Его руки поднялись к моему лицу, пальцы запутались в волосах, выпуская на свободу локоны из стянутого резинкой хвоста. Взяв меня за подбородок, Донован наклонил мою голову, чтобы ему было удобнее, и навис надо мной, делая поцелуй еще глубже. Мне хотелось прижаться к нему, снова почувствовать твердое тело, но я была привязана к спинке стула. Разумеется, это не помешало ему подсунуть руку мне под задницу. Вместе со стулом Донован придвинул меня к себе, его ладонь легла на Уилл, а большой палец сквозь ткань нащупал сосок.

- Твою мать, Ди!

С огромной неохотой он оторвался от меня. Его глаза все еще были закрыты, когда он крикнул в ответ:

- Иду, черт возьми! – и посмотрел на меня. – Жаль, что нет времени закончить начатое. – Он снова провел пальцем по моим губам. – Ты невероятная, Чарли. Я еще вернусь.

Ничего больше не сказав, он встал и вышел из комнаты. От стен эхом отражались шаги в тяжелых ботинках, пока я не услышала, как где-то надо мной закрылась дверь. Я все еще кипела в мареве обжигающего желания, как вдруг до меня дошло, что я не одна. Само собой, я не могла не заметить, как у Незабудки отвисла челюсть. Бедняжка.

Глубоко вздохнув, чтобы угомонить разбушевавшиеся гормоны, я спросила у Рокета:

- Ты нас познакомишь или как?

- Мисс Шарлотта, мне кажется, вы не должны целоваться с мальчиками в губы. Особенно при моей сестре.

- Ты прав, - стыдливо поникла я. – А она очень симпатичная.

- Я поправлю тебе волосы, - заявила Слива. Встав у меня за спиной, она стащила с меня резинку для волос и стала прочесывать скальп пальцами. Мне жутко повезет, если я выйду отсюда хотя бы с парой волосин на голове.

Незабудка по-прежнему держалась в стороне – так далеко от меня, как только могла, чтобы не оказаться в другом помещении. А я все не верила собственным глазам. Годами я наведывалась сюда, но ни разу даже мельком ее не видела. Оказалось, она просто прелесть. Короткие темные волосы завивались под ушками, челка на лбу была прямой, словно ее подстригали с особой дотошностью.

Через мгновение Незабудка заметила, что я на нее смотрю. Закрыв рот, она сделала шаг назад и втянула голову в плечи.

- Приятно было познакомиться, - успела сказать я за секунду до того, как она растворилась в дальней стене.

А потом меня подняли вместе со стулом. Это были самые странные объятия за всю мою жизнь. Я уже говорила, что Рокет – любитель пообниматься. Его совершенно не заботил тот факт, что я в самой неестественной на свете позе, а мое лицо расплющилось о его холодное плечо.

- Где вы были? – спросил он, пока я заново осознавала всю ценность воздуха. Так бывает, когда доступ к кислороду резко ограничивается. – Вы сто лет не приходили.

- Рокет, - прохныкала Слива, - у меня ничего не получается с ее волосами. Как думаешь, может, нам ее просто побрить?

У меня тут же распахнулись глаза. Наверное, она одна из тех, кто бреет своих кукол налысо. На меня такие девочки страх нагоняют.

- Никакого бритья! – пробубнила я Рокету в плечо.

- Ничего не слышу, - отозвалась Слива. – Пойду поищу ножницы.

Накатила дикая паника, но только на долю секунды. Не так уж легко мертвецам из своего измерения управляться с предметами. Скорее всего она даже взять ножницы в руки не сумеет.

- А может, отыщу какой-нибудь нож, - добавила Слива и умчалась по коридору.

- Рокет, - прошамкала я, - мне трудно дышать.

Как всегда, когда он меня поднимает в очередном медвежьем объятии, Рокет меня отпустил. Я рухнула вниз. Стул подо мной треснул и завалился назад, неуверенно зависнув над неведомой пропастью. Однако голова моя победила, и в конце концов я грохнулась на пол. Уже второй раз за последние дни моя несчастная голова подпрыгнула на бетоне, и позвоночник залило дикой болью.

От яркого взрыва перед глазами я крепко зажмурилась. Какое-то время я так и валялась на полу вверх ногами, привязанная скотчем к стулу и угодив головой в какую-то серую грязь.

Сразу скажу, это ни капельки не удобно.

В комнате раздался рев мотоциклов. Через несколько минут все стихло. «Бандиты», теперь уже в буквальном смысле, умчались, так сказать, в закат. Сначала я подумала о том, сколько дать им времени, прежде чем освободиться и позвонить в полицию. А потом подумала, смогу ли освободиться вообще. А вдруг нет? Донован и правда позвонит копам через пару часов? Или я все-таки помру здесь от гипотермии и обезвоживания?

Между прочим, обезвоживание мне совсем не к лицу.

Нет, так не пойдет. Лучше уж умереть с кучей жидкости в организме. Например, в аквапарке. Или во время конкурса мокрых маек.

- Смешная вы, - сказал Рокет.

Я решила, что, пока лежу и мучаюсь от беспокойства, мы могли бы немного поболтать.

- Да неужели? – подхватила я. – Зато ты выглядишь фантастически. Успел подкачаться?

Его губы расплылись в широченной мальчишеской улыбке:

- Вы всегда так говорите. А у меня для вас новые имена.

- Ну давай.

Я осмотрелась, чтобы в очередной раз восхититься его работой, и нахмурилась. Насколько мне известно, все помещения в этой лечебнице от пола до потолка покрыты именами умерших, которые выцарапывает Рокет на отштукатуренных стенах. Но здесь, в этом огромном, похожем на пещеру подвале, стены оставались нетронутыми. Я так и эдак крутила головой, но со всех сторон меня окружали лишь пустые холсты.

Рокет направился в другую комнату, как вдруг понял, что я за ним не иду.

- Идемте, мисс Шарлотта.

- Прямо сейчас никак не могу, солнце.

Однако мой ответ его не остановил:

- Но я должен вам показать. Что-то происходит.

Схватив меня за руку, он потащил меня к двери, еще больше перепачкав мне волосы в какой-то маслянистой жиже. Стул скрипел по бетону, и, чем ближе мы продвигались к двери, тем больше я волновалась. Под таким углом мне ни за что не вписаться в проем. Разве что я лишусь головы, а это, судя по тому, какой силищей обладает Рокет, вполне вероятно.

- Рокет, погоди, - попросила я, но он продолжал волочить меня по полу.

Я упиралась, как только могла, чтобы хоть как-то замедлить свое приближение к двери.

- Рокет, я не шучу.

Внезапно он остановился и оглянулся на меня:

- А вы боитесь дождя?

- Эм-м…

Но он меня уже не слушал. А секунду спустя вернулся к текущей задаче. Черт, надо было придумать хоть что-нибудь в ответ.

- Рокет! – завопила я, пытаясь его отвлечь. – У меня к тебе вопрос. – Он остановился, и на этот раз я тут же затараторила: - Почему в этой комнате нет имен? Стены здесь совсем пустые.

Он наградил меня испепеляющим взглядом:

- Эти трогать нельзя. Я их берегу.

- Правда? – спросила я, пытаясь ногтями и зубами разорвать скотч. – Для чего? Для апокалипсиса?

- Нет, глупышка. Для конца света.

Я замерла.

- Минуточку. Для чего? О чем ты говоришь, Рокет?

Мне уже не раз намекали на начало какой-то сверхъестественной войны, но никто и не заикался о конце света. Когда я то же самое говорила Рейесу, я всего лишь хотела его подразнить.

- Ну, знаете, это когда очень-очень многие умирают из-за решения, которое принимают несколько человек. Или даже один.

- Один. Ты имеешь в виду какого-то диктатора? Вроде Гитлера? Грядет очередной холокост?

- Нет, Гитлер тут ни при чем. Я говорю о мужчине, который притворяется человеком.

Кажется, о чем-то подобном говорили сестры в монастыре. Итак, есть какой-то мужик, который притворяется человеком. Значит, у нас остается половина населения планеты, раз речь не о женщине.

- Так кто это? И когда? – Я всегда мечтала вернуться в прошлое и прибить Гитлера до того, как началось все то безумие. Будь тогда у кого-нибудь хрустальный шар, любой бы захотел сделать то же самое. Хрустального шара у меня нет, зато есть Рокет. Да и голова у него очень похожа на шар. Сияющий и прозрачный. То бишь сойдет. – Рокет, что это за мужчина? И что он сделает?

- Пока не знаю. Он может сделать, а может и не сделать. Пока что все в подвешенном состоянии.