Кто бы говорил.

О, ради бога. Самобичевание на сегодня запланировано не было.

И всё же Малфой скосил взгляд на переговаривающихся Поттера и Уизли. Гриффиндорское мудачьё. На роже рыжего — смиренная вина. Поттер хмурится. И прислушиваться не нужно — их разговор, наверное, слышала даже Даф, которая сейчас сидела где-то позади Драко и внимала трескотне Пэнси.

— Гарри, я не знаю, хватит уже.

— Нужно было идти за ней и узнать, что случилось.

— Спросим, когда вернётся.

— Кажется, она не в порядке.

— Я не знаю. Она рассердилась из-за моего пера, и… я не знаю.

— Или потому, что ты ничего не сказал на то, что у неё болит голова.

— Что я должен был сказать?

— Хотя бы что-то, кроме “м-м”.

— Но и так было что-то.

— Угу. “Где моё грёбанное перо”. Молодец.

— Отвали, Гарри.

Ясно.

Ушлёпки довели грязнокровку до точки кипения и действий а-ля “оставьте меня в покое”, и теперь активно пытались найти виноватого. Как это… бесило.

Драко закатил глаза, отворачиваясь. Теперь он не сможет подоставать Грейнджер тем, что не будет обращать на неё никакого внимания. По вине Поттера и Уизли.

Самых фееричных долбоёбов, которых он когда-либо встречал.

Хотя, она оставила свои вещи на столе. Может быть, стоит ждать возвращения.

Херня, он не будет ждать.

Он вообще забудет о ней. Прямо сейчас.

— …дожить до седьмого курса девственницей, — Нотт заржал. Плечи Малфоя напряглись, и он резко повернул голову. Забини тоже усмехался, потирая покрасневшие глаза фалангами пальцев.

Видимо, вчерашняя ночь у всех была не самой спокойной.

— Нет, правда, — Тео веселился вовсю. — С воттакенными буферами. И она целка.

— Что за ахинея? — Драко, пряча беспокойство, взглянул на Блейза, который только отмахнулся.

— Повесть о вчерашних геройствах Теодора, — дал он короткое пояснение и блондин едва сдержался, чтобы облегчённо не выдохнуть. Старательно игнорируя задержавшийся на его лице взгляд Забини. Мол, совсем крышей звезданулся? Я тебя не выдам.

Я знаю. Спасибо. Это просто… забей.

— Значит, ты теперь при даме, а? — подал голос Крэбб, и Малфой снова едва сдержался, чтобы не огрызнуться, вовремя сообразив, что обращаются вообще не к нему.

Блин, просто успокойся. Никто не знает.

Только Забини.

Взгляд снова метнулся к другу, который зевал, прикрыв рот ладонью.

Да ладно. Это же Блейз. Он даже перед Визенгамотом не расколется.

— Ну что ты, — возмутился Теодор. — Это была крохотная интрижка, не более того. Правда… эта рыжая бестия ещё об этом не знает. “Тео, детка, мы ведь встретимся завтра вечером”? — заблеял он, и мулат потёр ладонями лицо, пряча смешок.

— Мудоблан, — покачал головой Грегори.

Драко поджал губы, думая, что ему действительно повезло — окажись в библиотеке Теодор, весь Хогвартс во главе с Ноттом и Паркинсон трубил бы о сраном трахе Драко Малфоя и грязнокровки. А Забини — считай, могила. Если блондин сам не проявит инициативу для рождения слухов, от мулата ничего не утечёт. Распускание сплетен не было в характере префекта Слизерина.

Вокруг Малфоя всегда крутилось много людей.

Каждому хотелось стать ближе, и хер пойми, зачем вообще это нужно: здороваться с ним в коридоре или вместе делать грёбаные домашние задания. Весь этот детский сад его мало волновал. Был Блейз, и этого хватало с головой. Он один — вместилище всего тёмного и светлого, чем хотелось делиться. Никогда — навязчив, всегда — спокоен.

Он был тем самым, правильным.

И Драко очень нравилось это слово.

В нём не было той отвратной, приторной правильности Грейнджер. До мозга костей гриффиндорской. Примерно-показательной.

Блейз — просто друг. Которому не нужно ничего объяснять, который и сам поймёт, как лучше, без твоей указки. Не ориентируясь на догмы и приличия.

Просто друг. Правильный для Малфоя.

И этого достаточно им обоим.

И сейчас Забини очень внимательно перевёл глаза с блондина на приоткрытую дверь кабинета, мимоходом скосив взгляд на часы, словно акцентируя его внимание на чём-то.

Кстати, да.

Где шатается грёбаная Грейнджер?

Урок почти начался.

Драко молча пошевелил челюстью и сжал губы. Его это вообще не касается. Он пообещал себе не вспоминать о ней, поэтому только пожал плечами в ответ. Блейз приподнял брови и вновь вернулся к вдохновлённому Нотту.

Практически в тот же момент в кабинет вплыла старуха МакГонагалл, уверенным шагом направляясь к кафедре.

— …и засаживал, и засаживал, и… — Нотт заткнулся на полуслове. Замер, наблюдая краем глаза, как женщина прошла мимо, скосив неодобрительный взгляд в их сторону. — Э-э… и я засадил практически весь… горшок корнеростом, как и просила Спраут, и…

Даже Малфой не сдержал улыбки, замечая, как трясутся плечи Блейза, прижимающего кулак к губам.

— Ой, придурок… — прыснул Винсент, пряча лицо в ладонях.

— Тео, фу, просто фу, — полушёпотом произнесла Дафна и сморщила носик, наклоняясь через парту и пихая того в плечо. — Как кобель о сучке, честное слово. Сделай одолжение, хвастайся своими... садово-огородными достижениями где-нибудь в другом месте, а то меня сейчас стошнит.

— Я вас не отвлекаю, мисс Гринграсс?

Сухой голос старухи заставил всех понуро опустить головы и зашелестеть пергаментами.

Малфой против воли ещё раз взглянул на пустующее место на третьей парте в ряду гриффиндорцев.

— Где мисс Грейнджер? — профессор заметила на парте сумку любимой ученицы.

— Под столом у Уизли, — глухо фыркнула Пэнси, и кто-то из слизеринцев с задних парт захихикали. Блейз и Нотт только сдержанно сжали губы.

Минерва приподняла брови над дужками очков.

— Слизерин сегодня полон энергии, я смотрю.

И тут же снова повисла тишина.

Идиотка Паркинсон. Когда ты научишься уже закрывать свой рот.

— Мистер Малфой.

Он покорно поднял взгляд на профессора.

— Да?

— Будьте добры, сходите за мисс Грейнджер.

— Почему я?

— Вы главный староста, — напомнила ему Минерва и, видимо, посчитав, что вопрос исчерпан, переключила внимание на тему урока.

Блондин нехотя поднялся со своего места, стрельнув взглядом в сторону напрягшегося Поттера и набычившегося Уизли, а затем глазами “благодаря” Пэнси за чудесный шанс лишний раз пообщаться с грязнокровкой. Брюнетка только поджала губы, когда он проходил мимо. Но не успел юноша дойти до двери и шага, как та открылась, и в грудь Драко снова уткнулся уже знакомый лоб.

Такое привычное движение.

От неожиданности Малфой даже не успел остановить себя и зарылся рукой в тёмные волосы.

На мгновение прижимая девушку к себе.

Благо, левой рукой — жест остался невидим для сидящих в классе студентов. Но он заметил, как вздрогнула гриффиндорка, почувствовав его прикосновение.

Чёрт.

Драко резко отдёрнул ладонь, словно обжёгшись. И тут же замер, встретившись с карими глазами. Слегка покрасневшими.

Ты плакала, Грейнджер? Не может быть, чтобы из-за этих идиотов… Какого хера ты плакала?

Вопросы так и сыпались один за другим в эти изумительные радужки. И сам собой подсовывался единственный самый очевидный ответ.

Из-за тебя, идиот.

— Оперативная работа, мистер Малфой, спасибо, — взгляд МакГонагалл стал немного теплее, когда переместился на гриффиндорку. — Я полагаю, у вас всё в порядке?

По классу прошёлся весёлый шумок, оторвавший Грейнджер от созерцания странного выражения во взгляде Драко.

— Да, — несколько мгновений она всё ещё смотрела в его лицо, а затем отвернулась и зашагала к своему месту. — Извините за опоздание.

Малфой отрешённо двинулся за ней, бездумно сжимая и разжимая пальцы левой руки.

Урок прошёл в прострации и бесполезных попытках выкинуть из себя её запах, который словно бы насквозь впитался в стенки лёгких.