— Крэг… черт тебя дери, где ты учился водить машину, мать твою…
— А я и не учился… У меня даже прав нет, сэр.
— Тогда какого хрена ты делаешь за рулем?
— Мне приказали, я еду. Как умею.
— Твою же мать… Господи… есть кто-то с правами?
Их «Хаммер» — пробирался по обочине тридцать пятой дороги, забитой транспортом. Сразу в нескольких местах произошли аварии, кто-то где-то бросил машину — и вот… Пожалуйста…
На востоке — занимался рассвет…
Сержант потянулся, первым делом проверил, на месте ли оружие — инстинкт со времен Афганистана. Оружие было на месте, цевье было зажато коленями…
— Черт… есть попить?
— Держите, сэр…
Сержант отхлебнул Гэторейда из бутылки, которую они вчера раздобыли в разгромленном супермаркете, передал обратно.
— Где мы?
— Только что прошли развилку у Хиллсборо, сэр. Идем к Уэйко.
— Это я помню. Цэ-у от штаба не поступало? Что вообще слышно?
— Да всякая ерунда. Передали, что в Сан Антонио вооруженные банды с бронетехникой. Чушь, короче…
— Да…
«Хаммер» пробирался с креном, иногда — противно скрипя боком по отбойнику. Сержант взялся за микрофон.
— Гражданин, я Бродяга один, Бродяга один, прошу связи.
— Бродяга один, это Гражданин, слышим громко и четко. Доложите обстановку.
— Гражданин, прошли Хиллсборо, боеконтакта нет.
— Бродяга один, черт, что вы там возитесь! Вы должны уже быть у Уэйко.
— Черт, Гражданин, здесь все шоссе забито машинами, мы прем по обочине, отбрасывая все, что мешает нам проехать — и все равно быстро не получается. Расчетное время прибытия в Уэйко — текущее плюс как минимум три часа.
— Черт… Бродяга один, нам там нужен кто-то на земле и как можно быстрее. Получено подтверждение, что в городе вражеская бронетехника и боевики с тяжелым вооружением. Вертолеты уже нанесли удар — но они рассредоточились и пытаются закрепиться в городе. Там только офис шерифа и резервисты…
Вот черт…
— Гражданин, прошу подтвердить, в Уэйко находится бронетехника противника? Прием?
— Бродяга один подтверждаю, повтор — подтверждаю, в Уэйко подтверждено наличие бронетехники противника, легкие пикапы с пулеметами и как минимум одна тяжелая бронемашина типа Страйкер, как понял?
— Мать… Гражданин, откуда они там взялись? Что вообще нахрен происходит?
— Бродяга один, точных данных у нас пока нет… но есть серьезные основания полагать, что по меньшей мере часть мексиканской армии перешла на сторону боевиков Зетас и участвует в боевых действиях. Все очень хреново, Бродяга один и нам нужно, по крайней мере, вывести оттуда людей и не допустить прорыва моторизованных банд и вражеской техники к Далласу. Дорогу у Уэйко необходимо удержать любой ценой.
— Гражданин, вас понял.
Сержант прервал связь. За ними шел LAV-25, на нем была пушка Бушмастер — вполне приличное вооружение для городского боя. Но экипаж не слишком опытный, и если с той стороны есть опытные ракетчики — у них будут проблемы…
— Что новенького на связи, сэр? — поинтересовался водитель.
— Все старое. А это что там такое…
Они встали — невозможно было проехать даже по обочине. На обочине стояли люди, они даже не отреагировали на идущую армейскую колонну.
— Совсем охренели… Так, всем внимание, могут быть проблемы. На пулемете внимание. Я пойду и проверю, что там.
Дверь привычно поддалась от сильного толчка рукой, ее увесистая тяжесть неожиданно внушила сержанту какую-то уверенность в том, что все будет хорошо. В конце концов, на той стороне — подонки, убийцы, наркотранзитеры но они привыкли иметь дело с коррумпированными полицейскими и кое-как обученными военными, которые только и ждут окончания срока контракта, чтобы завербоваться на ту сторону. И с такими же, как они подонками. Но не с людьми, рожденными свободными и готовыми защищать свою землю с оружием в руках. И в самых страшных своих снах — они не имели дело с кем-то вроде его…
Он прикрыл дверь «Хаммера» — того и гляди гранату кинут, рефлекс еще с Афганистана. Снял с предохранителя автомат — но тут же понял, что перестарался…
Протолкавшись через неплотную толпу людей, он заметил желтый школьный автобус и людей вокруг него…
— Что произошло? — спросил он. На автобусе не было следов от пуль.
— Ему никто не ответил.
— Что произошло, черт побери?
По узким ступенькам — школьный автобус было неудобным, рассчитанным на подростков — вышел священник, держа в руках маленького ребенка.
— Врата ада отверзлись, зло идет по земле… — сказал он совершенно без пафоса, обычным, будничным голосом — они сказали, что я встречу вас здесь. И просили передать вам одно — добро пожаловать в ад.
— Кто просил!? Какого черта, кто просил?!
Сержант схватил священника — а он явно был мексиканцем — за плечо и тут же отдернул руку. Ребенок был мертв. Совсем маленький, ему было максимум несколько дней.
— Они позволили мне забрать детей… только детей… — сказал священник, и потрясенный сержант понял, что пожилой падре плачет.
Вако был обычным техасским городком, привольно раскинувшимся в прериях на реке Бразос. В городе проживало примерно сто двадцать пять тысяч человек — но в Европе на этой площади могло разместиться и более миллиона человек. Здесь было что-то вроде делового района с двадцатидвухэтажным небоскребом ALICO — но большинство горожан жили в домиках на одну семью, в пригородах. Город был совершенно не приспособлен к жесткой обороне и точно так же непросто было его захватить. Просто — что для того, что для другого — требовалось слишком много людей.
Они заходили в город с севера, по тридцать пятой дороге. Здесь уже было относительно свободно, машины проскакивали на большой скорости, с выбитыми стеклами, даже непонятно, кто был в них — мексиканцы или американцы. Было видно, что в городе идет стрельба, во многих местах — столбами поднимался дым…
— Какого черта они не обошли город? — спросил один из морпехов с заднего сидения.
— Техника — объяснил сержант — им нужны основные трассы, чтобы продвигаться вперед. Здесь техника.
— Техника, сэр?
— Бронетехника, ребята. Мы будем иметь дело с настоящим врагом. Занимаем позицию здесь. Нам приказали обезопасить дорогу…
Позицию заняли западнее населенного пункта Росс, у одного из бесчисленных тако-кафе [56], чертовски здесь популярных, бронемашину — прикрыли зданием. Обычно, здесь строят из быстровозводимых конструкций, но это здание, выстроенное видимо в пятидесятые было выстроено из благословенного бетона, так его мать и позволяло создать опорный пункт. Конечно, наткнувшись на сопротивление, мексиканцы запросто могли обойти их по пригородам. Но для этого — нужно знать, что они здесь и знать что другие пути тоже не перекрыты.
Первые мексиканцы появились ровно через несколько минут после того, как они окончательно обустроились на позиции. Это были две машины, одна — фермерский пикап Ф550 с решетчатым кузовом для перевозки сена, а вот второй — Додж Рэм темно-синего цвета с надписями «мексиканская федеральная полиция». В машине были положенная коробка безопасности в кузове, сваренная из труб, за которые можно держаться, а вот пулемета — не было. В кузове и той и другой машины — были боевики, они поняли, что это боевики по черным маскам. Черные маски носит и федеральная полиция и мексиканский спецназ — но ни тому, ни другому здесь делать нечего. У Рэма — был поврежден капот и начисто вынесено лобовое стекло.
— Пять секунд! — объявил сержант Нолан по связи. Сам он — не доверяя пулеметчику национальной гвардии, прыщавому толстяку — занял оборону с самым мощным носимым огневым средством их отряда — старым М240.
Машины шли быстро — и сержант понял, что точки, которую он наметил — они достигнут быстрее.
— Огонь!
Пулемет задергался, выводя свинцом строчку. Сержант привычно прицелился перед носом головной машины — и секанул примерно на уровне чуть ниже метра от земли. Задевая и колеса и мотор и ноги людей, находящихся в головной машине, в фермерском пикапе. Тот начал резко терять ход, по нему ударили с пяток винтовок нацгвардейцев. Национальные гвардейцы разом забыли все наставления — все били по одной машине и били не одиночными, как он от них требовал, а очередями. Хорошо, что винтовки у них были — с ограничителем по три, старый спусковой механизм еще с восьмидесятых, в боевых частях от него почти избавились. Сержант прекрасно понимал, что если бы не это — гвардейцы палили бы на весь магазин.
