Справа от меня дрался Морфеус. Он душил синей светящейся волшебной цепью урода, похожего на бульдога, скрещенного с гиппопотамом. Сорк сражался сразу с тремя порождениями Тьмы, он то перекидывался в волка, стараясь ухватить противников за горло, то превращался в человека, и обрушивал на монстров невидимые камни. Твари выли, падали, но вновь поднимались.

На Ондулайнене повисли пятеро звероподобных существ, а шестой — безлицый Принц — протягивал к нему раструбы пальцев.

— Йэх! — мощным взмахом рук гигант опрокинул наземь троих соперников. — Йэх! — припечатал четвертого к стене. — Йэх! — пятый пролетел сквозь Принца и приземлился на боевого товарища.

Справа три крокодилообразных монстра наседали на Акулину Гавриловну. Женщина отбивалась спицами, из которых выскакивали длинные тонкие змеи с острыми зубами. Два крокодила были серьезно ранены, истекали кровью, но не сдавались, однако помощь женщине не требовалась. Зато к Ондулайнену приближался еще один Принц.

Я сполз с камня и сотворил огненную сферу.

— Лови! — крикнул я и послал ее в черную тварь.

Принц обернулся, и шар впечатался прямо в безносую физиономию.

— А теперь добавка!

Второй файербол полетел в ту же цель. Принц замахал руками, рухнул на колени и осыпался на пол горсткой пепла.

— Спасибо! — гаркнул Ондулайнен, и ударил по голове очередного монстра внушительного вида кулаком. — Держи вот! Кто дерется с голым задом, получает по заднице! И дуй в соседнюю комнату! Здесь справимся!

Великан наклонился, подобрал что-то с пола и бросил мне. «Что-то» оказалось обрывком синей занавески с окон. Только сейчас я вспомнил, что прибыл в Бюро обнаженным. Черт. Вторая драка в моей жизни, и второй раз дерусь голым!

Я повязал занавеску вокруг бедер и почувствовал себя не то греческим богом, не то младенцем в подгузниках. Впрочем, все лучше, чем ничего.

Пригибаясь, чтобы не попасть под обстрел, я выбежал в небольшой коридорчик, соединяющий зал прибытия с залом совещаний, и понял, что настоящая война идет именно там. В коридоре лежали два трупа лысых горбатых тварей с длинными пупырчатыми лапами и львиными головами. А в зале совещаний монстры, Принцы, сотрудники Бюро смешались в единую живую массу.

Я вошел внутрь и увидел Ленку, метавшую направо и налево разноцветные ленты, Элоизу, запечатавшую в полупрозрачную сферу пятерых Принцев, Ласа, разящего порождения Тьмы узким синим клинком, с острия которого слетали жемчужные капли, и Грэтту. В пылу битвы блондинка выглядела настоящей богиней войны, короткая юбка не скрывала длинные стройные ноги, свободная блузка с низким вырезом открывала пышную грудь. Девушка размахивала огненным жезлом, не подпуская к себе Принцев и монстров, и выкрикивала:

— А ну пошли отсюда, мерзкие твари! Да я вас одной левой! Падите ниц, уродливые создания! Я избранная!

Я усмехнулся. Помощь девчонке явно не требовалась. В отличие от Лаврентьевой.

— Жив! — выдохнула девушка, и послала белую ленту в приближающегося к нам Принца.

Лента обвилась вокруг порождения Тьмы, и безлицый замер. Красная лента впилась в его тело, Принц дернулся и взорвался, распылив вокруг себя метра на три черный туман.

— Помощь прибыла, — отрапортовал я и метнул огненный шар в чудовище, набросившееся на Элоизу.

— Вовремя, а то я почти израсходовала запас амулетов.

— Держись ближе, — кивнул я, вспомнив, что в Бюро Ленкина магия не работает.

На нас шли трое: два Принца и коротколапое чудище с бронированными боками и огромными бивнями.

Лаврентьева послала в безликих ленты, а я нацелил на бронированного огненную струю. Тварь взвыла, но вместо того, чтобы убежать, пожав короткий толстый хвост, прыгнула прямо на меня.

Я отскочил, сооружая между ладонями файербол. Тварь мотнула тяжелой башкой и задела меня бивнем.

— Черт!

Файербол рассыпался, левое бедро на мгновение перестало слушаться, и я едва не упал. Мышца оказалась рассечена. Я прижал ладонь к ране, из которой обильно текла кровь, и стиснул зубы.

— Урод!

От злости следующий огненный шар получился достаточно крупным. Я метнул его в монстра, практически не целясь.

— Гра! — завопила тварь, разворачиваясь ко мне мордой.

Файербол отскочил от бронированного бока, оставив идеально круглый угольно—черный отпечаток. На помощь подоспели ленты. Сразу три белых полоски оплели голову чудища, еще две красные приклеились к бокам.

Образина тряхнула головой, пытаясь избавиться от помехи, но кажется, особых хлопот ленты ей не доставили.

— Беги! — крикнул я Лаврентьевой, и прицелился.

Третий шар врезался в уродливую морду, но лишь разозлил зверя.

— Гра! — взревел монстр и попер на меня.

— Берегись! Танк! — завопил я.

Нога болела. Я стоял и ждал, пока тварь приблизится на достаточное расстояние, накапливая силы для прыжка. Отскочил. На этот раз не остановился, а пробежал лишний метр, чтобы оказаться вне зоны досягаемости огромных бивней. Бедро пульсировало болью.

Махина, влекомая собственным весом, затормозила и начала разворачиваться, выставив на обозрение незащищенный тыл.

— Ну уж нет, — сквозь зубы процедил я. — Кто дерется с голым задом, получает по заднице!

Четвертый, победный, файербол врезался монстру точнехонько под хвост. Тварь не заревела, она завизжала, закрутилась на месте, сшибая толстыми боками Принцев. Повалилась на пол, задергала ножищами и замерла. То ли мое искусство нахождения слабых мест принесло плоды, то ли ленты Лаврентьевой сработали. Противник погиб, придавив своим весом еще одну тварь, поменьше.

“Жаль, у меня нет оружия”, — пронеслось в голове. Я нашел глазами Ленку, которая сражалась с еще одним Принцем, и увидел “графа Дракулу”.

Вампир Рэммис сидел в дальнем конце широкого коридора, склонившись к самому полу. Плечи его ссутулились, волосы на затылке слиплись, он не принимал участия в битве, у его ног лежала мертвенно бледная Акулина Ивановна. Видимо, женщина убила тех троих крокодилообразных чудищ и вышла в коридор, но против вампира огненные змеи оказались бесполезны.

— Нет! — закричал я.

Нога откликнулась болью. Я собрал тепло, которое у меня еще оставалось, и послал в нежить огненный шар. Рэммис вздрогнул, когда файербол врезался в его спину, вскочил, сбросил плащ, начал топтать его ногами, пытаясь погасить разгорающееся пламя, потом посмотрел на меня.

Его клыки были красными от крови, по подбородку стекала крупная капля.

— Сволочь!

Нога пульсировала болью, я чувствовал, что следующий огненный шар получится очень маленьким, и оглянулся в поисках оружия. Факел! На стене в паре метров от меня в кованый держатель был вставлен волшебный негасимый факел. Я могу взять энергию у него!

Вампир перехватил мой взгляд и метнулся ко мне. Я рванул к стене, изо всех сил стараясь не закричать от боли и выхватил факел из держателя, но опоздал. Костлявые руки с длинными синими ногтями схватили меня за шею и стали душить.

— Отпусти! — прохрипел я, понимая, что просить бесполезно.

Размахнулся и через голову ткнул факелом в нежить. Вампир ахнул, хватка ослабла, и я развернулся к нежити лицом. Впитывать тепло, одновременно создавая огненный шар, оказалось сложнее, чем казалось, я успел вырастить лишь маленький мячик, размером с детский кулачок. И послал его вампиру в глаза.

Рэммис отшатнулся, присел и направил кулак мне в промежность. Не попал, зато задел бедро, и я взвыл.

Нежить терла глаза и отступала.

— Это война! — крикнул я. — И по счетам нужно платить!

Замахнулся и всадил факел в грудь вампира.

Пламя с шипением погасло, но деревяшка как-то уж слишком легко пробила грудную клетку Рэммиса. Вампир замер, опустил руки, посмотрел на меня покрасневшим правым глазом, левый медленно вытекал из глазницы, и упал замертво. Кажется, факел был сделан из сосны.

Я устало рухнул рядом и схватился за ногу. Кровь текла, не переставая, возможно, бронированная тварь все-таки добралась до артерии, потому что силы таяли слишком уж быстро.