— Минимальной?! — изумился полковник — вы предлагаете мне выдать ответственных должностных лиц США врагу, санкционировать террористический акт, и считаете это минимальным предательством.

— Мы не враги. Вы сами это говорили. К тому же — можно сделать так, что ответственные должностные лица США так и останутся на территории США.

— Как это?

Я объяснил, что имею в виду….

— Полный п…ц — снова нецензурно оценил мои мысли полковник

— Если начнем прямо сейчас — наверняка успеем… — сказал я ему

Информация к размышлению

Документ подлинный

Нынешнее состояние дел на Ближнем Востоке затишье перед бурей (если конечно можно назвать затишьем несколько терактов в день). Ситуация рано или поздно взорвется, причем поводом для социального взрыва может послужить что угодно: обострение экономического кризиса, разогнанная с кровью демонстрация, попытка военного переворота в одной из стран. Все к тому идет.

Проблема Востока в том, что за все постколониальное время в нем так и не сложилось ни нормальной элиты, ни нормального общества. И тому есть объективные причины.

Причина как всегда — в деньгах. Точнее — в том прибавочном продукте, которые производит страна и общество. На Западе — он столь велик, что его хватает (по крайней мере хватало до недавнего времени) и на обеспечение военно-технического превосходства, и на содержание сложных общественных систем (наука, образование, здравоохранение) и на обеспечение приличного уровня жизни по меньшей мере двум третям общества. Именно эти две трети общества — и были тем якорем, не позволявшим свершаться масштабным потрясениям, и одновременно — опорой и поддержкой властной элиты. Именно две трети — обеспечивали возможность ненасильственного политического процесса — то, что мы называем демократией.

Страны Латинской Америки — известны как «общество двух половинок» — то есть производимого общественного продукта хватает на обеспечение нормальной жизни лишь половины общества. Отсюда — склонность латиноамериканцев к левачеству, перманентная политическая нестабильность и сменяющие друг друга диктатура и демократия. Все это — обусловлено как раз состоянием их экономики.

Проблемные страны Востока — Сирия, Афганистан, Пакистан, Египет, Ирак — отличаются тем, что производимого общественного продукта не хватает для поддержания нормальной жизни даже половины членов общества. К такой ситуации каждая из этих стран пришла своим путем. Египет — в результате перенаселения с одной стороны (тот же пирог делится на большее количество ртов) и революции, наложившейся на общемировой экономический кризис и сократившей поток поступлений от туристов — с другой. Пакистан — то же самое перенаселение, наложившееся на искусственно привнесенную в восьмидесятых радикализацию и как следствие бегство и инвесторов и просто богатых людей — туда, где не взрывают и не требуют закят. Афганистан — разрушен долгой и страшной войной, Ирак — блокадой и войной, Сирия — войной. Но вообще — уже при деколонизации было понятно: эти страны сами по себе не проживут, если не совершат резкого рывка в экономике. А так, как Западу не нужны были конкуренты — была принята концепция «правления меньшинства», и чтобы удержаться у власти, меньшинство должно было быть вооруженным. То есть — это армия. В таких станах армия — то же, что и «средний класс» на Западе.

Возьмем Египет. возьмем Пакистан. И там и там армия — больше чем средство защиты от внешнего врага. Армия — это особый экономический и социальный институт, и там и там она владеет значительными коммерческими ресурсами начиная от сельхозземель и заканчивая банками. И там и там — это почти единственный доступный парнишке из низов социальный лифт. И там и там — офицеры учатся за границей и в общем то не принадлежат народу — а составляют правящий класс. Такая армия — имеет черты ОККУПАЦИОННОЙ армии.

Однако сейчас это время подходит к концу. Конец приблизил сам Запад, отказавшись от собственных же вполне жизнеспособных концепций в угоду идеалов демократии. Ярчайший пример — генерал Мушарраф, военный правитель Пакистана, в общем то реально помогавший бороться с Талибаном и Аль-Каидой — был затравлен Западом именно по идеологическим и моральным соображениям — неприемлемости иметь дело с диктатором. Гражданские власти — первым делом стали увлеченно разворовывать и так небольшие общие блага, а с другой стороны — вернули в разведку всех, кто и создавал Талибан и был изгнан при Мушаррафе. Последствия — можно сказать налицо.

К тому же — на момент деколонизации эта схема могла худо — бедно работать. Сейчас — нет. по двум причинам… даже трем. Первая — на момент деколонизации не было такой дикой перенаселенности. Вторая — на тот момент у угнетаемых масс не было такого опыта террористической борьбы, не было и организаций подобных Аль-Каиде и Талибану. И третье — не было Интернета, у бедняков — просто не было понимания, как можно жить по-другому, насколько по-другому можно жить. Не было и столь всеобъемлющего ощущения безысходности и несправедливости, в формировании которого особую роль тоже сыграл Интернет. Информация о злоупотреблениях верхушки в небогатой стране — настоящий динамит и Запад ничего не делает, чтобы бороться с этим. Он принимает средства на оффшоры, продает подонкам особняки в Лондоне, не понимая, что этим самым приближает свой конец.

Итак: на сегодняшний день ситуация не просто критическая — она предреволюционная. Экономическая элита восточных стран — частично уже уехала, частично сидит на чемоданах, воли спасать страну у нее нет. Какой смысл — остаток жизни можно с комфортом провести в Лондоне. Военная элита — деморализована, с одной стороны явным отказом в поддержке со стороны Запада (который ее по сути и создал такой, какая она есть), с другой стороны — мощью и опасностью противника. Теперь им противостоят не доморощенные мятежники: доступность транспортных коммуникаций привела к тому, что стоит только кинуть клич — и на призыв собираются десятки тысяч боевиков, прошедших локальные конфликты и готовых к самой жестокой и безумной войне: все это мы видим на приеме Сирии. Государственные институты так и не сложились, более того — экономическая ситуация столь плоха, что общество не в состоянии поддерживать и оплачивать даже тот минимальный набор общественных институтов, который есть. Тот же Египет — общество стоит на грани краха, больше трети бюджета составляют дотации малоимущим на самую примитивную еду и даже их оплачивать нечем. Армия — частично финансируется США посредством программы военной помощи (в Пакистане то же самое) — но стоит только прекратить эту помощь, стоит только солдатам хоть раз не получить жалование — и ситуация может стать неуправляемой в считанные дни.

Запад — не сможет, как во времена деколонизации послужить некоей стабилизирующей силой и предоставить военную и экономическую помощь (британцы в Йемене, американцы в Бейруте в начале 60-х, американцы в Иране). Во первых — потому что на Западе бушует экономический кризис, и ресурсов не хватает самим. Во вторых — потому что ценности и идеалы не просто затмили здравый смысл, они ничего от него не оставили. Вместе с бывшими узниками Гуантанамо свергать Каддафи, поддерживать повстанцев против Асада, при том, что с такими же бандитами идет война в Афганистане — форменное безумие, но это реальность наших дней. Запад брать ответственность на себя не готов, его вмешательство в виде ударов дронов — только усугубляет ситуацию, радикализуя массы. Ничего так не настроило народ Пакистана против правительства, как неспособность правительства защитить суверенное воздушное пространство и остановить удары дронов.

Ни одна политическая сила не имеет ни готовности ни воли что-то делать. Египет, Пакистан… ничего не делается, совершенно ничего. За время после «арабской весны» ни в одной из стран, в которых она победила не произошло никаких улучшений. И этому есть только одно объяснение — все понимают, что взрыв неизбежен и пытаются хоть как то обеспечить свою судьбу, чтобы не бежать с пустыми карманами.