Но, не возражаю я только против Бога. Служителей культа, исключая покойного и глубоко уважаемого мной отца Алексия я, по большей части, на дух не переношу. Может, это во мне от родителя, направо и налево утверждаюшего: "В Бога верю, а попам Нет"! В общем, надо было видеть выражение лиц тех двоих, когда я им объяснял, тоже вежливо, что к несчастью, как раз в этот день недели не подаю. И начал совать им книгу обратно. Аж жалко их стало, честное слово. Видно, эта схема срабатывала у них безотказно или, во всяко случае, довольно часто. Ведь, среди толпы выбрали не абы кого, а меня, зачуханного интеля.

Неподалёку располагался кафедральный собор и над площадью поплыл колокольный звон, приглашающий к вечерней мессе. Пытаясь объехать пляшущих я невольно свернул на встречную полосу и задел едущий навстречу автомобиль. К счастью, водитель снизил скорость, так что ни я, ни мой велосипед почти не пострадали. Машина тоже, если не считать небольшой вмятины на левом крыле и лёгкой царапины.

Но злополучный владелец авто так не считал. Из салона вылез мальчик под метр восемьдесят пять и, грозно нахмурив брови, стал оглядывать повреждения. Что ж, виноват готов возместить ущерб. Я уже было открыл рот, чтобы начать извиняться но, к несчастью, молодой бычёк ехал не один, а с дамой. Сердца, или ещё него, не знаю. Не спрашивал. И, вместо того, чтобы дождаться полиции, начал выпендриваться перед тёлкой. Небрежно так взял меня за грудки, намериваясь…

Впрочем, хрен его знает, что он там намеривался. Сделав пол оборота влево, я локтем ударил его по руке. Тоже по локтю, по внутренней стороне. Когдато этому меня научил Виктор. Чёрт его знает, как приёмчик называется, но срабатывает безотказно. Шкатулка, привязанная за спиной, стукнула по рёбрам, снова напомнив о Сэнсэе. Почемуто пришёл на ум Факультативный курс. Вообщето, много чего вспомнилось. Анекдот вот один пришёл всплыл в памяти… И я принялся наезжать, ибо лучшая защита, как известно нападение.

– Ну, что мужик, будем разбираться? Я сегодня только новый катафот повесил.

– Что повесил? Ошалевший, он не верил своим ушам.

– А вон, видишь, на переднем колесе светоотражатель. Так раскололся он!

Лицо его приобрело совсем уж растерянное выражение. Ну, конечно, стоит перед ним сморчёк, метр с кепкой. И борзеет. И это в то время, когда рядом девица. Это ж он, по определению, крутой. Но я не выпускал инициативу из рук.

– В общем, так, парень. Двести золотых и проваливай.

Реакция у него оказалась хорошей, да и не удивительно. Молодой, здоровый. В спортзал, наверное, ходит.

Кулак полетел мне в лицо, но я не спеша уклонился и, одним движением сорвал рубашку с завязанной в ней, чёрт те за чем купленной хреновиной. Всё вышло както само собой и, крутанув кистью, я вломил парню по яйцам. Надо сказать, что весу в изделии трудолюбивых арабских кустарей гдето с килограмм, так что, наверное, получилось больно.

Пока мужчина разгибался, дама с интересом пялилась на меня. Я же, похлопав по капоту, поинтересовался:

– Будем платить, или как?

Только очень умные люди понимают с полунамёка. Некоторым приходится повторять дважды. И трижды. Бить, правда я его не стал, ограничившись нанесением материального ущерба.

Снова взмах и мой снаряд угодил точнёхонько в царапину, оставив гораздо более внушительный след.

Не понял. И даже потянулся во внутренний карман пиджака. Что может носить молодой вальяжный господин в таком месте? Вообщето, всем нормальным людям придёт на ум бумажник, но кто говорит о нормальных?

Шкатулка угодила по руке, заставив того взвыть. А я снова приложился по многострадальной дверце. Звону было жуть. Но, рассудив, что её, так или иначе, придётся менять, я не церемонился. Ну и, сами понимаете, всякая работа требует вознаграждения. Я и потребовал:

– Триста!

Честное слово, не знаю, что побудило его принять правильное решение. Подозреваю мой чистый, и по детски наивный взгляд. А так же скромное красноречие. По лицу мальчишки текли слёзы раскаяния. Хватая ртом воздух, он замахал здоровой рукой и ею же полез в карман. Кинув мне бумажник, в котором находились только банковские ассигнации, он сам так и остался сидеть на тротуаре. Отсчитав три купюры нужного достоинства, я вернул портмоне владельцу и уселся на велосипед.

– Рад был знакомству.

Уже отъезжая услышал, как хлопнула дверца. Это девушка покидала салон. Но о коварные женщины не для того, чтобы утешить осознавшего всю низость своего поведения благородного рыцаря. Отпустив пару эпитетов, не очень лестных для любого мужчины, она стала удаляться, оставив бедного парня безутешным. Даже совестно стало, ей Богу. Но, с другой стороны, я ведь предлагал возместить ущерб похорошему. Так нет же, покрасоваться ему захотелось.

В общем, первый день в Париже выдался незабываемым. Хорошо это, или плохо чёрт его знает. Но впечатлений выше крыши. А ведь и пяти часов не прошло, как приехал. Если так пойдёт и дальше… Но, к счастью, до пристанища "господ коммерсантов" я добрался без приключений. Прихватив по дороге пяток бутылок пива и копчёной колбасы, наконец, с аппетитом перекусил и прилёг отдохнуть. А то совсем запарился с этой экскурсией.

Спал я часов до семи вечера и, проснувшись, "позавтракал" остатками. Ну и что, что вечер? У истинно русских, это ж всем известно, когда проснулся тогда и утро. Об этом даже по телевизору говорили. В общем, позавтракал и, бодрый и полный сил, снова вышел на улицу. Пройтись, осмотреться, поднабраться новых впечатлений и вообще…

У входа стояла машина. Ничем не приметная "Тверь", бывшая продукцией здешнего российского машиностроения не привлекла моего внимания, и я бы так и прошёл мимо, если бы не давешняя девица.

– Господин, погодите!

Я чё? Я ничё. Раз вежливо просят, то всегда пожалуйста. Увидев, что я притормозил, девушка снова уселась в салон, и я счёл это приглашением.

– Доброе утро. Вежливо поздоровался я, вызвав однако недоумённый взгляд.

– Добрый вечер.

Ах да, они ж тут все не местные. Но, вдаваться в подробности не стал а, проигнорировав удивление, вопросительно взглянул на девчёнку.

В ответном взоре, которым одарило меня юное существо, сквозила изрядная толика сомнения. И был он такой… Оценивающий, что ли. Я пожал плечами и приоткрыл дверцу, намериваясь выйти. В конце концов, Париж Город не маленький. Пусть даже в отличие от столицы мира "у нас" здесь это всего лишь провинциальный городишко. Так что, впечатлений мне и без её общества, я надеюсь, хватит.

– Ладно, погодите. Сдерживая досаду, отрывисто бросила она.

Ох, не фига ж себе! Я что, милостыню пришёл просить? Или на работу устраиваться?

– Да пошла ты!

И, хлопнув дверцей, направился дальше. Но, видно, судьба такой. Настырная девица пристроилась следом и медленно ехала, никак, впрочем, не пытаясь задержать. Пройдя так кварталов пять, я понял, что мы привлекаем внимание. Да и любопытно стало. Не изнасилует же она меня, в конце концов. Хотя, с такой партнёршей…

Крякнув, открыл заднюю дверцу и снова уселся в салон.

– Ну?

Она, закусив губу, испытующе взглянула на меня. Ничего не оставалось делать, как пожать плечами и улыбнуться. Дурацкая, должно быть, получилась ухмылка, но девушка усмехнулась в ответ и контакт, по крайней мере, визуальный, был установлен.

– Приехали отомстить за дружка? Полюбопытствовал я. Отстоять поруганную честь и потребовать сатисфакции?

– Он мне не дружок.

– А кто же?

Снова внимательный взгляд но, как видно, мне удалось произвести впечатление.

– Он частный детектив. Сегодня утром я его наняла для одного дела.

– Ну и как, справился? Я взглянул на неё с интересом.

– Справишься с вами, как же.

– Так вы специально на меня наехали? Притворногрозно нахмурив брови, я подпустил в голос малёк паранойи.

– Ах, перестаньте. Он потребовался мне для того, чтобы найти сестру. И, я надеялась, что найдёт. Если бы вы столь жестоко не помешали поискам.