– Хеллоу, гайс! – широко улыбнулся Джеймс, обращаясь к загадочным древним египтянцам. Но аборигены ничего ему не ответили.

Действительно, типичная индейская раса. Дальние родственники всевозможных инков, ацтеков и команчей. Не краснокожие, нет – скорее желтокожие. В настоящий момент – серолицые. От холода и ужаса, надо полагать. Девушка на алтаре могла бы заткнуть за пояс иных европейских красавиц, но сейчас и она неважно выглядит. Неудивительно. Кто бы угодно на ее месте испугался.

– Знаешь, я так до сих пор и не понял, почему твои кузены тащились за мной по всему земному шару, – признался Хеллборн, обратившись к прикованному титанису. – Тебе не кажется, Чарли, что нам пора возвращаться домой?

Титанис не ответил. Наверно, ничего не понял. Только дважды моргнул и громко чихнул, совсем почеловечьи.

– Ну, извини, – пожал плечами Джеймс. – Ничего личного, ты же понимаешь…

Грохот «томмигана» был ужасен – он заглушил гром, и молнии померкли на фоне вспышек сгоравшего в компенсаторе бездымного пороха. Хеллборн выпустил не менее тридцати пуль – и Титанис безжиненно повис на железных цепях, заливая площадку вокруг себя столь мощными потоками крови, что даже свирепому дождю понадобилось несколько минут, чтобы растворить последнее красное пятно. И только тогда неподвижно застывший Хеллборн снова повернулся к египтянцам.

Все жители этого странного города лежали у его ног – или у подножия пирамиды, разница была несущественной. Верховные жрецы и важные сановники поспешили покинуть алтарную площадку и спустились на добрую дюжину ступеней, прежде чем упасть ниц. И только спасенная девушка осталась рядом, чтобы осыпать горячими поцелуями его армейские ботинки.

– Не спеши меня благодарить, прекрасное дитя, – ласково улыбнулся альбионец, и сам Грим Рипер в этот момент мог позавидовать подобному оскалу. – Я только отсрочил твой приговор. Я принес тебе смерть. Тебе и всему твоему народу. Микробы Старого и Нового Света, бактерии острова Черепов, болезни Зазеркального Альбиона и чуму из Драконской Африки!

Я Смерть, Разрушитель Миров.

Меня зовут Джеймс Хеллборн!!!

– …Джеймс!

– Хелл…

– …борн!!!

– А? Что? – очнулся от своих мыслей Разрушитель Миров.

– Мы улетаем!!! – орал ему в ухо Патрик МакДиармат. – Мы увидели достаточно, мы возвращаемся на корабль!

«Жаль, – расстроенный в лучших чувствах Джеймс Хеллборн окинул взглядом по прежнему прекрасный пейзаж – дождь над городом, коленопреклоненные египтянцы, далее везде. – Я ведь только начал входить во вкус!»

– Мы еще вернемся сюда, – на всякий случай добавил МакДиармат. – Ну, пошли же скорей, я промок до последней нитки!

Хеллборн опустил автомат и покорно последовал за ирландцем.

Ракетные двигатели взревели, как только они заняли свои места в кабине и захлопнули бронедверцу. Конвертоплан мелко задрожал и оторвался от верхушки пирамиды.

– Прекрасно, просто прекрасно, – не уставал повторять МакДиармат. – Признаться, я до последнего момента не верил. Целая населенная страна в самом сердце Антарктики!

– Это еще не самое сердце, – разлепила зубы Патриция. – Чем ближе к Южному полюсу, тем чаще встречаются оазисы.

– Прекрасно, замечательно! Вы все тщательно засняли, граф?

– Я и сейчас продолжаю снимать, – откликнулся Алмаши.

– Какой великолепный плацдарм! Какая чудесная база для тайных операций! Какие возможности! Какие перспективы!!! – ирландца словно прорвало, он был невероятно возбужден. – Кстати, Джеймс, что это было?!

– Что «это»? – прикинулся непонимающим Хеллборн.

– Ну, расстрел этого динозавра, и после него…

– Я должен был остановить это безумное варварское жертвоприношение. Кроме того, – спокойно добавил Джеймс, – туземцы должны знать свое место, и униженно кланяться, если белому сагибу вздумается побить их палкой.

Он ждал возмущенных возражений – не дождался. Драконские коммунисты, как же… Никто из них даже глазом не моргнул. Кто они? Иногда самый простой и очевидный ответ – самый верный. Доминация Спаги, кто же еще. Быстрая легализация в Карфагене, отличные документы на следующий день, бедняжка Келли с ее мамой…

Патрик МакДиармат снова заговорил о светлом будущем подмандатной Антарктики; о внезапных и неожиданных ударах из ледяной пустоты, которые поразят в самое сердце врагов Республики (нет, не Народной – Солдатской Республики)… короче говоря, «Стэк погрузился в грезы о кровавых убийствах…»

– Если вы захотите посетить внутренние оазисы, и альбионские в том числе, вам понадобятся самолеты дальнего действия, – внезапно перебила его Патриция.

«Девчонка нарывается на неприятности, – нахмурился Хеллборн, – мы и так слишком много разболтали. И вообще, нам следует завершить свои дела и покинуть гостеприимных финикийцев прежде, чем они поймут, что в ЭТОЙ Антарктиде нет никаких альбионских колонистов и колонизаторов…»

– Центр ждал от меня подтверждения, – непринужденно сообщил МакДиармат, – теперь, когда оно получено, нам пришлют на помощь целую эскадру морских и воздушных кораблей. Она будет стоять в нашем заливе…

(«Надо же, НАШЕМ заливе!»)

– …в нашем заливе через пять, самое большее – через шесть дней. И тогда… – ирландец многозначительно замолчал и вывел на лицо высокомерное выражение.

«Не нравятся мне его пафосные обещания», – подумал Хеллборн.

– Мы уже почти прилетели, – сообщил граф Алмаши. – Вот, только перелетим через эту гряду…

– FIRE IN THE HOLE!!!

Джеймс не сразу понял, кто это кричит; потом понял – Ганнибал; потом понял – почему.

С земли – точнее, с прибрежнего льда, через сумрачное заполярное небо протянулась – и уперлась прямо в парящий конвертоплан – огненная пунктирная нить.

Словно гигантский боевой молотчекан с размаху опустился на конвертоплан и принялся рвать и дырявить его броню. Алекс Ганнибал погиб первым – Хеллборн на мгновение ослеп, забрызганный его кровью и мозгами. Рядом завизжала Патриция – дьявол, как это на нее не похоже – у девчонки совсем нервы сдали. Летательный аппарат мгновенно потерял управление и опрокинулся на левый борт.

– MAYDAY! MAYDAY! – орал ктото из пассажиров во весь голос.

«Что, опять?» – только и успел подумать Джеймс, хватаясь правой рукой за поручни и одновременно утирая лицо левым рукавом.

– Держу руль! – заорал Алмаши – второй пилот. – Держитесь крепче! Садимся!!!

«То есть падаем».

Двигатели завыли както совсем необычно, то ли высоким басом, то ли низким контральто – вот такие нелепые аналогии промелькнули в мозгу Хеллборна за какуюто секунду до падения. Только в самый последний момент он понял, что на вой двигателей наложился визг Патриции, что в сумме дало столь сногсшибательный звуковой эффект.

БРРРАМДРРРРАМБРРРРУНГ! Темнота. Свет.

– …нуть машину!!!

– ???!!!

– Всем покинуть машину!!!

Хеллборн приоткрыл глаза и оценил обстановку. Конвертоплан очень удачно плюхнулся в снег – на брюхо. На снег. Не в воду. Это хорошо. Патриция почемуто пыталась переползти через него – ага, с ее стороны дверь заклинило. Алмаши неподвижно лежал лицом на пульте управления. Джеймс потянулся вперед и попытался растормошить пилота. Тот никак не отреагировал, к тому же переползающая Патриция в этот момент особенно стеснила движения Хеллборна. Наконец она вывалилась наружу. Джеймс сумел отстегнуть ремень безопасности и последовал за ней. Сумрачно, холодно, приятный альбионский морозец, а ведь Хеллборн здорово промок под дождем в оазисе Фрэнсисберга. Минутадругая, адреналин растворится в крови, и вот тогда он почувствует этот холод самой последней косточкой…

МакДиармат уже был снаружи, и этот матрос, «запасной стрелок», как его? вспомнил, Шток – за весь полет ни слова не проронил – рядом с ним. Шток опередил Хеллборна и тоже попытался привести мадьярского археолога в чувство. Бесполезно. Голова второго пилота безжизненно откинулась назад. Хеллборн бросил взгляд на его лицо и содрогнулся. Мать родная не узнает, хоронить будут в закрытом гробу…