Одна из них сейчас внимательно разглядывала бывшую «охотницу» с таким видом, что в конце концов девушка не выдержала.

– Что-то не так? – поинтересовалась она нарочито грубым голосом.

– А… э-э… – Подавальщица пожала плечами. – Что угодно заказать?

– Пива, хлеба и сыра, – выпалила Тара первое, что пришло в голову. – И колбаски. Поджаренной.

– Колбасы нет, но есть ветчина. Принести?

Малютка элле сорвалась с места, не дожидаясь ответа. В трактире было пустовато, так что она явно старалась для одинокого посетителя. И через пару минут перед Тарой выставили три блюда – с хлебом, сыром и ветчиной и большую кружку.

– Пива нет, – снова пожала плечами подавальщица. – Есть эль.

Темная жидкость здорово напоминала квас, только оставляла на языке ощутимый травяной привкус, словно сей напиток разбавили крепкой настойкой из полыни и мяты.

– Что ты на меня так смотришь? – поинтересовалась Тара, облизнув пену. – Деньги у меня есть.

– Да так. – Элле опять пожала плечами. – Вы нездешняя.

Голосок у нее, кстати сказать, был довольно мелодичным, хотя и тонким, и совсем не походил на картавый выговор циркового уродца. Да и двигалась элле ловко и легко – видно, что собственное тело не причиняет ей страданий. Поэтому девушка почти примирилась с ее существованием и ответила довольно спокойно:

– Верно. А как ты догадалась?

– Таких, как вы, в наших краях не встретишь. Вы – эльфийка?

Тара поняла, что малютку ввели в заблуждение ее раскосые глаза и тонкие черты лица и поспешила откинуть худ[7] с темных волос:

– Только наполовину.

– Ой! – Элле всплеснула руками. – Это же так хорошо!

– Чего же тут хорошего? – пожала плечами девушка.

– А то, что Перворожденных у нас не очень-то любят, – бесхитростно объявила малютка.

– Почему?

– Они… ну… не такие!

Подробности Тара узнать не успела – вмешался трактирщик.

– Тимпень! – воскликнул он, появившись из подсобки. – Нечего гостям зубы заговаривать! У тебя дел других нету, кроме как мне клиентов распугивать?

Бывшая «охотница» усмехнулась. Все трактирщики одинаковы – готовы хоть демона из иных миров приветить, если это сулит прибыль. Наверняка для него эльфы – желанные гости, пока платят.

– У меня есть деньги, – поспешила сообщить она. – Правда, человеческие, но настоящее золото и серебро.

– Здесь, на Вольной Земле, мы рады любой монете! – провозгласил трактирщик.

– На Вольной? – Это название путешественница слышала первый раз.

– Это вы все именуете наши края Ничейной Землей, а мы называем ее Вольной потому, как уже несколько столетий над нами нет ничьей власти! С тех пор, как Перворожденные ушли отсюда, мы научились сами справляться с трудностями.

– А далеко отсюда до границ?

– А вам куда надо попасть?

– Ну… – Тара решила не вдаваться в подробности. – Подальше отсюда.

– Тогда на юг или на восток. Наймите проводника, чтобы провел вас мимо Островов и уходите в человеческие земли. Или вам надо среди Перворожденных спрятаться? Внешность у вас такая, что и за эльфийку сойдете.

– Я еще не знаю, – честно задумалась «охотница», а мозг уже работал, выдавая одну идею за другой. Выдать себя за эльфийку… Интересная мысль! В «стае» кого только не приходилось играть! Даже знатную деллу[8]. Неужели она не справится?

– Я должна подумать, – произнесла она. – У вас найдется комната?

– Конечно, – кивнул трактирщик. – Линьтинь, проводи!

Вторая подавальщица-элле, которая на протяжении всего разговора была занята тем, что протирала и расставляла на барной стойке кружки, молча подошла и кивнула, жестами давая понять, что ею можно располагать.

Весенний обложной дождь, который так радует поселян, зарядил на рассвете. Он хлынул сразу стеной, словно отрезав трех всадников от остального мира. Не успели они опомниться, как вымокли до нитки. Пришлось сдерживать коней, с короткого галопа переходя сначала на рысь, а потом и вовсе на шаг. Повсюду весело бежали целые ручьи, быстро превращая землю в грязь.

– Надо искать укрытие! – воскликнул Фрозинтар, повысив голос, чтобы перекричать шум дождя. – Мы все промокнем.

– Ничего! – бодро ответил ему Карадор. – Это так здорово! Ты разве никогда не гулял под дождем?

Драур покосился на Седону. Собственно, всадников было не трое, а лишь двое – бывший наемник вез девушку у себя на коленях. Он выбрал себе самого крепкого и сильного скакуна, который сравнительно легко таскал тяжелого драура на широкой спине, но ночная скачка, да еще с двойным грузом, должна была доконать животное.

Альфара, свернувшаяся клубочком на груди драура, вскинула на него усталые глаза. Девушка хотела спать и последние полчаса дремала, пригревшись под плащом своего возлюбленного. Но проливной дождь проникал даже к ней под толстую ткань.

– Не гулял, – отрезал Фрозинтар. – И что-то не хочу. Но нам надо остановиться.

– А зачем? – Карадор крутил головой, озираясь по сторонам.

– Мы провели в дороге всю ночь. Кони устали. Тем более что по такой грязи…

– Мы еще недостаточно далеко отъехали от поместья-столицы. Дядя уже через какой-то час снарядит погоню. Нет, уж если бежать, то долго и упорно!

– Да с такой непогодой все наши следы давно уже смыло дождем. Мы должны выбрать сухое место и…

– Фрося, шутить – это моя привилегия! – фыркнул беглый и. о. Наместника. – Где ты тут видишь сухое место?

– Можно найти. Если хорошо поискать.

Карадор только опять фыркнул. Отыскать сухое место в дождливом лесу действительно было трудно.

Из поместья-столицы они удрали привычным для драура способом – через тайный ход в крепостной стене. Бывший хозяин Фрозинтара позаботился о том, чтобы столь необычный слуга как можно меньше попадался на глаза остальным. Теперь предосторожность лорда Лоредара сыграла свою роль. Через ход ухитрились даже провести лошадей. Ночь, как по заказу, выдалась ненастная – дул ветер, иногда принимался накрапывать мелкий дождик. Перед рассветом он как раз и превратился в ливень, невольно продлив темноту. Завеса облаков закрыла небо от края и до края. Следы беглецов будут надежно смыты потоками грязной воды.

Впереди немного посветлело – лес стал реже, а еще через несколько минут путешественники выбрались на открытое пространство. Ливень тут же обрушился на них с новой силой, и если прежде можно было надеяться, что в одежде оставались сухие нитки, то теперь эта надежда полностью растворилась в воде.

Попасть под весенний холодный дождь – удовольствие невеликое. Прижавшись к широкой груди бывшего наемника, Седона мелко стучала зубами. Тело девушки сотрясала крупная дрожь. Даже в сапожках ее хлюпала вода. А драур, как назло, не мог ее согреть. Его тело не было живым, прижиматься к нему – все равно что искать защиты у камня.

Карадор вырвался вперед. Он, выпрямившись, сидел в седле, и, глядя на его стройную фигуру, Фрозинтар не мог не восхищаться его упрямством. Хотя что такое ливень по сравнению с женитьбой на леди Мидарель? Мелкая неприятность вроде царапины.

Седона тоненько чихнула, шмыгая носом, и драур напрягся. Не хватало девочке простудиться!

– Карадор, – позвал он. – Нужно искать место для дневки!

– А я его уже почти нашел, – тут же отозвался неугомонный эльф. – Вон, впереди. Смотри туда!

Он показывал пальцем куда-то в перелески. За стеной ливня даже сейчас, когда наступило хмурое утро, с трудом можно было что-то различить. Но драур понял, что темная громада – это какой-то замок. Или башня. Сторожевая башня? Неужели они всего за одну ночь добрались до границ Аметистового Острова?

Как выяснилось буквально через несколько минут, это действительно оказалась башня – донжон старого замка в окружении колючего кустарника. Стоявший в глубине Острова донжон не имел какой-либо крепостной стены – в анналах истории было сказано, что за все века существования Аметистовый Остров ни разу не подвергался опустошительным набегам орков и даже не страдал от междоусобных конфликтов. Более того, даже Смутные Века, когда все воевали со всеми, как-то обошли эти земли стороной. Неудивительно, что обитатели этого замка не выстроили оборонительных сооружений.