Он встал, кивнул нам, схватил куртку, и не оглядываясь вышел из помещения.

– Что ж, – вздохнула Рокси, послав мне сочувствующий взгляд, – я думаю, ты заслуживаешь большего, Джойфул.

Я отчаянно сопротивлялась снова закатить глаза:

– Ты когда-нибудь от меня отстанешь?

На что она усмехнулась, а затем спросила Кристиана, не хочет ли он присоединиться к нам на ярмарке этим вечером:

– Будет здорово. Там будет огромное количество вампиров!

– Правда? – Переспросил он, скривив губы.

– Уверена в этом. Ты веришь в вампиров, не так ли?

Мы обе уставились на него. Он принялся тыкать вилкой свой гуляш, но затем поднял взгляд от тарелки и наградил нас соблазнительной улыбкой:

– Так много странностей на небе и Земле, Горацио…

– Как странно! – перебила его Рокси, – ой, прости, я не хотела перебивать тебя, но кое-кто сказал то же самое Рокси несколько недель назад, и со стороны кажется просто невероятным то, что ты повторяешь это сейчас. Кажется, это какое-то знамение! – Она послала мне взгляд, который был красноречивее всяких слов.

Я ответила ей взглядом, который говорил, что она стала параноиком:

– Ну да, очень странно, что кто-то мог цитировать такого нечитаемого и неизвестного автора, как Шекспир, дважды в месяц. Дай-ка я запишу дату и время. Я обязательно упомяну об этом феномене в своем дневнике.

– Я буду очень рад присоединиться к вам на празднике сегодня ночью, – вставил Кристиан, прежде чем Рокси смогла начать спор.

– Прекрасно! – закричала она. – А теперь, давайте я вам расскажу об основных сюжетных линиях двенадцати книг из серии «Книги Тайн», чтобы вы поняли, что нужно, чтобы распознать Темных, когда мы будем на ярмарке. Но, надо упомянуть, что вампиры – это всегда мужчины.

Он поднял свои брови в удивлении:

– Правда? Как интересно. И почему?

Рокси пожала плечами и положила кусочек свинины с капустой в рот.

– Что-то вроде их кары, полагаю, – пробормотала она неразборчиво. – В любом случае, они не могут ничего ни есть, ни пить, кроме крови – это точно не по-человечески – хотя они не переносят солнечный свет, разумеется, и еще они хорошо владеют гипнозом. Также они могут превращаться в животных и их трудно убить или ранить. Темному никогда не удастся стать снова человеком, но как только он завершит ритуал Соединения со своей возлюбленной, женщиной, которая вернет ему душу, он сможет делать гораздо больше – типа терпеть солнечный свет в небольших дозах. Но лучшая часть это то, что они все без исключения фантастические любовники.

Я прекратила глядеть на свой салат и послала ей сердитый взгляд:

– О Боже, Рокси!

– Но это так!

– Темные – выдуманные персонажи.

– Чертовски сексуальные выдуманные персонажи!

– А что за ритуал Соединения, о котором вы говорили? – спросил Кристиан главным образом затем, как я подозревала, чтобы не дать нам с Рокси поссориться.

Она махала своей вилкой перед ним, пока жевала:

– Это реально круто. Существуют семь ступеней ритуала Соединения.

Я поглядела на небольшие деревянные часы, стоявшие на полке возле двери:

– Рокси, почти шесть. Нам пора идти, если ты действительно хочешь все увидеть.

– Это не займет много времени. Да и Кристиан заинтересован, верно?

– Очарован, – поправил он, отодвигая тарелку. Нахмурившись, я глядела на нее примерно с минуту. Она была пуста, не считая нескольких кусочков гарнира. Он ел даже быстрее Рокси и если она и не была награждена титулом самого быстрого едока на Земле, это совсем не потому что не делала попыток.

– Семь ступеней: Первая – Темный отмечает героиню как свою; вторая – он защищает ее издалека; третья – первые обмен…

– Телесными токами, – прервала ее я, – такими как слюна, кровь и все такое прочее. Знаю, звучит отвратительно, но должна признать, что когда это описывает Данте, оно таковым не кажется. Обычно, первый обмен это длительный поцелуй.

– За которым следует четвертая ступень, где он вручает героине свою жизнь, то есть, рассказывает ей способ, как его можно уничтожить. Затем идет второй обмен. – Рокси пошевелила своими бровями. – Оставляю вашему воображению дорисовать картину, как именно их флюиды соединяются. Шестая ступень – Темный с помощью героини преодолевает свою сущность и, наконец, последняя ступень – обмен кровью. Героиня выкупает его темную душу, предлагая себя как жертву, чтобы он мог жить. Он не позволяет ей умереть, разумеется, но все это так романтично!

– И чистый вымысел, – прошептала я. Рокси не услышала меня, но Кристиан услышал. – Ну все, Рокси, хватит. Доедай свои клецки, и будем выдвигаться. Праздник уже вот-вот начнется, и к тому же ты надоела Кристиану до слез.

– Ммм, – сказала Рокси со всезнающей улыбкой, натыкая на вилку последнюю клецку. – И тот факт, что там где-то бродит горячий парень не имеет никакого отношения к твоему желанию это проверить, верно?

Я вскочила, схватила свою самую близкую подругу и стала бормотать угрозы в ее ухо, что с ней может случиться, если она продолжит в том же духе. На что она лишь задрала свой нос и любезно позволила Кристиану оплатить наш обед.

Мы побежали наверх, чтобы захватить наши куртки, раз уж ночи здесь были холодными. Пока я закрывала комнату от своего номера, я приняла решение:

– Рокс, – сказала я ей, пока она ковыляла от своего номера, – я хочу тебе кое-что рассказать, но не хочу, чтобы ты сильно волновалась.

Она смотрела на меня несколько секунд:

– Ну, я видела тебя голой, так что знаю, что ты не мужик. В чем проблема?

Я нервно откашлялась и попыталась придумать, как бы ей все рассказать, и чтобы это не прозвучало еще более ненормально, чем я себя уже чувствовала:

– Помнишь, вчера ночью, в баре, мне стало плохо?

Она кивнула, нетерпеливо поглядывая на лестницу, взяла меня за руку и попыталась подтолкнуть в том направлении.

– Ага. Ты сказала, что это случилось из-за пива, хотя ты почти и не пила его.

– Ну, – ответила я, напоминая самой себе, что она является моей давней и ближайшей подругой, и что если она не протянет мне руку помощи, то никто ее не протянет, – это была не совсем правда.

Ее глаза стали словно огромные монетки, и она прекратила пихать меня к лестнице.

– О, мой Бог! Ты же не имеешь ввиду… Джой, почему ты мне не сказала?

– Я не знала, как это сделать, – ответила я несчастным голосом, играя с пуговицами на куртке. – Это не то, чем я могу поделиться со всеми.

– Все понятно! Боже, это проливает свет на все по-новому, верно? Когда ты ожидаешь?

– Ожидаю?

– Ребенка. Когда он родится? И что ты скажешь Брэдли?

Я шлепнула ее по руке:

– Я не беременна, дурочка!

– О, – она выглядела немного разочарованной, – если это не из-за беременности была та слабость, тогда из-за чего?

Я посмотрела на лестницу, чтобы убедиться, что там никого не было:

– У меня найдется для этого лучшее определение – видения.

– Видения?

– Да. У тебя были когда-нибудь видения?

– Ты имеешь в виду видения про Деву Марию, такого рода видения?

– Нет, не то. Мои видения про… мужчину.

– Оооо, ну, теперь мне это нравится! Он был голым? А ты? Вы трогали друг друга? У него причиндалы были большие?

– Может, хоть на секунду вытащишь свой мозг из сточной канавы, пока я объясняю тебе, что окончательно схожу с ума? Ты не могла бы оказать мне любезность и хотя бы выглядеть чуточку ВЗВОЛНОВАННОЙ именно по поводу того факта, что меня посещают видения?

– Почему? – спросила она и склонила голову на бок.

– Почему? – я уставилась на нее, не в силах в это поверить. – Почему? ПОЧЕМУ? Ты спрашиваешь почему?

– Одно почему, а не четыре.

Я постаралась схватить ее за ухо и заглянуть в него. Но она стала вырваться:

– Что ты делаешь?

Оставив ее ухо в покое, я ответила:

– Смотрю, может, увижу что-то насквозь. Ты что меня не слушаешь? У меня бывают видения! Видения! Странное, необъяснимое явление, из-за которого я охвачена эмоциями, чувствами и «Бог знает еще чем». Ну, и к слову, я ощущаю эмоции кого-то, кто является…