Но девушка не спешила приглашать их к столу, а лишь раз за разом бросала нетерпеливые взгляды на дверь, за которой скрылся её отец. Кейт догадывался, кого она ждёт, и оказался прав. Через минуту дверь снова отворилась, и в комнату вошла Марика.

Кейт не раз представлял её в одном из тех роскошных одеяний, которые видел в гардеробной во время своих тайных посещений Мышковара. Сейчас на Марике было изумительное по красоте платье из золотой парчи; и хотя Кейт в мыслях частенько «примерял» на неё именно это платье, как самое, на его взгляд, броское, тем не менее он даже не мог вообразить, что красота наряда в сочетании с красотой хозяйки произведут на него столь сильное впечатление. В своих фантазиях Кейт выпускал из внимания одно немаловажное обстоятельство: мысленно наряжая её в княжеские одежды, он представлял Марику такой, какую знал по их встречам в Норвике, и совершенно не делал поправки на её высокое положение в родном мире. Сменив одежду и окружение, Марика полностью преобразилась, она сбросила маску застенчивой девушки-иностранки и стала той, кем была от рождения — принцессой королевской крови.

При виде Марики у Кейта заныло сердце. Всю прошедшую неделю он страстно убеждал себя в том, что его чувства к ней не были серьёзными, что он просто был увлечён ею, как до неё увлекался многими другими девушками, только на сей раз его увлечение было целомудренным. Но теперь, снова встретившись с Марикой, Кейт понял, что всё это время пытался обмануть себя. Он любил её по-настоящему. И, вместе с тем, любил Джейн…

— Здравствуйте, друзья, — произнесла Марика своим звонким мальчишеским голосом. — Рада вас видеть.

Октавиан Траяну галантно поклонился ей. Кейт последовал его примеру. Марика ответила им обоим улыбкой и благосклонным кивком, затем обняла и поцеловала Боженку и Джейн, после чего пригласила всех к столу.

За ужином говорила в основном Боженка. Она рассказала Марике о своей свадьбе с Октавианом, об их путешествии и о знакомстве с Кейтом и Джейн. Время от времени своё слово вставлял Траяну. Событий последнего дня они не касались, и вообще, вели себя так, словно никаких эксцессов в пути не случилось и вся их совместная поездка, от первой минуты и до самой последней, была сплошным удовольствием.

Марика почти ничего не ела и говорила мало, а больше слушала непосредственную болтовню Боженки и блуждала по комнате задумчивым взглядом. Временами её взор останавливался на Кейте, и тогда на её лицо набегала какая-то тень — то ли тревоги, то ли сомнения…

Когда ужин закончился и супруги Траяну, пожелав всем доброй ночи, ушли в отведённые им покои, Марика пригласила Кейта и Джейн перейти в другую комнату. За ними последовала и молчаливая Марчия, которая за столом произнесла едва ли несколько слов.

Комната, куда привела их Марика, была вроде небольшой гостиной, богато и со вкусом обставленная и довольно уютная. Марчия зажгла ещё несколько свечей в дополнение к тем двум, которые горели до их прихода, и устроилась в кресле в дальнем углу комнаты. Марика села на мягкий стул возле письменного стола явно не здешнего производства (Кейт только сейчас это заметил — так мастерски стол был вписан в окружающую обстановку). Также он увидел на столе ту самую шкатулку, в которую Антониу Кыртэ сложил все отнятые у него и Джейн подозрительные предметы, в том числе Ключи и парализатор.

— Присаживайтесь, друзья, — произнесла Марика по-английски, указывая на два стоявших рядом кресла. — Чувствуйте себя, как дома. Не смущайтесь присутствия Марчии, она не знает английского и ни слова не поймёт из нашего разговора. Я попросила её остаться на всякий случай, для соблюдения паритета сил. Двое Конноров против двух Хранителей — не правда ли, справедливо?

— Ого! — промолвил Кейт, обменявшись быстрым взглядом с Джейн. — Стало быть, ты знаешь о Хранителях?

— Знаю, — кивнула Марика. — А с чего ты взял, что я не знаю?

Кейт замялся.

— Ну… — неуверенно протянул он.

— Ладно, я помогу тебе. Ваша братия установила «жучки» в Норвике и, подслушивая наши разговоры, пришла к выводу, что Конноры не подозревают о вашем существовании.

— Так ты знаешь и о подслушивании?! — воскликнула Джейн.

— Я догадалась об этом. Уж слишком много вам известно обо мне.

— Твои разговоры мы не подслушивали, — заметил Кейт. — Ты оказалась очень чувствительной.

— Это я тоже сообразила. Кстати, примите мои комплименты по поводу вашего славонского языка, он весьма недурён. Особенно у тебя, Джейн. Вы специально изучали его?

— Да. Нас, в числе прочих, готовили к засылке в ваш мир.

— Зачем? Чтобы и здесь установить Запрет?

Марика сказала «Prohibition», а не «Interdict», но Кейт моментально сообразил, о чём идёт речь.

— Так ты слышала и о Запрете? — спросил он, чисто машинально исправив её ошибку.

— Ага! Значит, всё-таки «Interdict», — произнесла она. — В смысле отлучения — отлучения от сил. Алиса так и думала. Я же настаивала на «Prohibition».

Кейт развёл руками.

— Извини, Марика, но ты совсем сбила меня с толку. Я-то думал… все думали, что ты ничего об этом не знаешь, а оказывается… Чёрт! Неужели ты целый год водила нас за нос?

Некоторое время Марика молча смотрела на него, колеблясь, потом сказала:

— Я могла бы ответить «да» и тем самым вытянуть из вас несколько лишних фактов, прежде чем вы раскрыли бы мой блеф. Но я хочу, чтобы между нами было доверие, поэтому отвечаю: «нет». Я ничего не знала и не водила вас за нос. Скорее, это вы с Джейн дурачили меня. Только после разговора с тобой, когда ты здорово напугал меня своими намёками, я обратилась к старшим — а вот они кое-что слышали и о Хранителях, и о Запрете. Эти сведения они держали в секрете.

— Тогда почему здесь их нет? — осведомился Кейт. — Я ожидал, что по прибытии на нас набросится целая толпа Конноров во главе с твоим братом.

— В этом нет необходимости. Всё, что нам нужно от вас, могу узнать и я сама. Я убедила старших, что так будет лучше. В конце концов, мы с вами хорошо знаем друг друга, и нам легче будет найти общий язык.

— А ещё лучше мы знаем Алису, — отозвалась Джейн. — Я бы охотнее побеседовала с ней.

Опасаясь, что такие слова, к тому же произнесённые вызывающим тоном, оскорбят Марику, Кейт поспешил вмешаться:

— Между прочим, где Алиса? Если ты получила моё письмо, то должна…

— Всё в порядке, — ответила Марика. — И Алиса, и мой отец в безопасности.

— Здесь? В этом мире?

— Да. В Норвике мы сообщили, что отправляемся путешествовать, и отец оставил поместье на попечение Брайана.

— Очень разумно с вашей стороны, — одобрил Кейт. Он почувствовал огромное облегчение.

— И всё же, — настаивала Джейн. — Почему здесь нет Алисы?

— Так нужно, — твёрдо ответила Марика. — И хватит про Алису. Поговорим лучше о вас. Хоть вы и Хранители, я не чувствую вашей магической силы. Вы можете показать её?

Джейн коротко рассмеялась. Марика с удивлением посмотрела на неё:

— Что я сказала смешного?

— Ничего, — торопливо ответил Кейт. — Ничего смешного, просто возникло забавное недоразумение. У нас нет никакой магической силы. Её нет ни у кого из Хранителей.

— Как же так? — произнесла Марика недоверчиво. — Разве вы не колдуны?

— Не больше, чем… — По привычке Кейт едва не сказал: «не больше, чем ты». — Не больше, чем другие люди в нашем мире. Мы не колдуны в том смысле, что обладаем какой-то особой силой, заключённой в нас самих. Вся наша сила — в наших знаниях.

Не видя, чем это может повредить, Кейт вкратце поведал Марике о высокоразвитой древней цивилизации, существовавшей в ином, ныне потерянном мире, и три с половиной тысячи лет назад погибшей по неизвестным теперь причинам. Рассказал о том, как горстка уцелевших в Великой Катастрофе Древних переселилась в их мир и ассимилировала среди местного населения; как Древние передали своим потомкам знания, которые ещё могли передать; как впоследствии эти потомки создали тайную организацию Хранителей, призванную сохранить древние знания для будущего; как Хранители из поколения в поколение теряли наследие предков, но всё же сумели сберечь кое-какие крохи; как в последние два-три столетия общий уровень развития науки и техники позволил избежать дальнейшей потери знаний, а потом начался обратный процесс — их развития, систематизации, восстановления прежде утерянного…