- Верно, - ответил он и вроде даже взбодрился. – Это ж я всё время с тобой буду.
- Ну, так-то… Только надо, чтобы и наоборот тоже, а то неправильно выходит.
Я вынул куг, настойчиво погладил вырезанную на рукояти кошку, напоминая ей о нашем недавнем… эээ… разговоре, и протянул эльфу.
- Вот, держи-ка. Я с ней уже договорился, так что пусть тоже тебя хранит… заместо меня.
- С ней?! С ножом?! – вскинулся Эдан, широко разинув свои и без того немаленькие синие глазищи.
- С ней. С ножом. Чего ты так удивляешься? Я ж говорил уже тебе, что там… душа. Просто не уточнял, чья именно.
- Но Борь! Это же… Она же… как друг. Как любимый конь, а может, и больше… Я не могу!
- Так ведь ежели она мой друг, то неужто я не могу ее попросить еще одного моего друга поберечь? Собаке всегда можно приказать охранять тебя от бед, а коня я тебе и так любого заседлаю, сам знаешь – хоть бы он и упрямее тебя был.
Лошади меня побаивались. Но, к счастью, не настолько, чтобы впадать в панику. А ровно в самый раз, чтобы беспрекословно слушаться – словно знают, гривастые, что я любому жеребцу черепушку расквасить могу за самодурство под седлом.
- Но это же душа… Человеческая… то есть гномья, да? А если она обидится на тебя?
- Ну, Эдан, я же сказал, что уже договорился!
Я внимательно посмотрел на него. Ножа он даже не коснулся… не возьмет? Эх, надо было так же, как он со мной – сначала обещание с него получить… Дурак я, дурак…
- Не возьмешь? – помедлив, спросил я, позволяя кугу соскользнуть с ладони и звякнуть о камень.
- Я этого не сказал, - не сразу ответил Эдан, осторожно касаясь ножа. – Давай я попробую у него… то есть у нее спросить.
Спросить… ха! Ну… может, и получится. У меня же получается как-то… иногда. Чем Эдан хуже? Тем более, что Кошка уже ведь согласилась с ним пойти… В любом случае я точно знаю, что Доори Эдану не враг. Еще, конечно, не друг и все еще на нас обоих обижена, что так ею распоряжаемся, но никакого вреда эльфу она не причинит. А ведь могла бы – если б тот, скажем, вором оказался…
- Попробуй. Хотя я к твоему подарку так не присматривался, - я усмехнулся, представив себе допрос с пристрастием, учиненный мной медальону. Да уж, эпично-батальное полотно, как говорится…
- Мой… не такой живой. А тут – душа… Правда, медальон тоже не совсем мертвая безделушка, - как бы оправдываясь, сказал Эдан. – Он сейчас вроде как спит. А куг… Сейчас мы поздороваемся!
Положив куг на ладонь, эльф принялся вглядываться в него, словно хотел одной только своей волей заставить упрямую железку говорить.
- Кошку погладь, - буркнул я, отворачиваясь. Мне казалось, будто я подглядываю за чем-то, что мне видеть нельзя. И когда это я стал таким деликатным, а? А еще полуорк… тоже мне…
- Обязательно, - заявил Эдан, - как же не погладить…
Ну вот… наверное, уже гладит. Я затаил вздох облегчения, опасаясь спугнуть друга… Ну… а вдруг все-таки откажется сейчас? скажет, что нож разобиделся весь, и не возьмет.
- Ну что? – спросил я, в конце концов не выдержав. – Договорились вы там?
- Кажется, договорились, - Эдан задумчиво посмотрел на меня и продолжал с лукавой улыбкой:
– Она немного обижена на тебя и даже немного рычала вначале. Но потом смирилась, и говорит, что будет служить – только ради тебя, уж если ты так решил… постарается подладиться под мои неумелые руки.
Я довольно осклабился:
- Вот пусть она теперь на тебя ворчит. Зато я буду спокоен… хоть немного.
- Конечно, пусть ворчит, - кротко ответил мой друг, – а что женщине ещё делать?
И рассмеялся.
Я наконец-то расслабился.
– Значит, возьмешь? Честно? Вдруг польза будет?
- Ну конечно возьму… Она же твоя… А значит, принесет мне удачу. И мне с ней теплее будет, - сказал Эдан и пристроил куг на пояс.
«Хоть бы она тебе не пригодилась ни разу», - вдруг подумалось мне. – «Хоть бы все обошлось в этом твоем походе… и нужды бы не было ни в куге, ни в удаче особенной… И отчего я в богов не верую?»
- Я очень на это надеюсь, - очень тихо пробормотал я. – Очень-очень…
- И я очень-очень! - улыбнулся эльф. Весело так улыбнулся. Слишком весело.
Глава 2
У меня устали глаза. Ну и что же, что эльф? Вы думаете, у эльфов глаза не устают? Ещё как устают… Потому что приходится всю ночь вглядываться в темноту этим своим эльфийским зрением и стрелять.
И днем тоже. И накануне всю ночь. И до этого…
И вообще – я же полукровка. Наверное, из-за этого мне труднее. Чистокровному эльфу было бы легче.
Нет, спасибо, конечно, мамочке за зоркие глаза. Я и в темноте из лука куда хочешь попаду. И отдельное спасибо за меткость. За сегодняшнюю ночь я один застрелил… не знаю сколько. Много. Раньше я считал, а вчера перестал… Зачем? Хвастаться перед другими бойцами, скольких я убил? Но ведь тут никакого мужества не надо. Это вам не схватка врукопашную, а почти как вышивание – прицелился… задержал дыхание… спустил тетиву. То ли дело – умелый мечник! Как же я всегда восхищался теми, кто владел мечом!
Но этому меня обучать было некому. Отец и сам прекрасно стрелял, не хуже эльфа, на мой взгляд, ну а тут сами Пресветлые велели – раз эльф-полукровка, то быть ему лучником… зачем ещё меч?! Вон парнишка тощий какой…
Ох и устал я объяснять добрым людям, что тощий я от рождения. И сколько бы я ни съел, таким и останусь. Тоже, вроде как, эльфийская кровь… Бегать легко, это да.
А больше вроде бы благодарить маму и не за что - ну разве что за жизнь. Могла бы, наверное, и придушить… Хотя это я зря… Злой я сегодня. Родила, молоком разочек-другой покормила (так говорят), и, в эльфийские тряпки завернув, отцу и отправила… Красивая была, наверное. По-моему, отец до сих пор ее любит. И вот этого я ей простить и не могу!
Ну ладно я… Что я! Мне с отцом хорошо. Такого счастливого детства, как у меня с ним, поискать! Он же, мой отец, лучший лесничий графства – и в лесу как дома, никаких эльфов не надо… А вот по матери он тосковал. Долго. Я-то знаю… Может быть, теперь, когда я уж несколько лет как в армии, он женится наконец? Я ж видел, как на папу родственница графини смотрит… та, которая вдова… хорошая вроде женщина. Папа же дворянин, хоть и безземельный. Как-то он там у меня? Отец ведь мой из славной некогда семьи… только одна кровь и осталась, ни денег, ни земель, он и именем своим настоящим пользуется редко.
Мда… Далеко меня занесло от наших земель, от тихого лесного графства, где теперь отец… На границу сорочьими землями, в старую крепость Ахсну… И сколько ещё жить нашей крепости? Мы все стараемся об этом не думать.
Долгая осада вымотала нас - и физически и морально. Голова пустая, тупая, и такое ощущение, словно она заполнена дымом и гулом… А ещё запахами. Запах крови и дерьма, рвоты и гари, иногда еды – одновременно со всем прочим, что не мешает нам накидываться на эту еду, как голодным волкам, не обращая внимания на остальное…
- Спасибо, остроухий!
Это Горм – он рядом со мной на стене, арбалетчик… Сегодня у меня удача – я снял вражеского лучника, такого же как я, полуэльфа, а может, и чистокровного – уж больно хорошо тот стрелял! И стрелял-то, гад, именно по арбалетчикам… избирательно. Вот Горм и был бы следующим, кабы мне не повезло.
- Обращайтесь в любое время, господин десятник…
Горм хлопает меня по плечу и вразвалочку спускается вниз. Наша смена окончена. Сколько их ещё будет?
«Пока не возьмут крепость», - приходит трезвая, спокойная мысль. У этой мысли взгляд и голос погибшего сотника Стайна. Он умирал быстро и легко… если возможно это - умирать легко с перерубленной артерией на ноге.
«Не трудись, Федя», - сказал он, - «ты ничего не сделаешь… не сможешь».
А потом добавил: «Боюсь, нам не продержаться. Бедные ребята…» и умер.
Я и вправду не смог бы ничего сделать, даже если был бы целителем… каковым я не являюсь. Как же тяжело всякий раз объяснять это тем, кто с надеждой смотрит на мои эльфийские уши!
