Для выхода в кремль служила третья камера. Она представляет собой довольно длинный и широкий проход, поскольку в него должны были открываться навстречу друг другу две пары створных ворот. Одни из них перекрывали выход из главного помещения в случае его захвата противником, другая пара изолировала башню со стороны кремля.

Кроме того, камера была оборудована второй в башне опускной решеткой. Обычно эта решетка устанавливалась между обоими воротами. Так было сделано в Георгиевской, Дмитровской и Никольской башнях. Только в Ивановской герса опускается перед вторыми воротами, непосредственно выделяя главное помещение башни.

Створные ворота закрывались и запирались засовами непосредственно из помещений главного проезда башни, но механизмы для подъема и опускания герсы были установлены в недоступных со стороны проезда помещениях, как это считалось необходимым во всех средневековых крепостях.

Устройства подъемного моста сохранились почти без изменений в Георгиевской башне, потому что ворота в ней были закрыты 350 лет тому назад. Об определении длины моста по высоте ниши уже говорилось. Ширина ниши, равная 3,42 м, должна была быть близка к размерам мостового настила, поэтому, учитывая необходимый допуск, принимаем ширину моста около 3,3 м, что соответствует проему ворот (2,84 м), увеличенному на 20 см в каждую сторону. Общий размер щита получается равным 5,2х3,3 м. Длина его уменьшена здесь на 10 см, которые требуются для шарнирного крепления подвижной части моста.

При расчистке нижней части ворот Никольской башни была обнаружена чрезвычайно редкая деталь, утраченная почти во всех русских кремлях, — в кладке западной стороны воротной ниши оказалась заделанной железная проушина (рис. 36). В отверстии диаметром 55 мм закреплялась железная ось, где вращался щит подъемного моста. Поднимали его двумя рычагами, которые двигались в специальных вертикальных пазах по обеим сторонам проема ворот. В Георгиевской башне эти пазы шириной 23–28 см сохранились на всю высоту — 4,65 м — от низа щели до ее перекрытия. Глубина обоих пазов — 1,14 м — была рассчитана таким образом, чтобы положение задней стенки, отстоящей на 35 см от внутренней плоскости проема ворот, давало возможность установить рычаги из деревянных брусьев сечением 30—31х20—22 см. В нижнем конце пазов устроены небольшие окна, которые одновременно прорезают и наружную стену, и перекрывающий камеру свод.

Против них в стене, обращенной внутрь первой камеры, в кладку заделаны железные проушины того же диаметра, как нижние, на которых вращался щит подъемного моста. В верхние проушины была вставлена металлическая ось, и к ней крепились рычаги моста. Сложная форма проушин в виде крестовин с изогнутым хвостом обеспечивала им устойчивость при действии различно направленных динамических усилий. Древние проушины верхней оси подъемного моста сохранились в Георгиевской и Ивановской башнях.

По расчету каменных частей общая длина брусьев рычагов, служивших для подъема моста Георгиевской башни, составляет 6,39 м, причем наружный конец рычага равнялся 4,64 м, а длина внутренней половины, ограниченной положением щели опускной решетки, — 1,75 м; в Никольской (рис. 36), где устройство рычагов совершенно аналогично, — 1,8 м. Внутренние концы обоих рычагов были соединены между собой поперечными брусьями, что обеспечивало синхронность их движения, а также служило запором, удерживавшим в неподвижном положении верхнюю часть створных ворот. Такая взаимосвязь моста и ворот была обычна для средневековья.

При реконструкции ворот Георгиевской башни нужно было учесть, что малая глубина первой камеры ограничивает длину внутренних концов рычагов и создает невыгодные условия для уравновешивания мостового щита при его подъеме. Вес деревянного моста 5,3х3,3 м должен равняться 2450 кг, что дает нагрузку на один конец рычага 612 кг. При длине рычага между точками приложения сил 430 см сечение бруса, необходимое для восприятия этих усилий, должно быть не менее 30х22 см. При измерении в натуре сохранившихся частей каменной кладки оказалось, что размеры пазов допускают установку рычага только такого минимально допустимого сечения. Это вполне возможно, если учесть, что предельно допустимая нагрузка действует лишь в самый первый момент подъема. Внутренний конец рычага значительно короче наружного, поэтому нагрузка на него достигает 3,5 т, и для того чтобы уравновесить наружный конец и облегчить действие механизма подъемного моста, короткий конец рычага необходимо загрузить тяжелым противовесом. Чтобы сообщить этой механической системе начальное движение, требовалось сравнительно небольшое усилие, и, вероятно, применялся ручной ворот, закрепленный на боковой стене первой камеры. Следов этих устройств не сохранилось ни в одной из нижегородских башен.

Каким был подъемный мост Дмитровской башни, остается неясным, поскольку при ее перестройке в 1895 году эта часть передней стены была переложена.

Наиболее сложным было действие механизмов подъемного моста в Ивановской башне, отличающееся от мостов Георгиевской и Никольской башен, хотя размеры отдельных элементов, как, например, ширина щелей, определяющих сечение подъемных рычагов, проушины для железных осей и т. п., во всех трех башнях совершенно одинаковы. В Ивановской башне необычно глубокие щели рычагов подъемного моста шли через всю толщу стены и выходили вертикальными окнами в верхнюю часть стены главного помещения. Сюда, по-видимому, выдвигались концы рычагов с противовесами, так как для защиты сводов от их ударов кирпичная кладка укреплена здесь крупными белокаменными блоками.

Ивановская башня, весьма ответственное звено в обороне кремля, была ограждена от случайностей: ворот для подъема моста стоял на втором ярусе. В кладке свода у северо-западной стены верхнего помещения была выложена система желобов, непосредственно соединенных с щелями, где ходили рычаги. Можно предположить, что желоба-каналы служили для движения цепей подъемного механизма. Каналы шли на уровне пола, меняя направление под прямыми углами в обе стороны от расположенных под ними щелями. Очевидно, так достигалась синхронность действия механизмов, их согласованное движение и при подъеме и при опускании тяжелого мостового щита.

Система защиты наружных ворот Георгиевской башни. Реконструкция С. Л. Агафонова

Устройство механизмов подъемного моста и герсы Ивановской башни. Реконструкция С. Л. Агафонова

Створные ворота из двух полотнищ считались главной преградой на пути врага. Обладание ключами от городских ворот символически означало власть над городом, хотя практически подобные замки, крепившиеся на сравнительно коротких круглых стержнях засовов, не столько предохраняли от ударов снаружи, сколько служили известной гарантией от измены или случайного нападения с тыла.

Во всех старорусских каменных сооружениях затворы ворот или дверей не повторяют форму арочного проема, но почти всегда имеют вид прямоугольника. При их закрывании горизонтальный верх полотнищ упирался в нависающий сверху выступ стены, что препятствовало попыткам снять ворота с подставов, на которые они обычно навешивались. Чтобы обеспечить свободное движение затворов, пята свода, перекрывающего камеру, закладывалась на уровне их верха. Эти взаимные соотношения конструктивных частей строго соблюдались во всех сооружениях кремля.

Подставы для навешивания ворот имели форму и конструкцию, которая применяется в подобных случаях и в настоящее время: петли надеваются на толстый стержень и вращаются на нем, двигаясь по выступающему из стены металлическому основанию, хвосты которого заделаны в кладку и зажаты между двумя каменными блоками. Такая система применена в воротах Георгиевской, Никольской и Дмитровской башен, причем каждое полотнище было навешено на три подстава. На двух подставах держатся затворы малых боковых ворот Ивановской башни.