Вечером — удалось расшифровать полученные данные и опознать обоих иракцев, которые присутствовали на встрече. Один майор, другой — старший майор. Явно — не конечное звено в цепочке заговорщиков. Оба — принадлежат к девятнадцатому моторизованному полку особого назначения (что-то типа тяжеловооруженного спецназа, отряд немедленного реагирования) входящему в состав пятой механизированной дивизии, расквартированной совсем недалеко от Багдада, в Баакубе. Полк — недавно перевооружился на тяжелые колесные танки и представляет собой грозную, высокомобильную силу, благодаря отличным дорогам он может через несколько часов оказаться в любом конце страны. Конечно, там все проверены, все офицеры, все солдаты. А как же иначе?

Ирак, Багдад

10 июля 2019 года

Все то время, пока мы вели игру с американцами — надо сказать неоднозначную игру с не гарантированным результатом — нельзя сказать, что специальная группа из иракских, иранских и российских офицеров безопасности, целью которой было обеспечение багдадского Саммита глав государств не работала. Работали и еще как! Чтобы вам было понятна схема работы спецслужб — скажу, что действительность сильно отличается от книг. Да, бывают прорывы и прорывы эти — совершают одиночки или мелкие группы людей. Но основа, фундамент всего — это планомерная, целенаправленная работа оперативного штаба с большим объемом информации, скрупулезная и планомерная отработка всех имеющихся на мониторе угроз, распутывание всех клубков, какие только есть с целью определения степени опасности, переворачивание всех камней, чтобы определить, под каким прячется змея. И даже если змея не будет найдена вовсе — в девяти из десяти случаев так оно и бывает — это не значит, что такую работу не надо делать. Она и делается — невидными, и не знающими победного грома литавр людьми. Потому что ее надо делать. Она — фундамент всего.

После очередной бессонной ночи — они повесили несколько гамаков в холле и так и спали в них по очереди, питались в столовой — члены оперативного собрались на очередное утреннее совещание. От них пахло потом, кофе, плохим дезодорантом, который кто-то поставил в туалете и которым пользовались все.

— Итак… — прилетевший из Москвы полковник Куприянов, начальник отдела ФСО ^[167]занимал место во главе стола, председательствуя и начальствуя над генералами — что у нас нового?

— Отследили пять звонков… — сказал иракец, полковник Меджиди из Мухабаррата — все пять классифицированы как представляющие опасность.

Всем было понятно и без перевода — смертники. Последний звонок смертников родным. Иракский Мухабаррат — вел спецкартотеку, в которой отмечал лиц, потенциально способных стать смертниками, за ними — велась постоянная слежка.

— Откуда?

— Все из разных мест. Но направление одно — район Рустамия.

— Откуда?!

Удивление было понятно. Рустамия — считается спокойным и богатым районом, там, среди прочего — Национальная военная академия. Террористы — так близко к подобным заведениям не селятся, не рискуют

— Так точно, Рустамия.

— Курсантов Академии планируется привлечь к мероприятиям по оцеплению и проверке документов — пробасил полковник Красин

Все правильно. Это — первичная работа, она требует много неквалифицированных, но надежных и честных рук. Как у нас курсантов полицейских, военных училищ все время на обеспечение дергают — так и тут.

И если найдется несколько уродов, которые сознательно пропустят группу террористов во внутренний периметр — может произойти большая, очень большая беда. А в голову каждого не заглянешь. Кто чем живет — знает один лишь Аллах…

— Взять под наблюдение — решил Куприянов — провести контрразведывательную проверку. Поставьте скрытые камеры.

— Открыто.

— Я сказал — скрытые, б…! — психанул полковник, который четвертый день держался на лошадиных дозах кофеина.

— Проверку — открыто? — переспросил иракец

— А… это — да. И жестко. И посмотреть, кто рыпнется… Павел Константинович?

— Да?

— Что по группе Музыканта?

Группа Музыканта — напрямую ВОШ ^[168]— не подчинялась.

— Пока — ничего?

— Пока?!

Полковник ФСО дал понять, как его это раздражает — но потом перешел к следующим вопросам….

Два дня спустя

Выезд из города

Белый, бронированный ЛандКруизер — притормозил перед многоуровневой развязкой, построенной совсем недавно на северо-востоке Багдада в рамках строительства БКАД. Она разводила три дороги — кольцевую, на Баакублу и только строящуюся — новую, напрямую к иранской границе, через Мандали. Параллельно ей — строилась новая ветка железной дороги.

Одетый по местному здоровяк — вышел из ЛандКруизера и подошел к Камазу, стоявшему на обочине. Машина была по новой местной моде белоснежной, ослепительно белой — белая кабина и белый, блестящий кузов — рефрижератор. В таких машинах, в жару — возили многие продукты питания, молоко, мороженое.

Здоровяк постучал в дверцу — три раза. Дверь открылась, ему сбросили лестницу — небольшую, алюминиевую.

— Что тут у нас? — спросил Красин, поднимаясь в рефрижераторный кунг, оснащенный по последнему слову техники.

На экране — был виден какой-то компаунд, точнее — небольшая группа домов в стороне от какого-то иракского поселения. Белая машина — стояла у ворот.

— Идрис Сабаави. Его опознали на выезде из города. Выпускной курс.

— Где это?

— Муктадия. Провинция Дияла.

— Там есть покрытие?

Вопрос немаловажный — где нет сотового покрытия, боевиков обычно не было. Им тоже нужна была связь — а никакой другой у них не было.

— Да, заряженное.

Заряженное — означало, что помимо обычного, на вышке стоит и специальное оборудование.

— И?

— Ноль.

Это могло означать как то, что в доме никого нет, так и то, что в доме толпа боевиков, которые знают как опасен сотовый и вытащили СИМ-карты из него.

Черт…

Красин, которому поручили разобраться с этим делом в порядке «общественной нагрузки» — был зол и весьма опасен

— Что с этим… Сабаави? На него что-то есть?

— Первичная проверка ничего не дала. Вы знаете, в академию просто так не принимают. Копаем дальше.

— Но телефон он догадался выключить, верно?

— Да. Телефон он догадался выключить…

Красин ударил кулаком по стене рефрижератора. Матово светились экраны мониторов, передавая данные с маленького поселения на окраине Муктадии…

— Копайте дальше…

Второй раз — Красин приехал ближе к вечеру. Темнело, кроваво-красное солнце садилось в пески где-то за спинами. Назойливо грохотал патрульный вертолет.

На сей раз — ЛандКруизер возглавлял колонну из нескольких внедорожников. У Красина — в руке была папка, перечеркнутая красной чертой.

— Удалость найти мать Сабаави — без вступления сказал он, поднимаясь в благословенную прохладу центра слежения — ей показали фото сына в военной форме. Она его не опознала.

— Черт…

Сказать было нечего. Да и что тут говорить. Война тут перевернула с ног на голову, бывает и не такое.

— В связи с особой опасностью принято решение зачистить это гнездо немедленно. На вас — наблюдение и координация, вам в прикрытие оставляю экипаж. Ориентировочно — на четыре ноль — ноль следующего дня.

— Понял.

Полковник повернулся и вышел в стремительно сгущающийся за бортом мрак.

На следующий день

Окраина Муктадии, Дияла

Несколько пикапов и внедорожников — стояли в темноте, в тени большого, строящегося промышленного здания на самой окраине. Здание не охранялось…

— Готовы? — полковник, уже надев бронежилет, проверял свой автомат. АК-12СН, ^[169]ствол — девятка, заканчивающийся длинным, интегрированным глушителем — самое то для уличных боев и штурма зданий.

— Так точно.

— Бес, что?

— Все окей… — Бес простучал по клавиатуре титанового ноутбука и закрыл крышку — картинка есть…

Картинка была и еще какая. Данные с БПЛА, кружащего над районом — передавались на этот ноутбук, а уже с него — на укрепленные на руках спецбраслеты, к которым крепились… самые обычные гражданские мобильные коммуникаторы. Благодаря техническому прогрессу — даже частные структуры получили такие возможности, какие десять лет назад были далеко не у всех военных…