Тут, прерывая мои мысли, в комнату вошел еще один человек, в странном костюме, очень напоминающем ливрею, с подносом. Он поставил его на стол и тотчас вышел. Я почувствовала, как рот наполнился слюной, а урчание желудка, наверное, слышали даже в соседнем городе.

– Ешь, а потом читай книги, осваивай язык. Позже спрошу.

– Почему вы выбрали именно меня? – осмелилась я все-таки спросить.

Маренс у двери обернулся.

– Кажется, я тебя перехвалил и с первого раза ты не поняла, придется продолжить дрессировку.

И новая порция боли, на этот раз, к счастью, недолгая. Наверное, маг куда-то спешил, а потому ограничился таким вот «нежным поглаживанием». Иначе ни за что так быстро не прекратил бы.

Когда я пришла в себя, то первым делом все-таки отправилась в душ, а не накинулась на еду. Мама говорила, что нельзя садиться за стол неумытой. Мама, я теперь всегда-всегда буду следовать твоим советам, обещаю…

Я стояла под душем, глотая слезы. Теплые струи смывали их, но не могли остановить. Я яростно натиралась чем-то, похожим на мыло, но с запахом прелого сена, пытаясь хоть как-то прогнать болезненные воспоминания, забыться, но это помогало мало. Вышла из-под душа только когда убедилась, что больше не плачу. Посмотрела на свою одежду, разложенную на специальной подставке. Вздохнула. Надо бы постирать, но вряд ли у меня есть время. И другой тут нет – шкаф в комнате я уже осмотрела, совершенно пуст. Так что хочешь не хочешь, но придется натягивать грязные вещи. Ладно, потом постираю.

В комнате сразу набросилась на еду. И я еще дома капризничала, выбирая, что буду, а что нет? Какой же я была идиоткой! Нет, еда оказалась вовсе не отвратительной на вкус – обычной. Но тут нет моих любимых бутербродов с сыром, зато в наличии что-то похожее на зеленый горошек, который я терпеть не могу. Сейчас съела все и даже тарелку вылизала. Сыто откинулась на спинку стула. А что с посудой делать?

Словно в ответ на мой мысленный вопрос, распахнулась дверь, вошел уже знакомый слуга и неторопливо начал собирать грязные тарелки на поднос. Подсматривал, что ли?

– Здравствуйте, – робко улыбнулась я. Накажет или нет?

Не наказал, но и внимания не обратил, словно и нет меня. А может, я на русском сказала, а он не понял? Нахмурилась, размышляя. Понятно, что маг не просто так книги приволок, значит, уверен, что я уже могу читать на его языке. Я сосредоточилась. Слова всплывали, словно откуда-то из глубины. Поднимались медленно, неторопливо, иногда снова чуть тонули, и приходилось напрягаться, таща их на поверхность. И в какой книжке я читала, что магическое освоение языка очень быстрое и простое? Как бы не так. Сначала головная боль на несколько часов, потом дикая усталость, а вдобавок наверх все равно рвутся слова родного языка, а чужие плавают где-то там, далеко, и их приходится вытаскивать, напрягаясь изо всех сил. Лоб покрылся бисеринками пота. Я нервно протерла его – все равно справлюсь!

– Здравствуйте, – повторила я. На этот раз, кажется, оно. Я знала значение слова, но звучало оно совершенно непривычно, язык приходилось заворачивать чуть ли не трубочкой, чтобы издать некоторые звуки. Хм, а вот как надо языком вертеть – это тоже магией передалось?

И снова ноль внимания. Слуга собрал тарелки и удалился. На меня за все время пребывания в комнате даже не посмотрел ни разу.

Забралась на кровать и принялась себя жалеть. Последнее это дело и губительное, как говорил отец. Но кто бы себя по-другому повел в моей ситуации, тем более в моем возрасте? Очень может быть, что гораздо хуже меня (хочется верить). Папа говорил, что у меня бойцовский характер, хотя это и незаметно. Я могла долго сносить насмешки одноклассников, терпеть их выходки, но однажды меня переклинивало. В момент, когда терпение подходило к концу, от меня лучше было держаться подальше. Я бросалась в драку не задумываясь, пыталась расцарапать противнику все лицо, кусалась, пиналась. Те, кто пытался доводить тихого серенького мышонка, очень быстро знакомились с моим милым характером и быстро отставали. Даже уважение появлялось. Интересно, почему, чтобы тебя уважали, надо обязательно надавать по шее? Так же и на занятиях. Я могла плохо понимать предмет, не усваивать его, но в какой-то момент решала, что хватит. Я не дура, разве я не могу справиться с этой ерундой? И садилась за учебники, брала дополнительную литературу, лазила в Интернете, задавала вопросы на форумах и успокаивалась только когда понимала тему, в которой раньше «плавала», от и до. Частенько узнавала даже больше учительницы.

Но пока мой бойцовский характер крепко спал, а я сидела на кровати, пытаясь представить, что бы делала дома. Если там сейчас утро, то сидела бы на уроке. Сегодня у нас должны быть математика, русский, физкультура… бр-р-р, не люблю физкультуру. Еще биология.

Маг вошел стремительно и совершенно неожиданно. Глянул на меня, на стол, где лежали книжки.

– Так. Кажется, для кого-то мои приказы пустой звук. Я велел читать!

И снова боль. На этот раз она быстро не закончилась. Мыслей не осталось, желаний тоже, кроме одного – скорее бы все это прекратилось.

– Надеюсь, этого урока тебе достаточно, но если что, я всегда готов его повторить.

Минут десять приходила в себя, а потом все же, глотая слезы, доползла до стола, взяла первую попавшуюся книжку – злить мага больше не хотелось – и вернулась в кровать, устроилась поудобнее. Попыталась прочитать название, но буквы и слова снова приходилось вытаскивать откуда-то из глубины, а после наказания Маренса делать это намного сложнее. Читать приходилось даже не по слогам, а по буквам. Нужно выдергивать значение буквы, вспоминать, как она произносится, запомнить это, а потом так же изучать следующую букву. Переход к новому слогу. Мучилась минут тридцать, чтобы прочитать название: «Официальная история Алкены». Алкена – это, наверное, название мира, как у нас Земля. Но заниматься стало интересно. Только история эта как-то уж очень на мифы похожа: боги, избранные, герои…

После магии я готова была поверить и в богов, но почему эти боги выбрали «правильных» людей, чтобы дать им могущество, а остальные должны «служить избранным и тогда будет им награда»… в следующей жизни. Звучало как-то очень знакомо.

Если коротко пересказывать официальную историю, на прочтение которой я убила недели две, то выглядит она примерно так: «Когда-то все люди пребывали во тьме. Боги, наблюдая за их мучениями, печалились и однажды спустились с небес, окинули всепроникающим взором мир и выбрали достойных, кто, по их мнению, мог повести остальных, и одарили их даром магии, прочим же завещали служить этим избранным. И если их служба будет достойна, то в следующей жизни они станут уже не червями, а свет магии коснется и их». Кстати, летосчисление Алкены шло именно от явления богов в мир, и сейчас шел пять тысяч четыреста тридцать второй год от Явления Богов.

В другой истории, для магов, которую я прочла позже, излагалось почти то же самое, с той разницей, что там ничего про избранных не говорилось, просто боги наделили силой тех, кто подвернулся под руку, чтобы они несли свет знаний остальным. Ну, они и понесли в меру своих разумений и желаний. Описание богов тоже присутствовало, а также описание их небесных колесниц. Да, для дикарей те люди действительно походили на богов, но для меня, человека технической цивилизации, описанные колесницы очень уж напоминали космические корабли.

Маги даже сейчас вряд ли понимали, что тогда произошло и кто эти боги, просто в силу того, что они мало интересовались строением мира и тем, как все устроено за пределами планеты. Дополнительного же могущества эти знания не принесут, а значит, они лишние. Самоуверенный (помните, я обещала, что это слово часто буду повторять, говоря про магов) Ортен Маренс, даже когда попал в мой мир, кажется, так ничего и не понял. Для него ведь только магия – мерило всего, другого он не понимает и не приемлет. Перетащив же меня в свой мир, он ни разу не задал ни одного вопроса о моем. Убедился, что в плане магии я ничем не отличаюсь от жителей его мира, и потерял к нему всякий интерес. А я, ничего не зная о магии, терялась, не понимая, чего хочет добиться от меня Маренс, заставляя учить язык и читать книги. В доброту мага я уже не верила, но и не понимала, что ему от меня нужно. Слово «апостифик» для меня еще ничего не значило и ни о чем не говорило.