— Если каждое воплощение Эйдана ассоциировалось с какой-то его чертой, то какими были другие?

— Испанец Габриель был сексуальным юмористом. Эдвард, молодой английский кавалерист, был…— она затихла, всколыхнув душераздирающие воспоминания о нем. – Эдвард был чистой любовью.

— Ты думаешь, я одно из его воплощений. Так какую же черту раскрываю я?

— Мне кажется, ты мог бы воплотить их все, — сказала она, — но прямо сейчас ты – темное наваждение Эйдана. Ты пытаешься это скрыть, но в глубине души знаешь, что я – твой путь.

Он переплел свои пальцы.

— Я нахожу интересным то, что ты говоришь о человеке, который повернулся спиной ко всем, кто работал на него. О рыцаре, который закончил осаду из-за женщины. И это по его примеру ты советуешь мне управлять «Орденом»?

— Я просто рассказала тебе, что произошло с Триром. Кроме того, он ни в коем случае не был декоративной собачкой короля – он сомневался в действиях правителя изначально, и прежде не раз спорил с ним. Ходили даже слухи, что Трир мог захватить трон в любой момент, если бы захотел.

Поэтому Филипп и нанял убийцу, на всякий случай. После того, как Трир не повиновался приказу захватить замок, король велел его отравить.

«Трир предпочел меня победе, и заплатил за это жизнью».

Пристальный взгляд Валькирии стал пустым, а глаза засверкали. Когда же она вновь вернулась к нему, то сказала:

— А можно тебя спросить? Магистр, ты когда-нибудь противостоял своему боссу?

Раньше он подозревал, что этот рассказ был частью плана, что был у нее на повестке дня. Теперь эти подозрения подтвердились.

В то время как Деклан ослабил ее охрану, она обрабатывала его, каждое произнесенное слово, было тщательно подобрано.

— Если я не поступаю как твой рыцарь, значит, я – декоративная собачонка? – и тоном, полным отвращения, добавил: — Я должен предать все, что когда-либо знал, ради тебя?

— Я могу осчастливить тебя гораздо больше, чем это Убежище.

Она настолько уверена в себе.

— Я нахожусь здесь не ради счастья, Валькирия. И я не подвергаю сомнению команды, поскольку верю в их цель – защитить человечество. Мой вид!

— А я думаю, что ты хочешь оставить все это, чтобы быть со мной. Чейз, я жду только тебя.

— Оставить свою миссию? Никогда, Валькирия! Кто будет делать эту работу, если не я?!

Никто и никогда не приводил его в такое бешенство! Он должен быть бесчувственным по своей природе. Он вводил себе те, чертовы лекарства каждую ночь. Так почему же гнев все еще владел им?

Неосознанно он рванулся к шкафу, выдернул оттуда потертый файл с фотографиями жертв этой войны. Если Чейз когда-либо сомневался относительно своей цели, или его изводила боль в истерзанном теле, он доставал эту папку. Ничто не укрепляло его решимость сильнее.

Он хотел показать Валькирии, с чем борется, и взглянуть на ее реакцию. Лично убедиться, что она даже не моргнет.

— Если бы не я, тогда Убежище превратилось бы в гадючье гнездо! – Он кинул в ряд четыре фотографии. — Потому что оно было бы слишком легкой добычей!

На фотографиях были тела детей и монахинь, раздутых и выпотрошенных.

— Их вытащили из кроватей посреди ночи, затем парализовали ядом. Они не могли даже кричать!

Когда Реджин взглянула на них, ее губы задрожали.

— Или как на счет этого?

Он швырнул ей новые фото. Здесь были представлены жертвы вендиго, с оторванными конечностями, поломанными костями.

— Вендиго выпивали их сущность, пока жертвы были в сознании! Я уничтожил каждого из них! Даже людей, которых они уже успели превратить!

Словно чувствуя, что не сможетсказать ничего стоящего, Валькирия сидела тихо.

Следующий ряд фотографий заставил его покачнуться; его родители, связанные на полу. С почти содранной плотью, с навсегда застывшим ужасом на лицах.

— Что на счет неоптеров? – требовательно спросил он дрогнувшим голосом. – Я уничтожил большинство из них за двадцать лет пребывания в «Ордене».

По каким-то причинам он положил перед ней фотографию своих родителей.

И, будь проклята эта Валькирия, ее глаза смотрели на него ссочувствием. Он ударил кулаком по столу, заревев:

— Не смей, блядь, сочувствовать им! Они были простыми смертными, не стоящими твоего внимания!

— Конечно, я буду сочувствовать! – Она вскочила на ноги, ощетинившись. – Поэтому и убивала многих из этих существ, если встречала! Ты запираешь здесь бессмертных, с которыми мог бы сотрудничать…

— Сотрудничать с вами?! Да ты с ума сошла! Твоя собственная сестра сказала, что ты тратишь все свои силы на драки и склоки! Только в этом ты и ловишь кайф.

Они стояли лицом к лицу.

— А кто ты такой, чтоб говорить о кайфе, Главный Том! Ты вообще витаешь в облаках большую частьвремени!

Он проигнорировал ее слова.

— У вас нет никакой цели, никакой причины для существования!

Снова та вспышка боли в ее глазах.

— У меня есть цель, мудак! Слышал ли ты когда-нибудь о Круахе, боге человеческих жертв и каннибализма?! Каждые пятьсот лет он просыпается, горя желанием превратить все человечество в жестоких каннибалов-убийц! И я сражаюсь с ним, рядом с моей сестрой! И уже дважды становилась у него на пути! Только на этот раз он идет, заразный, как чума! И несет Апокалипсис!

Деклан уже слышал о Круахе раньше, но у них было очень мало информации об этом существе. Просто еще одна бессмертная угроза. Но все равно, дополнительная информация для осмысления…

— И сейчас я должна быть прямо перед ним! Но ты запер меня здесь! – ее губы поднялись, обнажая маленькие клыки, словно напоминая ему о том, кем она была. – Из-за тебя, Чейз, мир будет на краю Апокалипсиса, и бессмертные, и смертные будут в опасности!

Он должен поговорить об этом с Уэббом, нужно разработать план действий…

— Прости, что не запечатлела свои трофеи на фотографиях, но это не отменяет тот факт, что я дважды заковала в лед бога, и желаю сделать это снова!

Красная пелена упала на его глаза, и он заревел:

— Трофеи?!

Чейз вызвал Винсента, чтоб тот забрал Реджин до того, как он задушит ее.

— Пошла вон с глаз моих!

Глава 20

Перевод: Склепова, Dusiashka

Вычитка: AlexandraRhage

Поздно вечером, когда Деклану все же удалось, наконец, уснуть, его тело внезапно охватило странное напряжение, заставляющее его беспокойно метаться в постели. Его разум снова уплывал на волнах воспоминаний.

— Что ты за существо? — спросил Трир женщину, стоявшую перед ним.

Он надеялся, что они больше не враги, ведь в данный момент она находилась так близко.

— Ты не помнишь меня? — в его шатре ее лицо казалось еще более сияющим, а глаза и волосы сверкали, словно озаренный солнцем янтарь.

— Я никогда раньше не встречал тебя, ни разу не видел, до сегодняшнего утра. Разве что во снах. — Но как только он услышал ее голос, то ощутил необъяснимое волнение в груди. — Ты ведьма? Ты очаровала меня?

— Нет. Я не ведьма.

Она отстегнула мечи, и скинула свой плащ. Тем самым, открывая его взору странную одежду — защитный жилет из жесткой кожи, одетый поверх тонкой льняной туники, которая была столь коротка, что из-под нее виднелись бедра над высокими сапогами.

Он сглотнул.

У нее были гладкие, тугие бедра, явно созданные, чтобы качать в своей колыбели бедра мужчины. Не то чтобы он знал по опыту.

— Я Валькирия, бессмертная. Одна из любимых дочерей Одина. — Она произнесла это так, будто ее слова должны были что-то для него значить. — Ты слышал о нас?

— Только мифы, дошедшие к нам из Северных земель.

Он вспомнил, что Валькирии были воинственными богинями.

Эта женщина уверяет его в том, что она одна из них. Почему бы и нет? Чем еще можно объяснить сияние ее кожи, маленькие клыки и розовые коготки на нежных пальцах?

Он снял одну рукавицу, чтоб провести тыльной стороной ладони по ее высоким скулам, и его веки отяжелели. У нее была невероятно мягкая кожа. С каждым прикосновением он все больше восхищался этой женщиной, что оказалась в его власти.