— И то, что твой человек попытался тебя застрелить — это тоже чушь? Или это повод, наконец, задуматься, а?

Американец молча переоценивал ценности, сидя в машине у больницы в самом центре Садр-Сити…

— Тебе подсунули фальшивые деньги — сказал я — и твой человек попытался тебя убить. Если ты говоришь, что ты не отходил от сумки — я тебе верю. Значит, деньги уже пришли в Ирак в таком виде. Тот, кто тебе их послал — знал, что с этой встречи ты не вернешься. Потому то и подсунул тебе фальшак — какой смысл брать на такое дело настоящие, когда можно их забрать себе? И заплатить за загородный дом по ипотеке.

— Этого не может быть — убежденно сказал американец, мир и система ценностей которого в этот момент рушились с оглушительным грохотом

— Вот — я нанес последний удар, достал из кармана и перебросил назад телефон того человека, которого я убил в иракских болотах — посмотри. Ты не задумывался, как тот ублюдок, который зашел тебе за спину, остался живым при взрыве? А я скажу, потому что видел это своими собственными глазами. Он сиганул из машины за пару секунд до того, как она взорвалась, могу поклясться на Библии, что это так и было. И он прятал телефон в карман — кто-то позвонил ему и предупредил, чтобы он делал ноги, что машина сейчас взорвется. Он и смотался — не сказав ничего остальным, своим товарищам которые погибли. А потом — попытался убить тебя. Но у него остался телефон. Который я забрал с него. Номер позвонившего остался в памяти. Посмотри, кто это был…

Американец взял телефон так осторожно, как будто в нем была взрывчатка. Нажал на нужные кнопки, вызывая из меню последние входящие звонки.

— Твою мать…

Я уже знал, что найдет там американец — потому что сам посмотрел, еще там, в болотах. Этот урод, которому дали команду убить своего босса, и которого предупредили, что машина сейчас взорвется — не выбросил телефон, когда пробирался по болотам, заходя за спину. Мог выбросить — но не выбросил, он был уверен в своем успехе и не думал о ком-то, вроде меня, кто всадит в него несколько пуль из автомата. И звонок он не стер, Последний входящий — тот, который был записан в памяти аппарата — был с телефона, с хорошо известным всем посвященным префиксом — 482. Это был телефон, установленный в Лэнгли, штаб-квартире ЦРУ.

— Номер ЦРУ, так? — нажал я — чей?

— Одной с…и.

— Какой?

— Это наше дело.

— Ни хрена. Это общее дело. Тебя попытались убить — а я тебя спас. Тебе не кажется, что ты мне немножко должен?

— Я отдам долг. Но этого не скажу.

Немного не вовремя — подошла Амани, открыла дверь машины. Я едва успел перекинуть сумку назад, она подозрительно посмотрела на американца.

— Кто это?

— Друг. Можешь говорить…

— Доктор сказал, с ним будет все в порядке… — сказала она по-русски — ногу он не потеряет, правда, о войне придется забыть. Я записала его как Шадида Салаки, нашего бойца, раненого при столкновениях на границе. Никто не будет задавать вопросы.

— Спасибо, звезда моя… — сказал я — я тебе должен

— Мы поедем домой?

— Нет. Ты должна меня спрятать, на пару дней. Здесь, где-нибудь неподалеку.

— Что-то случилось?

Врать не хотелось. Да и смысла нет.

— Случилось. Мне надо лечь на дно. На пару дней.

— Ладно, поехали… — решилась она — я покажу…

— Эти палестинцы… — я кивнул на наших безмолвных стражей, стоявших у белой Тойоты — ты доверяешь им?

— Так же, как и ты, своему другу…

Амани сделала ошибку — она не знала, что тот подозрительный парень на заднем сидении понимает русский язык. Но может, это и к лучшему…

Информация к размышлению

Документ подлинный

Исламистские снайперы в Ираке

Дэвид Фортье

Со временем повстанцы в Ираке начали осознавать настоящий потенциал правильного использования снайперов.

Изначально они просто начинали стрелять из автомата Калашникова в направлении неверных — в надежде, что «Если Аллаху будет угодно» пули убьют кого-нибудь из американцев. Но уже через несколько месяцев — повстанцы были более успешными при обстреле американских подразделений. Они использовали высокоточное оружие и специально подготовленных стрелков.

Поступая таким образом, они доставили нам немало неприятностей. Хотя их нельзя назвать классическими снайперами в западном понимании этого слова, это новое поколение повстанческих снайперов, тем не менее, оказалось искусным в стрельбе одним метким выстрелом и последующим покиданием позиции прежде, чем американские войска смогут их обнаружить. Новость о растущей угрозе действий повстанческих снайперов первой распространилась в Интернете, и в итоге превратилась в очерк на первой странице New York Times. Поскольку угроза, действительно более чем реальна, я полагаю, это подходящее время, чтобы поделиться некоторой информацией, которую я собрал за последние несколько лет, вместе с моими собственными мыслями по этому вопросу.

Как у американцев, у нас есть собственное мнение о том, что представляет собой снайпер и снайперское искусство. Наши западные представления об этом требуют, чтобы у настоящего снайпера была специальная высокоточная винтовка и высокий уровень подготовки. Оснащенная тяжелым стволом и ручным затвором винтовка с оптическим прицелом позволяет снайперу поражать цели, удаленные от него на 1000 метров и более. Наш снайпер обязательно должен пройти подготовку для оценки расстояния до цели, уметь читать ветер, вносить соответствующие поправки и поражать цели далеко за пределам эффективности обычного пехотинца. Кроме того, его хитрость и навыки выживания в полевых условиях развиты в такой степени, что на поле боя он может двигаться практически невидимым для врага. Конечным результатом является воин с возможностью обнаружения и поражения целей на предельных расстояниях, оставаясь при этом незамеченным для врага. В нашем понимании, чем больше дистанция удачного выстрела, тем более высока квалификация снайпера.

Хотя в такой точке зрения нет ничего плохого, на самом деле это всего лишь одна из возможных концепций использования снайперов. Имеется в виду стрельба со скрытой позиции, чтобы просто устранять ключевые цели на предельном расстоянии и / или деморализовать солдат противника с помощью точных выстрелов из снайперской винтовки. В то время как снайперское снаряжение и оружие резко изменились за последние годы, само искусство снайпера осталось почти таким же, каким оно было 100 лет назад. Его суть заключается в том, чтобы найти цель, не будучи замеченным, устранить ее с одного хорошего выстрела, который, кажется, исходит ниоткуда, а затем исчезнуть, оставляя позади разочарованного врага, который не знает, где и когда ты нанесешь следующий удар. Повстанцы в Ираке, несмотря на их недостатки в снаряжении и обучении, научились делать именно это.

Как им удалось это сделать? Проще говоря, они решили не играть по нашим правилам, и при этом они превратили свою слабость в силу. Вместо того, чтобы наносить снайперские удары по нашим войскам на большом расстоянии, они начали стрелять с близкого расстояния, сближаясь с нашими позициями, чтобы гарантировать удачный выстрел. Благодаря хитростям и уловкам, джихадистам удавалась подобраться совсем близко, используя укрытия или выдавая себя за кого-то другого, чтобы повысить вероятность успешного выстрела. Это позволяло им обеспечить гарантированное попадание по выбранной ими цели, попадать в незащищенные бронежилетами части тел наших солдат, а так же снимать пропагандистские ролики для Youtube.

Один из методов, который они неоднократно и успешно использовали в городских районах — являлось использование транспортного средства в качестве мобильного укрытия и позиции для стрельбы. Это позволяет им перемещаться незамеченными в положении, чтобы сделать выстрел, и сразу же после этого исчезнуть незамеченными. Как правило, автомобиль специально доработан для использования в такой роли, чтобы скрыть позицию снайпера и предоставить ему окно для наблюдения и стрельбы. Например, в одном случае использовался автомобиль, в кузове которого казалось, были свернутые одеяла. С кузовом, загруженным одеялами, он мог пройти через контрольно-пропускной пункт после быстрого поверхностного досмотра — глупо думать, что солдаты / полиция заставят водителя выгружать весь груз.