После этого разрыва Карл стал соредактором леворадикальной газеты «Форвертс!» («Vorwarts!»), существовавшей на пожертвования немецких эмигрантов. Денег не всегда хватало даже на типографские расходы, так что сотрудники газеты работали фактически на общественных началах. Растущая семья Маркса (1 мая 1844 года у них родилась дочь Женни, названная в честь жены) чуть ли не голодала.

Летом 1844-го молодой ученый написал несколько работ, известных под общим названием «Экономическо-философские рукописи 1844 года». В них он развивал историческое понимание человеческой сущности, отстаивая мысль о том, что индивидуальные свойства не являются врожденными, а отражают общественные процессы. Человеческие качества (прежде всего, чувства), которые, скажем, Л. Фейербах считал врожденными, Маркс понимал как продукт истории. Согласно Марксу, чувства формируются на основе предметов культуры, т. е. предметов, созданных человеком для человека. Совершенно ясно, пишет также мыслитель, что «человеческий глаз воспринимает и наслаждается иначе, чем грубый нечеловеческий глаз…». Но обязан человек этими своими качествами не природе, а обществу.

Развитие психологии показало, что рассуждения Маркса были верны: хотя многие задатки и предпосылки к психической деятельности являются врожденными, их конкретное проявление становится результатом социального влияния. К примеру, грусть или радость испытывают все люди, но ситуации, в которых они возникают, в разных обществах различны. Другой пример – появление социальных чувств стыда и вины: они ведь не являются врожденными и формируются в процессе жизни человека. Логика Маркса лежит в основе культурно-исторического подхода к развитию индивидуальной психики Л. С. Выготского, теорий развития языка и речи.

Маркс, кроме того, внес важную поправку в понимание сущности человека: основой его исторического развития является труд. При этом замечал, что, во-первых, Гегель видел «только положительную сторону труда, но не отрицательную», а во-вторых, «знает и признает только один вид труда, именно абстрактно-духовный труд». Согласно же Марксу, главное в труде то, что человек, производя вещи, воспроизводит тем самым себя и свою собственную индивидуальность. И действительно: компьютеры появились только тогда, когда это стало по-настоящему необходимо человеку, а скрипки Амати и Страдивари различаются между собой, не переставая быть скрипками.

Отдельное внимание Маркс уделил проблеме отчуждения – объективного социального процесса, присущего любому обществу (кроме разве что первобытных племен или искусственно создаваемых коммун), в основе которого лежит частная собственность. Этот процесс, согласно Большой Советской Энциклопедии, характеризуется «превращением деятельности человека и ее результатов в самостоятельную силу, господствующую над ним и враждебную ему». Иными словами, жизнь человека оказывается подчиненной производимым им же благам, на которые он не имеет прав (сапожник должен прилагать все больше усилий для того, чтобы заработать себе на сапоги).

И чем более специализированным становится труд, тем отчетливее проявляется это противоречие. В результате труд в отчужденном состоянии оказывается средством, а еда, питье и размножение – целью жизни человека. Человек тем самым превращает собственное творческое и духовное начало, отличающее его от животного, «в средство для поддержания своего существования». Мерилом успешности в обществе становится уровень материального достатка, что автоматически выбрасывает на обочину (отчуждает от полноценной жизни) огромное количество людей, которые не могут воспользоваться результатами собственного труда, а также создает огромную конкуренцию за право получить доступ к источникам дохода. «Непосредственным следствием того, что человек отчужден от продукта своего труда, – пишет Маркс, – <…> является отчуждение человека от человека. Когда человек противостоит самому себе, то ему противостоит другой человек».

Результатом отчуждения труда становится все больший разрыв между обществом и его социальными институтами, прежде всего государством: призванные отражать интересы людей, они постепенно превращаются в самодостаточные структуры, оторванные от действительности. Социальные институты (школа, армия, органы государственного управления, социальной защиты и др.) становятся бюрократическими структурами, построенными по иерархическому принципу. Возникает разрыв между ценностями, которые предлагает официальная идеология, и теми, что существуют в обществе (к примеру, отношение к службе в армии, к уплате налогов, к религии и т. д.). Отчуждение идеологии от жизни приводит к тому, что она формирует такой уровень притязаний, желаний и ожиданий у членов общества, который не соответствует его действительным возможностям: скажем, идеология социального государства никак не отвечает реальным экономическими процессам. Отчуждение характеризует и духовную жизнь общества: возникает разделение по идеологическим и религиозным признакам, углубляется разрыв между «массовой» и «элитарной» культурой.

Важная мысль, высказанная Марксом в ранних работах, состоит в том, что в «гражданском обществе» (сфере проявления и столкновения материальных, в т. ч. экономических, интересов) отчуждение принимает всеобщий характер, распространяясь на всех его членов – от рабочего до миллиардера. И над тем, и над другим господствует сила материального богатства и неконтролируемых социально-экономических обстоятельств. В этом-то и заключается корень всех идей, норм и правил, которые порождаются этим обществом отчуждения, распространяющегося на все: «Не боги и не природа, а только сам человек может быть этой чуждой силой, властвующей над человеком».

Парадокс состоит в том, что ситуация, когда человек свое собственное отчуждение воспринимает как давление анонимных сил, возможна в «гражданском обществе», где сняты все формы непосредственного угнетения человека человеком, и где он, в юридическом смысле, свободен (именно гражданское общество обусловливает характер политического строя – а потом зачастую от него же и страдает). И чем дальше развивается демократическое «гражданское общество», тем более усугубляется господство анонимных сил над человеком. И именно поэтому в век космоса и компьютерной техники у людей пробуждаются самые дикие суеверия, пришедшие из дохристианских языческих времен, и они готовы верить самым бессмысленным небылицам.

Окончательное освобождение человека от всех форм отчуждения, в том числе политического (т. е. государства) возможно только с отказом от частной собственности и, тем самым, с освобождением человека от труда как от вынужденной деятельности. Маркс скептически относился к социалистическим теориям, которые оставляли неизменными существующий характер и содержание труда. «Даже равенство заработной платы, – писал он, – имело бы лишь тот результат, что превратило бы отношение нынешнего рабочего к его труду в отношение всех людей к труду. В этом случае общество мыслилось бы как абстрактный капиталист». Это, собственно, и произошло в СССР, когда большинство работающих граждан ничем не отличались от «эксплуатируемого большинства стран капитала» в том смысле, что они не интересовались духовной составляющей своей деятельности, ориентируясь на материальный достаток и вступая в конкурентную борьбу за место под солнцем с себе подобными.

Условием же освобождения рабочих, как покажет Маркс в процессе создания «Капитала», является именно изменение характера труда, его превращение во «всеобщий». В современном обществе таков труд ученого, человека искусства и всех тех, кто занят творчеством. Результаты такого труда сложно приватизировать из-за их изначальной направленности на общество (к примеру, труд писателя не имеет смысла, если последний работает «в стол»). Отсутствие всеобщего труда порождает, например, проблемы авторского права в эпоху Интернет, когда «в сети» может быть обнаружено любое произведение, невзирая на мнение автора. Маркс, конечно, не мог предвидеть современных коллизий всеобщего труда, но движение в этом направлении предсказал еще в 40-е годы XIX века.