Кюлькан, на правах старшего, начал рассказывать о разгроме туменов под Рязанью, заодно пытаясь убедить Батыя, что урусы, пользуясь своими страшными катапультами, разбили лишь головные тысячи, и что основные силы уцелели только потому, что именно он, хан Кюлькан, вовремя отдал приказ на отход в места, куда эти катапульты не могут забросить свои смертоносные снаряды.

Субудай при этом посетовал на дальнобойность урусских катапульт, из-за чего туменам Кюлькана, Бури и Берке пришлось отступать аж до лагеря самого Бату.

Бесстрастное лицо Батыя не позволяло определить, верит он рассказчику, или сомневается в достоверности, но тут в подтверждение сказанного послышался непонятный шум, затем появилась «железная птица». Она была в десятки раз больше виденного ими до этого безобидного дельтаплана. Новый летающий монстр сделал широкий круг над лагерем, пройдясь длинными очередями по окраинам. А когда перепуганные всадники ломанулись в центр, точно над головами ханов и сгрудившейся толпы высыпался целый рой мелких снарядов. Вероятно, только боги спасли Батыя со свитой от неминуемой смерти – пока падали снаряды, их отнесло дальше, по ходу движения самолета. Но едва они касались земли, как раздавались оглушительные взрывы, выворачивающие наружу мерзлую землю, раскидывающие людей и коней. Походя погубив не одну сотню не самых плохих воинов, «железная птица» набрала высоту и улетела на юг.

– Нужно уходить. – заключил Субудай. – Могучие шаманы русов оседлали железных птиц... Она может вернуться.

Полководец оказался прав, до вечера птица прилетала еще два раза, причем в последний раз – не одна, а вдвоем с другой, точно такой же. Правда, во второй и третий раз «птицам» не удалось собрать столь богатый урожай, как после первого налета: тумены уже находились на марше, растянувшись длинной многоверстной колонной и воины, едва заслышав звуки самолетов, разбегались кто куда, старались спрятаться в лесах, стоящих по берегам, или даже под собственными лошадьми, и это чаще всего помогало. Гибли или получали раны лишь те, кому совсем не повезло – бомба падала рядом со спрятавшимся. По окончании тысячи вновь собирались на реке и рысью неслись дальше, бросая на льду трупы товарищей, лошадей и разбитые повозки с награбленным добром.

С утра и до вечера следующего дня валил снег. Небо было затянуто плотным пологом из туч. В тишине и безветрии густой снегопад приглушал и без того блеклые краски хмурого зимнего дня. «Железные птицы» не прилетали. Субудай счел это добрым знаком, о чем тут же поделился с ханами. Потери он оценивал как значительные, но не критичные. И еще, по его мнению, если только войско доберется до реки Воронеж, нужно немедленно слать посольство в Торжок с очень богатыми дарами, чтобы хоть как-то замириться с грозным князем с его столь страшным оружием – нужно попробовать откупиться от страшной опасности, для этого ничего не жалко. Ханские послы, после возврата из Владимира, принесли странные и противоречивые сведения о Торжке, и именно он, Субудай, призывал ханов сначала проверить эти сведения и только потом принимать решение о нападении на Рязанское княжество.

– Послы ничего не говорили о союзе Арсения Торжокского и Юрия Рязанского, но все в один голос утверждали о слабости и Рязани, и Владимира. А это были твои люди! – Кюлькан и тут пытался переложить вину на кого угодно, поскольку именно он в совете на реке Воронеж подзуживал племянников выступить на Рязань, ссылаясь на данные разведки и отметая непонятки: дескать, Торжок далеко, даже если захочет помочь, так не успеет.

* * *

Артиллерия и танки, сразу после разгрома подступивших к Рязани войск, откатились обратно, в сторону Коломны и через пару часов уже въезжали силурийский портал.

Свадебному кортежу на Лэнд-Ровере в сопровождении двадцати Хантеров, двух шишиг и сто тридцать первого ЗИЛа с бойцами, мамками и няньками, с холопками и боярами – представителями рязанского князя, предстояло проделать путь намного длиннее. Тем не менее, машины шустро катились по Проне к водоразделу. На участке безымянной деревни, где артиллеристы устроили разгром передовой тысячи, машины выбрались на берег, впрочем, не уходя далеко от уреза реки. Полыньи от разрывов фугасных снарядов затянулись корочкой тонкого льда, слегка запорошенного снегом, и потому представляли серьезную опасность для автотранспорта.

Во второй половине колонна достигла развилки. Восемнадцать Хантеров свернули по изгибу Прони к Пронску, Ижеславлю и Михайловску, а Лэнд-Ровер с грузовиками и двумя УАЗиками, задействованных в качестве разведки, пошли прямо, по протоптанной танками и вездеходами колее – на водораздел.

К дороге Курск-Торжок подъехали еще засветло, разглядев стоящую колонну из пяти КАМАЗОВских фур, Ганномага и советского танка БТ-5. Подъехав ближе, рассмотрели блок-пост с пулеметными вышками, на пригорках ДОТы, в стороне минометные позиции и все это хозяйство обнесено рядами колючей проволоки и ленты, со спиралью Бруно по верху.

У поста Хантер разведчиков лихо газанул, водитель вывернул руль, юзом входя в управляемый занос и практически боком притерся к КПП. Разведчики высыпали на дорогу и о чем-то разговаривали с вышедшим им навстречу офицером.

– О! Сергей! Тебя уже выпустили? – Афанасьев, подъехав ближе опознал давнего знакомого.

Серега откозырял, но Арсений Николаевич лишь махнул рукой, мол, ладно, не чинись.

– Так точно. Давно вас ожидаем. Я специально колонну из Курска тормознул, чтоб вместе дальше ехали.

– А что, шалят на дороге?

– Пока нет, но было предупреждение о том, что в нашу сторону идут тумены Гаюк-хана, Байдара и Менгу. Мы их, правда, дня через три ожидаем, но к обороне уже подготовились. Ну и колонны отправляем с сопровождением. Мало ли? Наша дорога только не слишком густым лесом прикрыта, это с той стороны засеки, похлеще любой крепости.

– А кто с той стороны?

– Старший лейтенант Волков.

– Не маловато вас?

– Нормально. Завтра ваша артиллерия подъедет и танки. Отобьемся.

– Те, что из под Рязани?

– Да, они уже дома давно, отдыхают.

Неизвестно где, середина декабря силурийского периода палеозойской эры

С прибытием танково-артиллерийской группировки из под Рязани, опустевшая было силурийская база вновь наполнилась шумом моторов, суетой и гомоном красноармейцев. После построения и награждения отличившихся, бойцов повели в столовую, заранее предупредив, что сразу после обеда состоится небольшая лекция.

– Опять про татаро-монголов? – спрашивал один у приятеля.

– А про кого же? Все лучше, чем орудие драить. – отвечал другой.

– Не переживай, до вечера времени много, и на пушку хватит. – вклинивался третий. – Это тебе, пока вместо отдыха. Расслабься и получай удовольствие.

– Хорошо хоть, не политинформация.

– Тю! Деревня. Это и есть политинформация. Просто раньше тебе про фашистов политрук говорил, а здесь враг поменялся, вот про нового врага и рассказывают! Чтоб злости в бою прибавить!

– Мне связист знакомый сказал, он при штабе, завтра по утру опять выступаем. Вроде под Курск. Лучше б отоспаться дали.

– Отоспишься. Еще полдня и ночь впереди.

– Правильно, можно прям сейчас на лекции и начинать…

После обеда, под команды взводных бойцы, бойцы разнесли столы поближе к стенкам, выставив посередине скамейки. Места быстро заполнились, из госпиталя подтянулись выздоравливающие: скучно лежать в палате, если из столовой доносится гомон и веселье.

На импровизированную кафедру поднялся абсолютно лысый шустрый старичок. Не слишком аккуратные усы оттеняли старческий румянец на вытянутом лице. Темно-синяя видавшая виды тужурка с блестючими пуговицами – то ли полувоенный френч, то ли вицмундир дореволюционного ведомства. Что успел напялить во время эвакуации из Крыма, в том и сиганул в иной мир.

Старичок надел на нос проволочные очки с толстыми линзами, подслеповато оглядел публику, полистал свои бумаги.

– Добрый день, товарищи красноармейцы и командиры. Полагаю, некоторые меня уже знают, месяц назад я тут читал лекцию по татаро-монгольскому игу. Для остальных представлюсь – профессор Ершов Аристарх Христофорович, геолог, палеонтолог, историк, действительный член Академии Наук СССР. За время, прошедшее с момента нашей последней встречи, мне любезно предоставили материалы из будущего. Надо сказать, что за 70 лет наука сильно продвинулась вперед, и мне хотелось бы в сейчас уточнить некоторые положения из предыдущей лекции, в свете новых фактов. А также ответить на ваши вопросы.