефон к уху.

– Привет, папа, – бодро произнес он. – Чем занимаешься?

Я с улыбкой посмотрела на него. Мне нравилось, что он думает о родителях и звонит им. Райан улыбнулся в ответ. Невозможно было не слушать его разговор, поскольку он сидел в метре от меня, но я попыталась сделать вид, будто чем-то занята. Пока он разговаривал, я переключала каналы.

– Ни за что не угадаешь, чем я занимался вчера и сегодня. Ловил рыбу.

Он рассказал отцу об озере, о доме и о том, как здорово отдохнул. Я лишь порадовалась, что он остался доволен.

Не отводя телефона, Райан спросил у меня:

– Тарин, где моя сумка?

– Обе по-прежнему на кухне внизу.

Он выскользнул за дверь и бегом спустился по лестнице. Когда он ушел, я подумала, что он продолжит разговор без свидетелей, но Райан быстро вернулся и занял свое место на диване.

– Ты уже забронировал билеты на самолет? Мне нужно свериться с графиком.

Райан принялся выбирать на дисплее нужную плашку.

– Папа, подожди секунду. Хорошо, – сказал он, пролистывая календарь. – Мамин день рождения в пятницу тридцать первого. Нет, по графику я должен быть на съемочной площадке. Если ты прилетишь в среду вечером, то сможешь остаться на уик-энд.

По тону Райана было ясно, что ему не терпится увидеть родителей.

Пока он говорил, я пыталась их представить. На кого он похож? То, как он разговаривал с отцом, свидетельствовало об их прекрасных отношениях.

– Семнадцатого мне придется работать. Ничего страшного. Можем отпраздновать мой день рождения, когда я приеду на День благодарения. Ладно, дай поговорить с мамой…

Я взглянула на него, когда он упомянул о скором дне рождения. Вероятно, в ноябре, раз вспомнил День благодарения. В этом году ему тоже исполнялось двадцать семь.

– Здравствуй, мамочка. Как поживаешь? Я у друга. Ее зовут Тарин. – Он подмигнул мне. – Это долгая история. Потом расскажу… потому что она сидит рядом, мама. Она милая. Тебе понравится.

Я подумала, что Райан, возможно, хочет остаться один, и даже надеялась, что без меня он скажет больше. Поэтому я быстро откинула плед и пошла в кухню. Там я налила себе стакан воды и стала искать в шкафу какой-нибудь пресной еды. Я как раз нашла коробку крекеров, когда в кухню, прижимая к уху телефон и потирая лоб, вошел Райан.

– Ситуация усугубляется, мама. Я никуда не могу пойти.

Даже не слыша ее вопросов, я понимала, о чем идет речь.

Облокотившись на стойку, я положила голову на руки. Из-за тошноты и вынужденного голодания она у меня немного болела. Возле холодильника была аптечка, и я нашла аспирин, но Райан выхватил у меня пузырек.

– Не надо сейчас это принимать. Мама, Тарин собралась выпить аспирин, но его не пьют на пустой желудок.

Я в недоумении уставилась на него.

– От этого будет еще хуже, – объяснил он. – Нам обоим было плохо, мама. По-моему, мы чем-то вчера отравились, но Тарин не ест до сих пор. Разве можно принимать аспирин на голодный желудок? Сомневаюсь. – Он ухмыльнулся.

От нового приступа боли я вжала голову в плечи. Райан подошел ко мне и снова пощупал мой лоб. Температура, наверное, была почти нормальной. Он открыл мне коробку с крекерами. Я вполне могла сделать это сама, но в то же время мне нравилось, что он обо мне заботится. Но я сразу подумала, что в заботе нуждается он сам.

– Мама говорит, что надо поесть тостов и больше пить. – Вновь уставившись на меня, Райан отвел мне волосы. – Мама, я уверен, вам надо познакомиться. – Он просто лучился счастьем. – Я все тебе расскажу… потом, – прошептал он.

От тоста я бы не отказалась, но слова о скором знакомстве с его матерью совершенно ошеломили меня.

– Хорошо, мамочка, я тоже тебя люблю. Попозже еще позвоню.

Закончив разговор, он положил себе в рот крекер.

– У тебя есть тостер?

Я открыла нижний шкафчик.

– Почему бы тебе не полежать? Я займусь этим.

Райан взял меня за плечи и подтолкнул в сторону коридора. По пути в гостиную я улыбалась. Я никак не могла поверить, что Райан хочет поджарить для меня тост. Мое сердце вдруг наполнилось радостью.

– И как твои родители относятся к шуму вокруг тебя? – спросила я, когда мы оба уже сидели на диване и жевали тосты.

– По-моему, они потрясены и подавлены. Из-за меня их жизнь тоже изменилась. Говорят, что они гордятся мной, но и тревоги не скрывают. Мама твердит, чтобы я не витал в облаках.

Я согласно кивнула:

– Надо постоянно держать это под контролем. Просто не позволяй славе и известности превратить тебя в кого-то, кем ты не являешься. Твои родители любят сына, которого вырастили, а не звезду, которой ты стал.

Райан как-то странно посмотрел на меня и ухмыльнулся:

– Мама говорила мне то же самое. И ты права, – произнес он сдержанно, – но ты не знаешь, каково это.

– Нет, ни намеком, – отозвалась я как можно мягче. – И не собираюсь притворяться, будто это не так. Если хочешь, чтобы я поняла, тебе придется объяснить.

Райан покачал головой и пожал плечами:

– Когда я работаю на съемочной площадке, все здорово. Но после «Побережья» началось какое-то безумие. Все эти фанаты… Не знаю… Уму непостижимо. Постоянный прессинг. В иные дни бывает совершенно невыносимо. – Ему явно не хватало слов.

– Просто помни себя и старайся не допустить, чтобы это возобладало. Как только перестанешь скромничать – быть беде. – (Он кивнул.) – Райан, ты не похож на человека, выбравшего актерскую профессию для ублажения своего эго. У тебя хорошо получается, тебе нравится этим заниматься. Это карьера, которую ты избрал сам, но здесь ты другой. – С этими словами я похлопала себя там, где сердце. – Считай это своей работой, но не замыкайся на ней, и все будет в порядке.

– Ну точно моя мать, – заметил Райан.

– Да я тебя не воспитываю, – поспешно возразила я.

– Нет-нет. Я не то хотел сказать, – рассмеялся он. – Я имею в виду, что ты говоришь то же, что и она. Это удивительно.

– Что ж, твоя мать, очевидно, умнейшая женщина.

– Она любит повторять, чтобы я смотрел, кому доверяюсь. Как будто мне нужно об этом напоминать. – Он опять потер лоб.