— Кто? — искренне удивилась Лена.

— Этот человек... как его… Льюис.

— Да, его зовут Льюис. Конечно, знает.

— И это не помешало ему увести тебя? — В голосе Кит звучало отвращение.

— Я ушла сама. Потому что хотела этого. Ты должна понять, что я очень хотела этого. Иначе мне не хватило бы сил бросить вас.

Кит заткнула уши:

— Я не хочу это слышать! Не хочу думать о том, чего ты хотела! Когда я думаю об этом, меня тошнит! — Ее лицо покраснело от гнева.

Девочкам бывает неприятно думать о том, что их родители занимаются сексом. А тут речь шла о желании, которое вызывал у матери другой мужчина. И Лена поняла это.

— Я сказала так, потому что не снимаю с себя вины.

— Вины! — Это слово прозвучало, как звук пощечины.

Лена испугалась, что Кит сейчас встанет и уйдет навсегда.

— Что мы будем делать? — быстро спросила она.

— Не понимаю, о чем ты говоришь.

— Ты скажешь Эммету и… ну, твоему отцу, что… что все обстоит не так, как они думали?

— Ты всегда знала, что все обстоит не так, как мы думали.

— Кит, пожалуйста… Ведь я этого не хотела. Так вышло по ошибке.

— О чем ты собираешься меня попросить? — холодно сказала Кит.

Помолчав, Лена подняла голову и посмотрела дочери в глаза:

— Чего хочешь ты? Чтобы все узнали правду — что я жива?

Последовала еще одна долгая пауза, а затем Кит медленно сказала:

— Раз уж ты пять лет хотела, чтобы тебя считали мертвой… пусть все так и останется.

Эти слова прозвучали для Лены как стук молотка, забивавшего гвозди в крышку ее гроба.

Она осталась одна.

Айви видела, как девушка спустилась по лестнице и пошла к двери. Теперь она уже владела собой. Ей не потребуется помощь, чтобы перейти на другую сторону улицы. Она выглядела как человек, который сам справится со своими проблемами. Но ее лицо словно окаменело. Такого пустого и холодного выражения на нем раньше не было.

Айви очень хотелось подняться к Лене. Хотелось утешить женщину, которая в один день потеряла и любовника, и дочь. Но она понимала, что этого делать не следует. Лена знает, где живет ее хозяйка. Когда она будет готова к разговору, то спустится сама. Но не раньше.

Кит зашла в кафе. Там стоял музыкальный автомат, и несколько девушек ее возраста слушали пластинки. Она им позавидовала. О господи, как хорошо жить в нормальных домах, из которых матери не убегают… и не воскресают из мертвых! Никто из этих девушек не сталкивался с призраком. И у них было достаточно денег, чтобы крутить пластинки одну за другой. Они говорили о парнях, с которыми встречались. Две из них были негритянками, но говорили с лондонским акцентом. Похоже, жизнь изменилась: люди разных цветов кожи сидят в кафе на одной улице, и никто из них не знает друг друга.

Именно здесь жила мать с тех пор, как бросила их.

Мама жива. Что скажет на это Эммет? Он успокоился, только когда нашли тело… А папа? Что подумает папа? Снова впадет в черную меланхолию? Им не надо это знать. После стольких лет эта новость причинит им слишком сильную боль и принесет несчастье.

А во всем виновата она, Кит.

За прошедшие годы Кит часто винила себя, задавая один и тот же вопрос: правильно ли она поступила, что сожгла письмо? Но всегда говорила себе: Господь знает, что она сделала это, как ей казалось, из лучших побуждений. Из любви к матери. Но кому интересны ее благие намерения? Правильно говорят, что ими выложена дорога в ад.

Кофе обжег ей горло.

Нет, никто не должен ни о чем узнать. Тем более что этого хотела она сама… Кит не могла назвать матерью эту стройную женщину, жившую в современной квартире и говорившую о своем физическом влечении к Льюису или как там это называется… Зачем подвергать Эммета пытке, которую с трудом выдержала она сама? И папу тоже. Что будет с папой, если он узнает, что его любимая Элен, по которой он пролил столько слез, бросила его, потому что хотела спать с мужчиной по имени Льюис?

Кстати говоря, а где он, этот Льюис? Если мать сходила по нему с ума, то почему в квартире нет и следа его пребывания? Кит вспомнила мужчину, который разговаривал с Айви. Красивого темноволосого мужчину, похожего на актера. Нет, вряд ли это был Льюис; он куда-то уезжал. И оставил большой сундук со своими вещами, который должны были забрать. Нет, это не любовник матери. Он слишком молод…

Кто-то тронул ее за руку. Она вздрогнула и подняла глаза. Неужели мать или миссис Браун следили за ней?

Но это оказался юноша лет восемнадцати.

— Ты одна? — спросил он.

— Да, — глядя на него с опаской, ответила Кит.

— Не хочешь присоединиться к нам? — Он показал рукой на столик, за которым сидели лукаво улыбавшиеся парни и девушки.

— Нет, спасибо… Большое спасибо.

— Да брось ты. Человек не должен сидеть один, когда играет такая музыка, — сказал парнишка.

Кит заколебалась. Молодые люди пели и хлопали в такт музыке. На их месте они с Клио вели бы себя так же. Но теперь все было по-другому. Она не сможет сидеть с ними, смеяться и делать вид, что ничего не случилось. Но сидеть одной и гонять по кругу одни и те же мысли, доводя себя до белого каления, тоже нельзя.

— Спасибо, — улыбнулась ему Кит.

Парень обрадовался тому, что сумел подвести к столику такую хорошенькую и нарядную девушку. Она широко улыбалась и кивала каждому, кто называл свое имя. Должно быть, она отвечала, что ее зовут Кит, потому что все так назвали ее, когда она сказала, что ей пора. Кит вышла из кафе и побежала на автобус.

Клио не находила себе места и ворчливо заметила:

— Ты опоздала.

— Нет, это ты пришла слишком рано.

Началась их обычная перепалка. Но когда Кит видела Клио в последний раз, она еще не знала самого ужасного. Что мать не умерла, а сбежала. И что дочь невольно помогла ей обмануть всех, когда сожгла письмо.

— Что делала? — Клио все еще дулась на то, что они не поехали в город вместе.

— Посидела в кафе, — пожала плечами Кит.

— И все? А я побывала в сотне мест.

— Рада за тебя.

— Ты с кем-нибудь познакомилась? — жадно спросила Клио.

— Да, с целой компанией. Они слушали музыку.

— А мальчики там были?

— Полным-полно.

Мысли Кит были далеко отсюда. Далеко от Клио и от кафе.

— Симпатичные?

— Да. Вполне… А ты? — Кит понимала, что должна держаться как обычно.

Однако с приключениями Клио не повезло.

— Да так, видела кое-что… А как их звали?

— Кого?

— Мальчиков, с которыми ты познакомилась?

— Не помню. — Кит говорила чистую правду.

Когда они поднимались по ступенькам монастырской лестницы, Клио забеспокоилась.

— Кит, ты не переспала с кем-нибудь из них? — внезапно спросила она.

— О господи… Ты соображаешь, что говоришь? — Нет, Клио никогда не перестанет изумлять ее.

— Ну, ты как-то изменилась… Сама знаешь, всегда можно отличить человека, который делал это, от человека, который не делал.

— Жаль тебя разочаровывать, но ничего подобного не было. В кафе такими вещами не занимаются. Наверное, там слишком людно.

— Ох, Кит, замолчи! Ты какая-то другая. Понятия не имею почему, но я слишком хорошо тебя знаю. С тобой что-то произошло.

— Могу сказать тебе только одно: я не лишилась девственности на столике кафе.

— А что же тогда?

— Ничего. Просто я оказалась в чужом городе, но не стала его частью.

Похоже, она нашла правильные слова. Во всяком случае, Клио они убедили. Она потерпела обидную неудачу и утешилась тем, что Кит Макмагон не повезло тоже. Но выглядела Кит странно. Так, словно с ней произошел несчастный случай или что-то в этом роде.

В ту ночь Кит так и не смогла уснуть. Она сидела и смотрела в окно, наблюдая за лондонским рассветом. Интересно, мать тоже не сомкнула глаз? Да нет, наверняка спит со своим Льюисом, к которому ее так тянуло. Если только это не тот красивый мужчина, который выносил свои вещи.