Макс взял себе три куска жареной рыбы и батон, ополовинил бутылку кетчупа и соорудил огромный «рыбобургер». Изучив получившееся блюдо, он добавил в него еще горсть крабовых палочек, большую ложку соуса тар-тар и «букет» укропа, после чего начал жевать, с аппетитом, который выдавал в нем бывалого военного – пусть даже и студента академии. И шутка о «трех приемах пищи за раз» уже не казалась таким уж преувеличением.

Вареники потянулись было к большой кастрюле со своими «тезками», однако вовремя остановились. Рот Макса в тот момент был занят, но даже по лицу командира было понятно, что шутка про «каннибализм» вот-вот прозвучит. Решив не давать лишних поводов показать свое чувство юмора тому, кому подобных поводов и не надо, Варя с Никой ограничились хрустящей камбалой в кляре и салатом из морской капусты с огурцом.

Я для вида еще немного побурчал про отсутствие кильки и прогулялся туда-обратно, крутя носом, однако в конце концов не выдержал, подпрыгнул и вцепился в гигантский стейк из лосося, вызвав переполох среди поваров. Макс оторвался от гигантского бутерброда, уверил возмущенную краснощекую женщину, что «рыбу у котика отбирать не надо, мы за все заплатим», и я ненадолго погрузился в кошачий рай, в котором остался один на один с побежденным врагом. Пусть даже у того из защиты был всего один плавник, и тот прожаренный до хрупкости.

– Морская капуста похожа на волосы мертвеца, – пробормотал Макс и сладко потянулся на стуле, поглаживая туго набитый живот.

– И тебе приятного аппетита, – Ника перегнулась через стол и стукнула его вилкой по голове.

– Скажи спасибо, что плашмя, – поддержала ее Варя.

– Спать, – мяукнул я. – С утра с новыми силами обсуждать мертвецов, а сейчас – спать.

– Ишь, раскомандовался… – начал было Макс, но вовремя замолчал. К их столу подошел Паша – на халате два новых пятна, в руке снова стакан с кофе.

– Вечер-вечер! – радостно поприветствовал он «аквариумистов». – Вы что, кота разговаривать учите?

– Не, это Максим в чревовещании тренируется, – невозмутимо ответила Ника. – Всякий раз, как наестся – начинает вещать.

– Ух ты, круто! – восхитился ученый. – Показать можешь?

– Могу…

Макс бросил короткий испепеляющий взгляд на то место, где за секунду до этого была Ника, и обнаружил там лишь тарелку, которой с помощью морской капусты, двух огурцов и кусочка кляра придали вид улыбающейся рожицы.

– Круто! – протянул еще раз Паша, но в этот раз с легким недоверием. – А скажи что-нибудь.

– Что-нибудь, – протянул я, стараясь широко не раскрывать рта.

– Отпад! – Паша без предупреждения подхватил меня на руки и – ой, за что такая подлость-то, а? – подкинул в воздух, уронив при этом на колени Максу кофе…

В тот момент маскировка не была раскрыта лишь по одной причине – как уже было известно по прошлому опыту, слово «ф-рр-р-р-р» остается без перевода, слава кошачьему языку и конструкторам брошки! Я даже когти от удивления не успел выпустить. Между тем, пока Максим, шипя сквозь зубы – кофе был горячий, – вытирал салфетками штаны, Паша продолжал, как ни в чем не бывало:

– А пойдемте к нам? Все наши посмеются, уж больно по интонации на Влада похоже! И кофе с твоих штанов ототрем. Я ж стихийное стаканное бедствие. Всегда роняю и проливаю что-нибудь да еще на кого-нибудь. Готов во искупление поделиться пятновыводителем!

И улыбнулся – застенчиво, обезоруживающе и чуть подслеповато щурясь.

Вот как на такого злиться, а?

Всю дорогу до купола-сателлита, в котором располагались лаборатории ученых – того самого, который со знаком опасности на крыше, – я пытался улизнуть, чтобы наконец поспать. Однако демонстрировать чревовещательного кота при отсутствии самого кота довольно проблематично, поэтому Макс и Вареники пристально следили за «потенциальным дезертиром». Сами, правда, тоже зевали, однако соблазн побывать в необычном месте и познакомиться с интересными людьми победил. Макс даже, чтобы жертва точно не смылась, отцепил от моего хвоста Изпак и пообещал отдать только после возвращения из лаборатории. Сила есть, ума не надо, как говорится. Нашелся тут на мою голову со своими армейскими приемчиками! Однако, несмотря на все обиды, я и сам прекрасно понимал, насколько важно сейчас втереться в доверие к жителям города. И лучше в этом вопросе поторопиться, оставив всякие «выспаться» или «спокойно поесть» на потом.

– У нас тут куча степеней защиты, – болтал Паша, проводя нас через двери – одну, вторую, третью. – Сначала ни одной не было, но потом доставлять стали неимоверно…

– Доставлять двери? – удивился Макс.

– Ну да! – Пашка хохотнул. – Только перед этим гремлины доставлять стали. Знаешь, такие маленькие, зеленые, всю дорогу гадости устраивают. Ну, и смешные они еще, не без этого. Вот мы и поржали от души, и страданий приняли по первое число… Большей частью, конечно, от Валерыча, но и от этих зеленых козявок тоже.

– Надо же, как интересно, – вежливо удивились Вареники и взяли Пашу под руки с двух сторон. Тот несколько оторопел от такого внимания к своей персоне, глупо захихикал и пошел бордовыми пятнами. Однако дорогу в лабораторию не забыл.

Я тем временем задумался – точно ли это тот самый мир, который я раньше знал? Ну, что море тоже называется Черным, допустим, еще ничего не значит. Мало ли как моря называют? Фантазия у людей не богатая, особенно на названия, имена и клички животным. Меня и самого чуть было не назвали «Мусюся». Но вот чего в родном моем мире не было, так это такого пренебрежения к потусторонним сущностям. Как будто не гремлины магические, а тараканы обычные. Ну, были, ну, отгородились от них. Делов-то!

Гремлины, к слову, оказались более интересной темой, чем чревовещательный кот, поэтому меня предоставили самому себе. Уж лучше бы спать пошел. Вернее, сначала просто оставили на пороге лаборатории буквально на произвол судьбы, а точнее – под укоризненными взглядами Влада, который сидел у дверей и всем своим видом демонстрировал две невысказанных фразы: кто пустил посторонних людей и животных в лабораторию и давайте уже поработаем вместо разговоров!

На него – как, впрочем, и на меня – никто не обращал внимания.

Главной жертвой прошлого нашествия гремлинов оказалась Лиза – худая, как палка, темноволосая кудрявая девушка в огромных очках. В те моменты, когда к ней не обращались, подкрепляя реплику постукиванием по плечу, а то и тычком в плечо или под ребра, она явно витала в облаках, лишь ей одной ведомых.

– Гений, – уважительно шепнул Паша, бесцеремонно показывая на нее пальцем. – Монстр, а не человек!

«Монстр» тем временем задумчиво чесал кончик носа одной рукой, а второй сортировал пробирки на большом стеклянном столе, похожем на соты.

– Мы вместе над планктоном работаем. Подбираем оптимальный состав для здешних вод.

– Зачем?

– Чтобы китов подманить, – Паша выпятил грудь и сам стал похож на маленького гордого кита. – Представляешь? Мы глядим сквозь крышу, а там, наверху, кормятся эти махины…

Я тут же живо представил себе, как такая кормящаяся «махина» падает на Триллиан, сминая хрупкий маленький купол, и совсем опечалился. Нет, совсем не берегут себя люди. И братьев своих меньших не берегут. И главное – не прислушиваются к их советам и опасениям!

А спустя еще десять минут догадка о полном безумии местных ученых получила очередное подтверждение.

Толстенький, с лопатообразной бородой и ярко-голубыми глазами, похожий на доброго гномика Марк Михайлович искренне мечтал о мировом господстве. Взмахивая руками, будто дирижер перед оркестром, он торопливо, поминутно сбиваясь, рассказывал о бесчисленных подводных городах, которые «скоро, совсем скоро!» будут устилать дно Мирового Океана. И конечно же именно он, Марк Михайлович, подберет места на донном грунте, до сантиметра высчитает нужные точки для застройки. А то ведь недолго установить город на действующий вулкан! Или на тектонический разлом! Или в зыбучий ил!