Фиксация внимания на фактах языка и речи, их оценка и осмысление – важная функция сознания, как индивидуального, так и коллективного: каждому носителю языка в той или иной мере свойственна метаязыковая рефлексия.

В соответствии с лингвистической традицией термином «метаязыковая рефлексия» в данной работе обозначаются два взаимосвязанных явления. Во-первых, имеются в виду операции метаязыкового сознания — интерпретации какого-либо факта языка или речи. Содержанием такой операции является формирование метаязыкового суждения, присвоение лингвистическому объекту признака или оценки. Во-вторых, этим термином обозначается словесное оформление подобных суждений в виде метаязыковых контекстов.

Метаязыковые контексты (или, по-другому, рефлексивы), которые являются объектом наблюдения в работе, – это высказывания или группы высказываний, в контексте которых факт языка или речи получает метаязыковую оценку. Понятия «метаязыковое суждение» (с одной стороны) и «метаязыковой контекст», «рефлексив» (с другой стороны) соотносятся как означаемое и означающее, план содержания и план выражения. Метаязыковое суждение является значением (содержанием) метаязыкового комментария и может носить как вербализованный, так и имплицитный характер; ср.:

(1) Особые деньги стояли на комоде в коробке из-под чая, так и назывались «чаевые» (И. Грекова. Маленький Гарусов); (2) Фаддеев заметил, что качка ничего, а что есть на море такие места, где «крутит», и когда корабль в эдакую «кручу» попадает, так сейчас вверх килем повернется (И. Гончаров. Фрегат «Паллада»).

В художественных текстах содержатся многочисленные суждения о фактах языка / речи, которые могут быть выделены как особый объект исследования. Такие суждения рассматриваются в книге в двух аспектах. Во-первых, они интерпретируются как показатели метаязыковых представлений рядовых носителей языка (нелингвистов). Реализация данного аспекта продолжает традицию изучения того специфического объекта, который в различных языковедческих трудах получил названия «наивная лингвистика», «народная лингвистика», «стихийная лингвистика», «обыденная лингвистика», «бытовая философия языка». Во-вторых, рефлексивы анализируются при помощи традиционного инструментария стилистики и лингвопоэтики – как элементы эстетически организованного текста.

В фокус внимания носителя языка могут попадать разнообразные явления языка и речи. В подавляющем большинстве исследований, посвященных рефлексии нелингвистов о языке, рассматриваются комментарии к отдельным словам и выражениям, однако говорящий может обращать внимание на явления грамматики и фонетики, стилистики и словообразования и т. п. Исследователи указывают на факты речевой рефлексии, которая «проявляется в постоянном внимании… к речевому поведению, к соблюдению норм общения, в том числе и этических» [Николина 2006 б: 68]. Как разновидности речевой рефлексии называют «риторическую и жанровую, объектом которых соответственно будут риторические средства и жанры» [Шмелёва 1999: 108]. В данной книге в качестве примеров метаязыковой рефлексии будут рассматриваться все случаи интерпретации явлений, соотносимых с объектами современной лингвистической науки (единицы языка, речевые произведения, процесс речевого общения и т. д.).

Актуальность рассматриваемой проблематики обусловлена по меньшей мере тремя обстоятельствами. Во-первых, современная лингвистика испытывает острый интерес к вопросам содержания и функционирования обыденного метаязыкового сознания, которое, с одной стороны, традиционно противопоставляется научному лингвистическому знанию, а с другой, – выступает как часть общественного сознания и становится все более активной и влиятельной силой в обществе.

Во-вторых, требует дальнейшего рассмотрения вопрос о средствах метаязыковой функции. Регулярность этой функции приводит к формированию в языкеметаязыка – системы средств, при помощи которых эта функция реализуется. В разных видах текстов, в разных условиях коммуникации эти средства варьируются; безусловно, актуальным является описание метапоказателей, используемых в художественных текстах.

И в-третьих, заявленная тема актуальна в контексте современных тенденций лингвопоэтики, которая рассматривает метаязыковую рефлексию в художественном тексте как инструмент экспрессии, область художественного эксперимента.

Материалом для наблюдения послужили произведения художественной прозы XIX, XX и первого десятилетия XXI вв. (указатель процитированных текстов приводится в приложении). К анализу привлекались произведения разных жанров: классическая проза, драматургия, детская литература, приключенческий и детективный роман, фантастика, любовный роман, юмористическая проза и т. д., а также произведения синкретичных жанров: эссе, литературные письма, литературные очерки, литературные дневники и воспоминания и т. п. (Как показывают наблюдения, в текстах синкретичных жанров метаязыковая рефлексия по своим формам и функциям не отличается от рефлексии в собственно художественных текстах.). При изучении отдельных вопросов использовались выборки примеров из Национального корпуса русского языка[1].

Автор монографии выражает признательность коллегам, чей доброжелательный интерес, острые вопросы, ценные замечания, советы и практическая помощь помогли осуществить данное исследование: проф. Н. А. Николиной, д-ру филол. наук Е. В. Огольцевой, проф. А. Д. Шмелёву, д-ру филол. наук Н. Е. Петровой, проф. В. П. Аникину, проф. Д. Н. Голеву, проф. А. М. Плотниковой, преподавателям и докторантам кафедры русского языка Московского педагогического государственного университета.

Задачи современного языкознания актуализировали целый ряд проблем, которые были поставлены, прокомментированы и в значительной степени изучены языковедами прошлого. В частности, для современных исследований по проблемам метаязыковой рефлексии рядового носителя языка имеют методологическое значение идеи, высказанные классиками отечественной лингвистики. Так, И. А. Бодуэн де Куртенэ указывал на существование «лингвистического, или языковедного мышления», которое возникает на основе «образования ассоциаций и сцепления понятий, относящихся к научному мышлению о предметах из области речи человеческой и из области науки, называемой языковедением» [Бодуэн де Куртенэ 2004: 4]. При этом «языковедное» мышление не является монополией ученого, существует и особое – народное – знание о языке: «…чутье языка народом не выдумка, не субъективный обман, а категория (функция) действительная, положительная, которую можно определить по ее свойствам и действиям, подтвердить объективно, доказать фактами» [Бодуэн де Куртенэ 1963, I: 50]. А. А. Потебня в учении о «поэтическом» и «мифическом» мышлении закладывает современное понимание мифа как «технологии» обыденного сознания, в том числе метаязыкового [см., напр.: Потебня 1989: 236–253].