Литмир - Электронная Библиотека

Галина Тер-Микаэлян

Синий олень. На руинах

Глава первая

«Голод… страдание… голод…»

Вот уже год, как обрывки мыслей врывались в сознание Тани в любое время дня и ночи, как вопль о помощи. В промежутках наступала тишина – странная и ко всему безразличная. Сейчас ЭТО опять пришло – внезапно, словно ударило молнией.

«Голод…жизнь…»

Мелькнуло и больше не возвращалось. Она перевела дыхание, поджав ноги, поудобнее устроилась на мягком диване и начала листать «Биохимию аминокислот» Майстера. Подождала, прислушалась к самой себе – нет, ничего. Лишь из-за стены донеслось:

– Тут нужно использовать теорему Коши, смотри.

Это приехавший к ним на выходные Анвар помогал Тимуру разобраться с дифференциальным уравнением. Едва он начал писать, как Тимур завопил:

– Все, стоп! Дальше не пиши, я сам. Ну, я и козел, здесь же однозначно!

Анвар учился на шестом курсе МФТИ и жил в общежитии в Долгопрудном, но приезжал к ним в Теплый Стан довольно часто – выполнял, как считалось, просьбу своей тетки Халиды «приглядеть за детьми». В столь официальную версию его регулярных наездов наивно верил лишь Тимур. Ему было абсолютно невдомек, почему Лиза с Дианкой постоянно прерывают их с Анваром сугубо мужские разговоры, приставая с разными несущественными просьбами.

Вот и нынче – сразу после ужина Тимур потащил двоюродного брата к себе в комнату, чтобы в спокойной обстановке обсудить уравнение, не имевшее по его мнению единственного решения при заданных граничных условиях. Однако не прошло и двадцати минут, как в дверь постучали, в приоткрывшуюся щель заглянула чуть взлохмаченная головка Лизы и озабоченно спросила:

– Тим, можно к тебе? Помоги достать с антресолей коричневую коробку, а?

– А потом нельзя?

– Нет, Тимочка, мне же ковер нужно чистить, а там насадки для пылесоса.

– Потом пропылесосишь, я занят.

– Ладно, пиши, я сама полезу, ничего страшного, – покорно проговорила сестра. – Пиши, Тимочка, пиши, не отвлекайся. Я пошла – поставлю на стул табурет, а Дианка меня подержит и…

Тимур в сердцах вскочил.

– Не смей лазить, у табурета ножка сломана! Шею сломаешь, потом мама с меня голову снимет. Погоди, Анвар, сейчас я ей достану, потом допишу, у меня одна нога там, другая здесь.

– Допишешь без меня, потом покажешь, основную идею я тебе дал, – весело возразил Анвар и, выйдя в коридор, постучал в дверь комнаты Тани.

– Можно, Танюша?

– Да, Анвар, заходи, садись. Как там Тимкин интеграл?

Как всегда ее ровный голос заставил сердце Анвара тревожно забиться. Он попытался улыбнуться.

– Разобрались. Слушай, Тань, – встретившись с пристальным взглядом Тани, он запнулся и умолк.

– Слушаю, – глаза ее улыбались, но лицо оставалось серьезным.

– Я все это время собираюсь с силами…

– Знаю, – кивнула она и спустила ноги с дивана, – чтобы задать мне один вопрос.

Криво усмехнувшись, Анвар развел руками.

– Ну, раз тебе, все известно, то ты, вероятно, даже знаешь, какой именно вопрос.

– Знаю, – из груди ее вырвался печальный вздох. – Нет, Анвар, не нужно об этом – я никогда не смогу выйти за тебя замуж, и больше не будем говорить на эту тему.

– Как это не будем, – вспылил он, – объясни, иначе я не отстану! Я тебе больше не нравлюсь? Отвечай!

– Почему я должна что-то объяснять?

В ее голосе прозвучал вызов, но Анвар решил не обижаться – немедленно сменил тон и ответил очень мягко:

– Почему? Потому что я не умею все понимать без слов, как ты, Танюша? Прежде я мог только молча надеяться на то, что ты предпочтешь меня… ну, скажем, этому Янковскому из вашей группы, который постоянно тебе названивал и являлся с цветами на Восьмое Марта.

Он уже давно понял, что ласковый тон действует на нее безотказно, и теперь тоже не ошибся – сдвинув брови, Таня отвернулась и виновато буркнула:

– Ладно тебе, ты уже сам давно понял, что Янковский мне до лампочки.

– Да, понял – год назад, в тот день, когда ты… словом, когда мы…

– Ты хочешь сказать, когда я решила с тобой переспать, – бесстрастно подытожила она.

– Ты обнимала меня, – голос его зазвенел отчаянием, тонкое лицо исказилось болью, – ты меня целовала, ты говорила… ты говорила, что я тебе нужен. И это была правда, я не мог ошибиться, я чувствовал тепло твоей души. Так что случилось потом?

– Какая разница? – она упорно смотрела в сторону.

– Большая! Почему ты стала меня избегать? Я стал тебе противен? Перестал нравиться?

Таня не выдержала.

– Нет, Анвар, не надо так думать! Ты мне нравишься и… даже больше, но…

Она не успела договорить – Анвар сорвался со стула и вмиг оказался рядом с ней на диване.

– Все, ты сказала, последнее слово съела корова! Иди ко мне, я ведь просто с ума сходил все это время!

– Перестань, сейчас кто-нибудь войдет!

– Кто войдет? Лиза с Дианкой не войдут и Тимку не пустят. Они ведь давно все заметили – сейчас специально позвали его какую-то коробку с антресолей снимать. Ага, кажется, он уже что-то снял.

Оглушительный грохот, и раздавшийся вслед за ним хор возмущенных голосов указывали, что процесс снимания коричневой коробки с насадками для пылесоса прошел не совсем гладко. Не обращая внимания на несущиеся из коридора вопли, Таня подошла к двери, плотно прикрыла ее и, повернувшись к Анвару, прислонилась к стене.

– Ты мой друг, я тебе верю и объясню то, что ты хочешь знать. Во-первых, я не могу стать твоей женой, потому что не хочу иметь детей. А ты любишь малышей, ты захочешь иметь большую семью, как принято у вас в роду.

– Почему ты не хочешь иметь детей? С тобой что-то не в порядке, ты больна?

– Неважно. Не хочу – и точка.

– Хорошо, если ты так ставишь вопрос, то я согласен – детей не будет. Только ты и я.

– Нет!

– Да! – он встал рядом, с ней, его ладони легли на ее плечи. – Пойми, что я от тебя не отстану – ты станешь моей женой, тебе не сбежать. Что бы ни было, понимаешь? Ты понимаешь?

– Пусти, пожалуйста, отойди! – высвободиться из цепких рук Анвара Тане не удалось, она запрокинула голову назад и негромко произнесла: – Это было только во-первых, и это еще не все.

– Тогда говори прямо сейчас, что у тебя во-вторых.

– А во-вторых, я убийца, я убила твоего дядю Ильдерима! Это я его убила, а не мама, и твой дедушка Рустэм об этом знает.

Руки Анвара соскользнули с ее плеч, ошеломленный, он с минуту не мог произнести ни слова, а когда вновь сумел заговорить, то голос его дрожал.

– Ты… ты нарочно, этого не может быть!

– Да, это так! Я сказала обо всем твоему деду, поэтому он и разрешил похоронить маму на вашем кладбище. Он не велел мне об этом рассказывать – никому. Но ты должен был узнать. Видишь теперь, что мы не можем пожениться?

Закрыв лицо, Анвар с минуту стоял неподвижно, потом опустил ладони, и в глазах его мелькнул недобрый огонек.

– Я не стану плохо говорить о мертвом, пусть мой дядя Ильдерим покоится с миром, но все это в прошлом, ты была ребенком. Не надо, чтобы прошлое камнем висело над нами. Если это все, то давай забудем и заново начнем нашу жизнь.

Подняв руки, она порывистым движением обняла его и притянула к себе, но тут же оттолкнула.

– Это еще не все, не все! Есть в-третьих.

На губах Анвара мелькнула улыбка.

– Раз мы пережили «во-первых» и «во-вторых», то самое ужасное позади – переживем и «в-третьих».

– Зря ты так думаешь. В-третьих, я – экспериментальный образец, сотворенный пришельцами.

– Не понял. Знаешь, Танюша, расслабься и расскажи мне все от начала до конца.

– Не расскажу, не могу, – ее лоб прижался к крепкому плечу Анара, голос перешел в шепот: – Не думай, что у меня бзик, я дам тебе почитать рукопись тети Ады – копию. Я сама перепечатала ее в нескольких экземплярах, а формулы вписала от руки. Мне там не все понятно – много математики. Тетя Ада была криптоаналитиком, она искала ключи к шифрам закодированных текстов.

1
{"b":"211868","o":1}