– Ее казнят?
– Суд решит.
– А вы как думаете?
– Думаю, казнят.
– Вы считаете, это справедливо?
– А что, нет? Послушайте, Джон, – следователь доверительно перегнулся через стол, – можно я вас буду называть просто Джон?
– Пожалуйста.
– Так вот, Джон. Послушайте старого циника и не перебивайте. Предательство любимой женщины всегда ужасно, а такое предательство, как с вами, ужасно вдвойне, – Рамиреса поразило, насколько сильно переменилось поведение следователя, теперь он говорил не как следователь, а как психиатр. – Сейчас вы испытываете шок, но это нормально, так со всеми бывает. Мне часто приходится сталкиваться с подобными случаями. Мужья преступниц всегда говорят, что это была случайность, что на самом деле она хорошая, добрая и пушистая, они молят суд о снисхождении, но это никогда не помогает. Когда первое потрясение пройдет, вы и сами это поймете. Надо только подождать, и вы свыкнетесь с тем, что ваша любимая оказалась совсем другой, чем вы себе представляли. Любовь слепа, влюбленный мужчина никогда не замечает, что влюбился в мегеру. Поверьте мне, я знаю, что говорю. Подождите дватри дня, ничего не делайте, вы оправитесь от шока и все будет нормально. Не делайте глупостей, дайте эмоциям остыть, возьмите отпуск на пару дней и напейтесь как следует.
– Вы русский? – неожиданно спросил Рамирес.
– Да, а что? Впрочем, я понял: вы думаете, русские всегда пьянствуют, вот и этот тоже посоветовал… Дело ваше, я не настаиваю, я просто советую. Я считаю, вам надо отвлечься от переживаний, выждать какоето время, а потом вы сами удивитесь тому, как спокойно станете все воспринимать. Главное – не наделать глупостей сегоднязавтра, послезавтра будет уже легче. У вас есть вопросы?
Рамирес молча помотал головой.
– Тогда у меня все. Большое спасибо, вы очень помогли делу братства.
Рамирес почувствовал жуткую злость, ничем не мотивированную, но оттого не менее жуткую.
– Что вы знаете о деле братства? – угрожающе спросил Рамирес, все его тело напряглось, а руки сжались в кулаки. – Что вы вообще можете знать об этом? Когда вы вступили в братство?
– На третий день после революции. Извините, я не хотел вас обидеть. Я вовсе не имел в виду, что имею право вас благодарить, я просто неудачно выразился. Простите меня.
С этими словами следователь удалился, а с ним и остальные полицейские. Дом стал тихим и пустынным.
Рамирес открыл бар и достал бутылку амброзии. Немного подумав, он поставил ее на место и вытащил бутылку водки. Посмотрим, насколько действенным будет русский способ справляться с неприятностями.
3
Анатолий вошел в кабинет Дзимбээ и увидел, что сегодня он не единственный посетитель. За столом для совещаний уже сидели Танака Ногами и Ю Ши. Сердце Анатолия екнуло – Дзимбээ вызвал к себе обоих терминаторов, значит, ожидается жаркое дело. Еще и Танака здесь…
– Здравствуй, Анатолий, – поприветствовал его Дзимбээ. – Проходи, садись, только тебя ждем. Что ж, все в сборе, можно начинать. Вначале один частный вопрос. Анатолий, как ты относишься к Якадзуно Мусусимару?
– В каком смысле?
– Он был твоим другом. Когда Сингх брал тебя на службу, ты даже потребовал записать в контракт, что не будешь работать против него.
– Я работаю не против Якадзуно, а за дело братства. Мне нравится Якадзуно, он хороший человек, но он выбрал не ту сторону. Я видел, что творит наркомафия на окраинах, это нельзя оставлять без ответа.
– Именно это я и ожидал услышать, – кивнул Дзимбээ. – Сегодня ночью Якадзуно был подвергнут форсированному допросу, мы получили массу интересной информации, оказывается, он знает даже больше, чем Вахид. Когда вы с Ю Ши вернетесь с операции, я покажу вам полный текст, а пока мы ограничимся только самым главным. Анатолий, ты хорошо выкинул начинку золотого цверга?
– Какого цверга? – переспросила Ю Ши. Дзимбээ предостерегающе поднял палец, Ю Ши замолчала.
– В каком смысле хорошо? – не понял Анатолий. – Я утопил ее в болоте, причем специально выбрал место, где не было заметных ориентиров. Через полчаса я бы ее и сам не нашел. А на следующий день там был ураган… А что случилось?
– Когда ты поехал в болота, за тобой никто не следил?
– Никто.
– Ты уверен?
– Километров на тридцать вокруг не было ни одного автомобиля.
– Моторные лодки ящеров развивают довольно большую скорость.
– Намекаешь, что ктото выследил меня на лодке?
– Не ктото, а Возлувожас Шесинхылко. Да, он тебя выследил.
– Где сейчас начинка?
– Тринадцать дней назад была в Осулев, в кабинете царя Ойлсовла.
– Осулез, – автоматически поправил Анатолий. – Осулев – это в именительном падеже. И еще…
– Наплевать на падежи! – неожиданно взорвался Дзимбээ. – Ты меня еще сморкаться поучи! Это дерьмо сейчас у ящеров. Знаешь, зачем твой любимый Якадзуно приехал в Олимп? Изготовить детонаторы! Понимаешь, что это значит?
– Успокойся, – сказала Ю Ши. – Что такое «это дерьмо»?
Дзимбээ неподвижно застыл на несколько секунд, после чего встряхнулся, помотал головой и буркнул:
– Извините.
– Ничего страшного, – успокаивающе проговорила Ю Ши. – Так что это такое?
– Нерадиоактивный ядерный заряд.
– Разве такие бывают?
– Мы взрывали вокзалы такими зарядами.
– Какая у них удельная мощность?
– Довольно большая, но не это главное. Главное то, что такой заряд не обнаруживается никакими детекторами.
– В Осулез много зарядов?
– Готовых зарядов там нет, там просто активное вещество в порошке. Мы перевозили этот порошок с Гефеста четырьмя партиями, три использовали в день выступления, четвертая попала в руки СПБ. Якадзуно заказал детали для восьми детонаторов, но если не гнаться за мощностью, зарядов можно изготовить хоть сотню. На нашу долю хватит.
– Какова критическая масса?
– Критической массы нет, нет ни верхней, ни нижней границы. Можно сделать бомбу, которая влезет в твою сумочку, а можно сделать бомбу, которая не поместится в поезд.
– Как выглядит этот порошок?
– Темносерый, кристаллический и очень тяжелый. Упакован в маленькие целлофановые пакеты, примерно по килограмму каждый. Анатолий, ты помнишь, сколько их было?
– Десять или пятнадцать… точно не помню. Они всегда лежали в одной сумке, я их не считал.
– Понятно… Что ж, полагаю, вы уже поняли, в чем будет состоять миссия.
– Забрать все пакеты и доставить их сюда, – высказала Ю Ши потрясающе гениальную и неожиданную догадку. – Точные координаты объекта известны?
– Тринадцать дней назад пакеты с порошком лежали в кабинете швуэ Ойлсовла, в сундуке, он стоит в дальнем левом углу, если смотреть от входа. Если их там не окажется, вам придется прочесать дворец. Анатолий, ты хорошо говоришь поящерски?
– Объясниться смогу.
– Вот и хорошо. Если будет нужно, поспрашиваешь местное население. Когда прибудете в Осулев, немедленно направитесь в царский кабинет. Сейчас ребята составляют со слов Якадзуно план дворца, подробная схема будет готова часа через два. Если увидите, что в сундуке пакетов нет, у вас будет один час, чтобы их найти. Если найти не удастся, вы эвакуируетесь, и мы разбомбим Осулев к чертовой матери.
– Там живет сто тысяч ящеров, – заметил Анатолий.
– Мы уже уничтожили пятьсот тысяч и ничего, конца света не произошло. Мы не можем позволить ящерам сделать с нами то, что мы сделали с имперскими войсками. Пакеты с порошком должны быть либо возвращены, либо уничтожены. Против этого никто не возражает?
Никто не возражал. В глазах Ю Ши читалось боевое возбуждение, но Анатолий чувствовал себя подавленно. Он понимал, что Дзимбээ прав, Деметра не выдержит второй террористической атаки, но все равно задание, которое предлагал Дзимбээ, казалось неправильным, и Анатолий знал почему. Он потратил столько сил, чтобы спасти золотого цверга от братства, а теперь ему предлагается решить совершенно противоположную задачу. А что делать, если так повернулась жизнь? Диалектика, мать ее.
