Однако радости жизни требовали денег. Частые и немалые долги Карла раздражали отца, который установил сыну вполне приличное денежное содержание. Надо сказать, что уже со студенческих лет у Маркса выработалось небрежное, безответственное отношение к деньгам, и это впоследствии сказалось на материальном положении его семьи. Отец с возрастающим беспокойством наблюдал за более чем неумеренным образом жизни Карла. Наконец чаша родительского терпения переполнилась, и еще до окончания учебного года Генрих Маркс уведомил руководство учебного заведения о том, что его сын продолжит свое образование в Берлинском университете.

В середине октября 1836 года Карл отправился в Берлин. Но перед тем он приехал в Трир и тайно обручился с Женни фон Вестфален.

В маленьком городке Трире все были соседями, и потомок раввинов Генрих Маркс был вхож в дом прусских аристократов фон Вестфаленов. Тайному советнику Людвигу фон Вестфалену нравился живой и сообразительный сын адвоката Маркса, и Карл часто играл с маленьким Эдгаром и его старшей сестрой Женни.

Господин фон Вестфален охотно прививал юному Карлу любовь к античности, Шекспиру и Сен-Симону, но вряд ли стремился иметь зятем молодого повесу с неопределенными видами на будущее. Он как будто предчувствовал, что брак с Марксом принесет его дочери много бед и страданий. Многочисленные аристократические родственники уже подбирали Женни подходящую партию, ибо брак девушки с Карлом был не чем иным, как мезальянсом. О тайном обручении Женни не сообщила даже своим родителям. Молодые люди посвятили в свою тайну только отца Карла, надеясь, что в дальнейшем он сможет подготовить почву для последующего объяснения с родителями Женни.

Генриху Марксу очень нравилась дочь советника фон Вестфалена. Но она по тем временам считалась девушкой в возрасте – ей было почти двадцать два, в то время как Карлу едва исполнилось семнадцать. Отец питал надежду, что сын поступит в университет и станет серьезным ученым. Кроме того, Генрих Маркс, в свое время сменивший веру, дабы сделать карьеру адвоката, очень сомневался, что родственники невесты согласятся на брак Женни с его сыном.

Карл же, получивший впоследствии прозвище Мавр, с африканской страстностью убеждал родителей, что намерения его серьезны и решение жениться на Женни пересмотру не подлежит. И в адвокатском доме на Брюкен-штрассе, и в особняке фон Вестфаленов близ Порта Нигра разыгрывались бурные сцены. Но протесты родственников значения уже не имели: Карл и Женни любили друг друга и хотели соединиться во что бы то ни стало.

Они обручились тайно, не предполагая, что между помолвкой и свадьбой пройдет семь долгих лет. Письма их в это время полны нежности, боли и надежды. Они не переставали думать друг о друге, но не знали точно, удастся ли им когда-нибудь пожениться. Нетрудно себе представить, как родня Женни реагировала на ее упорное нежелание выйти замуж за кого-либо из молодых офицеров и банкиров, которых непрерывно приглашали в дом Вестфаленов.

Семь лет Женни, которую в обществе называли самой красивой девушкой в Трире, «королевой балов», последовательно отказывала потенциальным женихам. А тот, кого ждала белокурая и уже стареющая, по понятиям родных, невеста, в это время переезжал из города в город, из университета в университет, ни на минуту не забывая о своей «заколдованной принцессе». Из Боннского университета Карл привез три тетради сонетов и других стихов, посвященных Женни.

Что же позволило молодому Марксу одержать первую, но, быть может, самую важную победу в своей жизни? Во-первых, незаурядная внешность. Что бы мы себе ни представляли, в те годы Карл не обладал внушительной бородой, которая позднее так не нравилась Герберту Уэллсу и которую тот собирался «побрить», т. е. высказать свое критическое мнение по поводу работ Маркса. Во-вторых, Карл, по воспоминаниям современников, был очень жизнерадостным и обаятельным молодым человеком. В-третьих, он обладал определенной харизмой и легко создавал вокруг себя атмосферу уверенности и благожелательности.

Итак, новоиспеченный жених был зачислен на юридический факультет Берлинского университета. Переживая разлуку с любимой, Карл поступал так, как часто делают в подобных случаях влюбленные: он писал стихи. Многие свои поэтические тетради он отправлял в Трир, снабдив их посвящением: «Моей дорогой, вечно любимой Женни фон Вестфален». Вот несколько характерных строк:

Интересна судьба этих поэтических тетрадей, которые долгие годы сохраняла Женни. Когда Карл наткнулся на них, стихи ему страшно не понравились и он хотел их сжечь. Но Женни грудью встала на защиту: «Это самые прекрасные любовные стихи, которые я когда-либо читала, и они принадлежат мне. Они служили мне утешением в те годы, когда ты был далеко от меня, и я никогда не допущу, чтобы они сгорели!» Карл, который считал стихи своей духовной собственностью, вынужден был уступить.

Но стихи стихами, а учеба учебой. Причем в учебном заведении, о котором Людвиг Фейербах писал: «В сравнении с здешним домом труда другие университеты – сущие кабаки». Общий дух Берлинского университета благотворно сказался на прилежании юного студента. За время учебы Карл проработал гору специальной литературы и сделал массу выписок, которые ему в дальнейшем очень пригодились. Он никогда не воспринимал прочитанное бездумно. Напротив, критически усваивал любой материал и всегда стремился выработать собственную точку зрения на прочитанное.

В одном из писем к отцу Карл сообщает, что «…почувствовал желание испытать свои силы в философии», которая издавна считалась наукой наук. Правда, он и тут был приверженцем активных действий, а впоследствии высказал такую мысль: «Философы лишь различным образом объясняли мир, но дело заключается в том, чтобы изменить его». Маркс изучал труды Фихте и Канта, Вольтера и Руссо, однако в наибольшей степени молодого человека потряс Гегель и его диалектический метод как способ доказательства внутренней взаимосвязи различных исторических событий и общественных явлений. Субъективный идеалист {6} Гегель видел первопричину всего происходящего в развитии идеи, или, как он сам говорил, «абсолютной идеи». Маркс проводил много времени в компании Бруно Бауэра и его последователей, т. н. «младогегельянцев» (радикального левого направления гегелевской философии, которое подчеркивало решающую роль личностного, субъективного фактора в истории, противопоставляя его «абсолютной идее» и «всемирному духу»). Молодые люди стремились обратить свое радикальное мировоззрение против религиозного, политического и философского status quo (надо сказать, что подобные брожения умов наблюдались во многих странах Европы, и прежде всего в России). Период увлечения младогегельянством пережил в свое время и Фридрих Ницше, который затем – как и Карл Маркс – подверг эту концепцию серьезному пересмотру и беспощадной критике, на волне которой построил свою философскую систему.

Через несколько лет, уже после окончания университета, Карл прочел книгу материалиста Людвига Фейербаха «Развитие христианства». В ней автор утверждал, что мир для своего существования не нуждается ни в Боге, ни в абсолютной идее Гегеля. Человек существует лишь благодаря природе и является плодом ее развития. Природа, бытие первичны и существуют независимо от человека и его сознания. Вне человека и природы нет ничего, в т. ч. и Бога. Религия порождена людьми. Молодой Маркс был захвачен идеями Фейербаха.

10 апреля 1838 года в возрасте 56 лет умер Генрих Маркс. Материальное положение семьи резко ухудшилось. Карл очень тяжело переживал эту утрату. После Женни отец был самым близким для него человеком. До конца своих дней Карл хранил при себе портрет отца.