- Ну… да… Вот поэтому все так… Ты, Эдан, не переживай за меня. Я ведь полуорк, я быстро на ноги встану.
- Ну нет уж! – прошипел я уже немного окрепшим голосом. – Только попробуй мне встать раньше, чем тебе разрешит мастер Лухт! Я тебя к койке привяжу! Встанет он! А перед каждым боем – нет, перед каждым дежурством! – лично буду проверять доспех! И чтоб начищенный был… - немного сник я. А потом добавил: - Я вспомнил… Барабаны. Вот отчего ты решил, что это я. Почетная казнь? Нет, Борь… Шаман помер у них. А я… как раз после этого ночью от них и утек.
Борька хотел что-то сказать, но вдруг охнул тихонько и поспешно стиснул зубы на многострадальном ремне.
- Вот так лучше… - буркнул лекарь, доразматывая его ногу. – А то трещишь, как сорока… Лежи тихо, сейчас будем рану чистить…
Тавен посмотрел на происходящее и спросил:
- Мне и его держать, что ли?
- Да не надо… его сажать я не намерен. Незачем, да и грохнется сразу… Крови-то потерял…
«Вот твоего друга даже посадить боятся, а ты тут себя жалеешь, больно ему, видите ли», - укорила совесть.
- А ещё я буду лично тебя кормить и следить за тем, чтобы ты всю порцию съедал, - продолжал я мечтательно – чтобы что-то говорить… - Первым делом пошлем в ближайшие деревни и купим у них гуся! У меня денежек оставалось немного, как раз хватит… Орки гусей вкусно жарят, однако! Запах такой… А ещё я узнаю у Натки рецепт отвара и буду тебя поить. Надоем тебе хуже осенней мухи.
- Гы-гым гыгыгым гыгыгым гхым! – возмущенно прохмыкал мне сквозь ремень Борька и тут же, не заморачиваясь непонятностью своих «речей», «спросил»:
- Эм гхогага агха?
Я еще пытался совладать с нервным смехом (уж очень забавно эта тирада его прозвучала), когда Кошка Доори предусмотрительно перевела мне все это:
«Он говорит, что деньги у него у самого есть. И спрашивает, кто такая Натка…»
- О, Натка – это такая девушка! – увлеченно начал я повествовать. – Она в Темных полках служит. Когда я от орков выбирался, как раз на нее и наскочил… с товарищами. Она стрелок… и разведчик. А ещё она очень добрая и обо мне беспокоилась… А если ты мне не позволишь тебя угостить – не гусем, так ещё чем-то вкусным, то я обижусь! Я может похвастаться хочу… эльфийской кухней… которая на самом деле, Бо, никакая не эльфийская… но тебе будет вкусно, я обещаю.
Борька гыгыкнул в ответ, и перевода это не требовало. Правда, в следующее мгновение его выгнуло от боли, и Тавен, добрая душа, по-простому прижал его к койке. Лухт чертыхнулся и сквозь зубы проговорил:
- Держись, гном, держись… тогда же ты не вопил… Сейчас уберу все лишнее…
О боги, и что там может быть лишнее?!
Борька… что ты сотворил с собой, дурилка ты этакая?!
Ох, ты же сказал, что чувствовал мою боль, потому и решил, что это меня сжигают! Не знаю, что было бы со мной, если бы я такое подумал…
Может быть – то же самое.
Вот только оркуста завалить у меня кишка тонка. Прав был Керуг – мало на мне мяса. Фигурой я в мать пошел. Жалко…
«Если бы с тобой было бы то же самое, то ты бы тоже оркуста завалил», - неожиданно заявила Кошка.
- Борька, как только начнешь вставать – тут же с тобой камень навестим! Вдруг он и вправду заветный?! – заторопился я. Главное, говорить… хотя бы ерунду… - Надо поскорей там место забить, а то потом не попадешь…
- Что, думаешь, раз он – полуорк, ему что-то с того камушка обломится? – заинтересовался лекарь, попутно что-то выковыривая из борькиной ноги. Или это мне показалось?
- Конечно! А может, и мне обломится. И тебе, - сказал я с вызовом. – Камень – вещь природная, это мы, люди… и эльфы с орками… ненавидим друг друга, - сказал я и вдруг вспомнил – логика никогда не была моей сильной стороной!
«Воды, что ли, дать…» «Пакостная работа!» «Ты хорошо держишься…»
Теперь, когда меня перевязали и боль, совсем чуть-чуть, но уже стала стихать, я понял, что нет во мне ненависти к той четверке разведчиков. Разве что Наран… но мы с Кошкой его убили.
- Да мы на этом камне сколько раз пиво пили, и ничего такого уж… не обломилось, - скептически хмыкнул Тавен.
Борька шумно выдохнул и согласно хрюкнул, поддерживая человека.
- А может, и обломилось, только ты не знаешь, - заупрямился я. – Может, ты поэтому жив. А?! И не ранен… Может, он беду отводит, этот… камушек.
- Ты на нем сидел довольно долго, но что-то я не заметил, чтоб ты был целым, - заметил Лухт, отряхивая руки и переходя к перевязке.
- Я живой! – веско возразил я. – Я живой – и это главное!
Лекарь потихоньку рассмеялся, потом пробурчал:
- Бо, давай я сустав гляну. Вроде ж вправили как должно быть, а опухоль не хочет спадать… Может, там еще что-то?
Бо угукнул, соглашаясь, и лекарь взялся за его руку. Видимо, что-то еще там действительно было, потому что мой друг застонал сквозь ремень и… обмяк.
- Сознание потерял, - зачем-то пояснил Тавен, осторожно отпуская Борьку.
- Что у него с рукой? – воскликнул я. Получилось очень жалобно, потому что я дернулся, а спина моя сказала «а ну лежи, идиот!» Вернее, ударила. Как будто… камчой.
- Что ж не обезболили! – вздохнул я.
- Да давал я ему обезболивающее, - досадливо вздохнул Лухт. – Только часто ж нельзя… А с рукой у него все просто. Какой-то орк ударом вышиб ему плечевой сустав. Сустав мы вправили, но, видать, началось воспаление… отек… Вот и болит. Я боялся, что суставную сумку порвало, но вроде обошлось…
- Доброго дня всем, - раздался вдруг тихий хрипловатый голос.
Незнакомый. Или я всё же слышал его? Не помню.
- У-гм, - промычал я в ответ. Получилось что-то вроде стона, и я заткнулся.
Лекарь и Тавен, и еще кто-то из раненых нестройным хором ответили на приветствие, и воцарилась неловкая тишина. Потом незнакомец, прокашлявшись, неловко произнес:
- Я бы хотел… с Эданом поговорить.
- Да вот он, - как-то неуверенно ответил один из тех, кто лежал ближе к выходу. Мне вдруг стало тревожно. Что такое? Что-то с моим другом? Но вот он, рядом… и лекарь… если бы было что-то плохое, он бы среагировал как-то… Трибунал?! Но тогда они бы Борьку и потребовали… да и не может такого быть! Лухт сказал, что до этого не дойдет. Комол добрый. Я-то знаю!
- Доброго дня, - повторил незнакомец, подходя поближе ко мне, и я его узнал. Никакой это не незнакомец.
«Элдор Дерион, командир магической алы и капитан безопасности полка…»
Тот самый, что грозился меня убить, если вдруг я дам ему повод заподозрить меня в предательстве. И – тот самый, что в бою выдернул меня из-под орков. Поди пойми, чего ему надо…
- Собственно… - видно было, что говорить ему трудно и не хочется, но в то же время нужно и необходимо. – Собственно, я собирался принести тебе свои извинения. Мои подозрения в отношении тебя оказались беспочвенными. Поэтому… прости, пожалуйста.
- Хорошо, - ответил я легко. Потому что видно было, что парню конкретно плохо… Наверное, он редко ошибался? Или никогда не извинялся? Но мне его было прямо жаль. И в лазарете нашем всё смолкло, ребята прекратили разговаривать – всем было любопытно, за каким это демоном ко мне пришел маг?!
- Ты уже извинился, на самом деле. Ещё там. Как, нести не трудно было? Они тяжелые были, судя по всему…извинения твои. Очень тяжелые.
Он улыбнулся – одними губами. В глазах не было даже и намека на улыбку…
- Ничего, в самый раз по мне. Раз уж донес…
- А что спас? – полюбопытствовал я. – Проще было не вмешиваться. Мало ли. Чтобы не думалось…
- Смерть необратима, - помедлив, выдохнул маг. – Но, если честно, я и сам не знаю. Так вышло. И… я не жалею.
- Хорошо, что не жалеешь… А твои подозрения… наверное, почва как раз была. Мне трудно судить. Ты действительно больше не подозреваешь? – спросил я хрипло. Мне действительно было интересно. Рожа моя ему не понравилась? Или то, что я слишком легко вырвался от орков? Или Прятки?
- Действительно. Я получил доказательства твой невиновности. Мне больше не в чем тебя подозревать, - его голубые глаза неожиданно стали теплее, что ли. Словно облегчение от того, что возможная беда не случилась, растопило лед подозрительности. А может быть, мне показалось…
