Итак, из современного оружия у нас есть четыре автомата SA-80, четыре девятимиллиметровых автоматических “браунинга”, противотанковый гранатомет “хок”, гранаты и “клейморы” — направленные мины. Все это впечатляет, но мы не знаем, как вооружен наш противник. У него тоже может быть автоматическое оружие и, скорее всего, в большем количестве, чем у нас.

Он не добавил, что террористы будут моложе, выносливее и подготовленнее.

В комнате наступило молчание. При виде современного оружия — и не такого, которое можно было бы повесить на стену или похвастаться перед друзьями после ужина, — всем стало не по себе.

Килмара положил телефонную трубку. Он слегка покраснел, но старался сохранять спокойствие.

— Я только что говорил с дежурным сержантом в Дракере. Погода великолепная. Студенты занимаются тем, чем они занимались во все времена, а двое из его подчиненных целый день проторчали на солнце и обгорели.

— А как Фицдуэйн? — спросил Гюнтер.

— Я и с ним поговорил. Он по-прежнему убежден, что что-то должно произойти, хотя у него нет никаких доказательств. Весь его замок готовится к отражению нападения, а теперь он хочет съездить в Дракер и посмотреть, как там идут дела. Остается только надеяться, что охранники в колледже не примут Фицдуэйна и его компанию за террористов и не откроют огонь.

— Сколько у него людей?

— Около дюжины, считая его самого, — ответил Килмара, — и только девять из них имеют военную подготовку. Может, я зря снабдил его всем этим оружием.

— Ты думаешь, что это ложная тревога? — спросил Гюнтер.

Килмара помолчал, взгляд его был устремлен в никуда.

— В этом-то вся проблема. Я так не думаю — я доверяю Фицдуэйну. Все говорите том, что что-то затевается в Дублине. Но мое внутреннее чутье подсказывает, что мы занимаемся здесь мышиной возней.

— Несмотря на японцев? Несмотря на ближневосточных агентов по туризму, которые прилетают сегодня вечером и о которых Ирландский комитет по туризму и знать не знает?

— Несмотря ни на что, — сказал Килмара. — Я много размышлял и не могу поверить в то, что Палача интересует политика. Зачем ему нападать на американское посольство? Что он там забыл? Это на него не похоже, он слишком твердо стоит на земле.

— Палач мертв, — объявил Гюнтер.

— Не строй из себя бюрократа. Гюнтер усмехнулся:

— План разработан и утвержден.

— И что мы имеем? — спросил Килмара.

— Начнем с того, что слишком много наших парней задействовано на охране посольства. Так не может быть.

— Это политика, и не говори мне о том, что я и сам хорошо знаю. Мне нужно знать, сколько людей я могу держать в резерве.

— Примерно дюжину, — сказал Гюнтер, — не считая, конечно, нас обоих.

— Я сыт по горло сидением в кабинете…

— С вертолетами дело обстоит неважно, — доложил Гюнтер. — Все вертолеты военно-воздушных сил охраняют посольство, резиденцию посла, аэропорт, и потому они все вернутся на землю, когда наступят сумерки.

— Если ехать на автомобиле, то это займет пять или шесть часов, — сказал Килмара.

— Скорее шесть, — отметил Гюнтер, — если мы говорим об острове Фицдуэйна. После Голуэйя дорога просто ужасная, и, кроме того, в это время там много трейлеров.

— Мост на остров можно легко вывести из строя, — сказал Килмара. — Попасть туда мы сможем только по воздуху.

Он замолчал и погрузился в размышления. Они поступили правильно, приняв все необходимые меры по охране посольства. Налицо была угроза его безопасности. Прибытие японцев — двое из которых, как стало известно, были членами военизированной террористической группировки, — подтвердило их предположение. Прослушивая записи телефонных разговоров, они узнали, что японцы представляют собой передовой отряд, а основные силы прибудут сегодня вечером под видом группы ближневосточных агентов по туризму. Обычно национальный комитет по туризму заранее ставится в известность о подобных визитах, в этом же случае о прибытии агентов ему было сообщено в последнюю минуту. Да, все походило на то, что угроза реальная. Можно было бы, конечно, арестовать японцев, но он знал, что у них нет при себе оружия, кроме того, имело смысл подождать, чтобы убедиться в их действительных намерениях.

Да, они готовы отразить предстоящее нападение, но уж слишком все гладко складывается. Все известно заранее. Он нутром чувствовал, что это подлог, но, даже если это так на самом деле, он знал, что Палач — если это на самом деле он — может запросто превратить подлог в реальность.

Но даже если забыть на время о Палаче, существуют другие — потенциальные — угрозы. И рейнджеры должны постоянно находиться в состоянии боеготовности. А в данный момент они занимались не своим делом. Специальному подразделению по борьбе с терроризмом было поручено заниматься тем, что входило в компетенцию полиции и действующей армии.

Он с неохотой принял решение:

— Гюнтер, сейчас мы ничего не можем сделать для Фицдуэйна, кроме как следить за ходом развития событий и дать команду резервной бригаде находиться в Балдоннеле. Посылать их на остров я не собираюсь. Того, что Палач увлекается цветочками, а Фицдуэйн мучается предчувствиями — еще недостаточно, чтобы отправить туда рейнджеров. Гюнтер поднялся:

— Справедливо.

— Подожди, — сказал Килмара. — Я не закончил. Если мы хотим отправиться туда, мы должны действовать немедленно. Кроме того, нам неизвестно, как может быть вооружен противник. “Оптика” должна быть приведена в состояние полной боеготовности.

— А “Милан”?

— Тоже. Я буду отдавать приказы с “Оптики”.

— А как же я?

— Ты же любишь прыжки с парашютом. Не стоит упускать шанс.

— Идет, — ответил Гюнтер и вышел из комнаты.

— Многое меняется с годами, — произнес Килмара вслух. — Все меньше становится друзей, они погибают.

Марроу протянул Фицдуэйну бинокль. С полминуты он смотрел на точку, указанную ему Марроу, затем опустил окуляр.

— Трудно сказать что-либо определенное, — сказал он. — Видимость не очень хорошая с этого расстояния. Какие-то неясные очертания, причем большая часть скрыта за мысом. Что-то вроде фрейтера, не так ли? — спросил он у Марроу. — Такие суда проходят здесь по нескольку раз на дню. Что в этом необычного?

Марроу взял бинокль и поднес его к глазам.

— Не могу быть уверенным на сто процентов, но я думаю, что этот фрейтер стоит здесь некоторое время.

— Давно?

— Минут двадцать. Точно не могу сказать. — — Откуда он взялся? Ты его раньше видел?

— С юга, — ответил Марроу. — Он двигался очень медленно. Это скотовоз новой постройки. Там много всяких усовершенствований и вентиляторы торчат из крыши, как грибы.

— Какие размеры у этих скотовозов?

— Точно не знаю, но достаточные, чтобы разместить тысячу голов скота и корм для них. Может, они остановились, чтобы покормить скот?

Фицдуэйн опять поднес бинокль к глазам и начал медленно поворачиваться на 360 градусов. Это был тот же самый фрейтер, на который он обратил внимание днем. Он продолжил медленный обзор и захватил мост. Фургончик проехал по нему в направлении острова и съехал на обочину. Из фургона вышли двое и огляделись по сторонам. Фицдуэйн передал бинокль Марроу.

— Рыболовы, — сказал Марроу. — Я вижу упакованные удилища.

— А для чего рыболовам веревки? — спросил Фицдуэйн. Он успел взять бинокль у Марроу и теперь наблюдал, как один из мужчин спустил второго на веревке ниже опор моста. Тот, в свою очередь, опустил объемистый пакет. Затем он открыл ящик для удилища и что-то достал оттуда. Через мгновение Фицдуэйн смог ясно увидеть, что это было.

— О Господи! — воскликнул Фицдуэйн. — Автомат Калашникова. Спорю, что эти ублюдки собираются взорвать мост.

Марроу приложил свое снайперское ружье к плечу и прицелился. Человек под мостом отвязал от себя веревку, и они оба бросились в укрытие. Послышался слабый звук взрыва, поднялось облачко пыли и дыма. Мост остался стоять на месте.