Для Русской равнины этот фактор сегодня кажется несущественным, заведомо вторичным, но в ледниковые периоды это было не так. Ледяная гора высотой до двух километров надвигалась на континент и отступала, спустя тысячелетия, подобно гигантскому поршню. Она не только влияла на климат и погоду, но и предопределяла места стоянок людей, их хозяйственную деятельность, служила источником мифов.

В «Голубиной книге» – священном сказании наших далеких предков – рассказывается о мифическом существе – подземном Индрик-звере:

В индийском эпосе схожее имя – Индра – носил бог-громовержец, центральный персонаж «Ригведы». В ней многократно воспевается великий подвиг божественного героя, победившего гигантского змея Вритру и освободившего удерживаемые им реки. Приведем фрагмент одного из гимнов, посвященного Индре:

Современный исследователь «Голубиной книги» М.С. Серяков убедительно доказывает, что ведийский Индра является естественным развитием образа Индрика-зверя, его индийской параллелью. Но тогда о каком подвиге громовержца толкуют гимны древнейшей книги человечества? Думаем, что речь идет о рождении наших северных рек. Святая гора – это ледник, а змей Вритра – ее хранитель. Он препятствует движению рек на север, сковывая их льдом. Но герой Индра, подобный солнышку, побеждает змея и прокладывает внутри ледяной горы дорогу студеным ключам к океану.

Но что связывает Змея с севером, с горой льда? Тут мы позволим себе небольшое отступление, которое является очень важным само по себе и еще пригодится в дальнейшем.

Дело в том, что образ Змея для мифологов представляет великую загадку. В первую очередь, неясен его космический смысл, возможность летать и извергать пламя. Но эта проблема была решена Л.М. Алексеевой в книге «Полярные сияния в мифологии славян. Тема Змея и змееборца», вышедшей в 2001 году. Это первое серьезное исследование влияния наблюдений полярных сияний на формирование религиозных представлений у северных охотников послеледникового периода.

Полярные сияния горят на высоте около 100 километров. Их вызывает вторжение заряженных частиц (в основном электронов и протонов) в земную атмосферу. Сияния могут иметь форму дуги, извилистой полосы, пучка лучей, короны или драпри, напоминающую прозрачную свисающую завесу в складках (драпировку). Их внутренняя структура является либо сплошной (однородное свечение), либо лучевой (состоящей из отрезков прямых). Временами – это бывает в период суббурь – сияния становятся особенно яркими, цветными и очень подвижными. Длятся они 1—3 часа. На поверхности Земли суббуря ярко обнаруживает себя лишь на высоких широтах, где загораются невероятной красоты полярные сияния, представленные игрой белого, желтого, красного и зеленого цветов.

Обычно области, где горят полярные сияния, образуют кольцо, охватывающее геомагнитный полюс. Существование кольца обусловлено взаимодействием магнитного поля нашей планеты с так называемым солнечным ветром – потоком плазмы, который непрерывно испускается Солнцем. Поэтому круговая область «крепится» к магнитному полюсу Земли и сохраняет свою ориентацию по отношению к Солнцу – обращенная к Солнцу сторона кольца все время остается ближе к магнитному полюсу, чем ночная (кольцо всегда как бы слегка сдуто в ночную сторону). Это кольцо получило название аврорального овала.

Наблюдение с земли обычного аврорального овала может породить самые разные образные ассоциации. Одна или несколько светящихся дуг создают впечатление огромной (часто протянувшейся от горизонта до горизонта) светящейся «огненной змеи» – и это кажется тем более натуральным, что дуги зачастую превращаются в складчатые полосы-ленты, волнообразные извивы которых очень похоже воспроизводят движения змеи. Охотники на северного оленя, попадавшие в Заполярье, были первыми зрителями этого «фантастического существа». Их рассказы стали основой сказочных сюжетов о встрече героя со Змеем где-то на самом краю земли, у Огненной реки, еще одного образа, порожденного созерцанием аврорального овала.

Л.М. Алексеева блестяще разгадала тайну происхождения образа Змея. Без всякого преувеличения можно сказать, что это выдающееся открытие в мифологии. Более века специалисты в самых разных областях знания пытались решить данную проблему, но в их трудах не было главного – ясного и логичного объяснения, как же все-таки зародился этот, один из наиболее популярных образов мировой мифологии. Разгадка получилась неожиданной: образ Змея родился на Крайнем Севере! Теперь вполне понятно, почему Вритра выступает хозяином ледника и оберегает его целостность. Он символизирует природные силы царства холода, в борьбе с которыми мужали северные первопроходцы.

Мечников допустил ошибку, когда говорил об оптимальном «окне» температур от +10° до +25° С, способствующем зарождению первых цивилизаций. Выстроив красивую и жизнеспособную теорию, он рассмотрел не все ее следствия: слишком невероятным казалось само существование человеческих сообществ в каменном веке при наличии суровых зим! Но как выживали в таких условиях люди? Чем питались? Вопросы эти заслуживают отдельного рассмотрения и специальных исследований. Безусловно, ответы на них потребуют отхода от сложившихся стереотипов на жизнедеятельность первых людей и новых идей, способных объяснить факт выживания и эволюции людей в условиях холодного климата.

В связи с этим необходимо указать на еще одну, крайне важную функцию рек Евразии, проявлявшуюся как раз в моменты похолоданий. Ширина рек в плейстоцене (ледниковую эпоху) достигала нескольких километров, а подчас и десятков километров. Для стад сухопутных животных они были чуждой стихией. Переправы стад через реки, надо полагать, не для всех особей заканчивались счастливо. Наиболее слабые, больные и стареющие не доплывали до берега и погибали в воде. Реки в этом случае играли роль важнейшего фактора естественного отбора, роль беспощадного истребителя части поголовья. Кроме того, тяжеловесные травоядные легко увязали в речном иле при спуске на водопой и купанье и зачастую не могли выбраться на твердую почву. Следует также учесть, что в реку попадали и трупы животных, погибших в болотных трясинах: ливни поднимали общий уровень воды, и ее стоки сносили их в реку. Во время таяния снегов, паводков, когда из районов, подчас возвышенных, покрывающихся на зиму снежным покровом, с потоками талых вод сносились трупы замерзших или провалившихся под лед животных, эти процессы шли интенсивнее. Но это означало не сезонную исключительность, а лишь сезонное увеличение переноса реками животной биомассы.

А теперь стоит вспомнить, что разговор идет не о реках Египта, Шумера, Китая или Индии. Реки Евразии в условиях среднесуточных низких температур выступали естественным «холодильником». Они надолго задерживали разложение трупов, которые консервировались в ней. Одновременно с этим речные дельты, отмели, перекаты оказывались своеобразными ловушками для сносимых водами трупов. Древнейшие люди, не овладевшие еще навыками к охоте на крупных млекопитающих, таким образом, имели круглогодичный доступ к значительным запасам мяса, пригодным к употреблению в пищу. И этот способ добычи пищи опять-таки был эффективен только в умеренных северных широтах, а никак не в районе формирования древнейших южных цивилизаций. Сказочка о райском уголке с молочными реками и кисельными берегами наполняется реальным содержанием. Но имеет она не южное, а северное происхождение!