Доска трещала и прогибалась, а когда он поглядел вниз и увидел высокую крапиву, то испугался и покачнулся.

– Помогите! – крикнул Эмиль, теряя равновесие.

Он повис на руках и, казалось, вот-вот сорвётся прямо в крапиву, но в последнее мгновение ему всё же удалось обхватить доску ногами и кое-как снова на неё взобраться. Он пополз дальше и уже без особого труда добрался до кладовой.

– Да это легче лёгкого! – произнёс Эмиль с некоторой досадой. – Но всё же я отдам, конечно, моего петрушку Иде… скорее всего, отдам… но только не сегодня. Он всё равно уже обтрепался… Ну я ещё успею это решить!

Он с силой толкнул доску, она исчезла в окне дровяного сарая и с грохотом свалилась на остальные доски. Эмиль был очень доволен собой – во всём должен быть порядок. Он кинулся к двери – она оказалась запертой.

– Так я и думал! – вздохнул Эмиль. – Но скоро они придут, чтобы взять ещё колбасы, и тогда я вылечу отсюда пулей.

Эмиль принюхался. В кладовой так вкусно пахло! Он огляделся. Вот это да! Сколько здесь всякой еды! Под потолком висят копчёные окорока, в углу – ларь для хлеба, полный румяных караваев, а рядом – стол, уставленный жёлтыми сырами и глиняными крынками со свежесбитым маслом. За столом – деревянный чан с солёной свининой и огромный шкаф, куда мама ставит бутылки с малиновым сиропом, банки с маринованными огурцами, с грушевым джемом и земляничным вареньем. А на средней полке лежат домашние колбасы.

Эмиль любил колбасу, что правда, то правда.

Пир на хуторе был в полном разгаре. Гости уже выпили кофе со сдобными булочками. Теперь они сидели и ждали, пока снова проголодаются, чтобы приняться за грудинку, за селёдочный салат и за всё остальное, что им приготовили.

И вдруг мама Эмиля воскликнула:

– Ой, да мы ведь забыли про Эмиля! Он уже так давно сидит взаперти!

Папа побежал в сарай, а сестрёнка Ида помчалась вслед за ним.

– Ну, Эмиль, можешь выходить! – крикнул папа и широко распахнул дверь сарая.

Представляешь, как он был поражён: Эмиля в дровяном сарае не было!

– Он удрал через окно, негодник! – решил папа Эмиля.

Но, когда он выглянул в окно и увидел внизу высокие заросли несмятой крапивы, он не на шутку испугался.

– Ума не приложу, куда он делся! – воскликнул папа. – Здесь нет никаких следов! Здесь явно не ступала нога человека!

Сестрёнка Ида тут же разревелась. Что случилось с Эмилем? Лина часто пела одну очень печальную песню. Про девочку, которая превратилась в белую голубку и улетела на небо, чтобы не сидеть в том ужасном подвале, куда её заперли. Эмиля ведь тоже заперли, кто знает, может, он тоже превратился в какую-нибудь птицу и улетел! Сестрёнка Ида стала оглядываться по сторонам, не видно ли где голубя. Но кроме рябой курицы, которая, поклёвывая, ходила перед сараем, никакой птицы поблизости не было.

Сестрёнка Ида заревела громче прежнего и указала на курицу.

– Может быть, это Эмиль, – проговорила она сквозь слёзы.

Папа Эмиля, конечно, так не думал. Но всё же на всякий случай он побежал к маме Эмиля – спросить, не замечала ли она, что Эмиль умеет летать.

Нет, этого она никогда не замечала.

На хуторе начался переполох. Пир пришлось прервать. Все гости высыпали во двор искать Эмиля.

– Он должен быть в дровяном сарае, сам понимаешь, – сказала мама Эмиля папе Эмиля, и тогда все бросились в сарай, чтобы найти его общими усилиями.

Но, как они ни искали, обнаружить Эмиля в сарае им так и не удалось. Зато все увидели на полке пятьдесят пять выстроенных в ряд деревянных человечков. Фру Петрель никогда не видела так много разных фигурок, собранных вместе, и пожелала узнать, кто их сделал.

– Не кто иной, как наш милый Эмиль, – сказала мама Эмиля и заплакала. – Он был редкий мальчик.

– Редкий – это верно, – сказала Лина и покачала головой. А потом добавила: – Надо бы поглядеть, нет ли его в кладовой.

Это была совсем неглупая мысль, даже удивительно, что она пришла в голову Лине. Все устремились в кладовую. Но и там Эмиля не было.

Сестрёнка Ида безутешно плакала, а когда никто на неё не смотрел, она подбегала к рябой курице и шептала:

– Не улетай от нас, Эмильчик! Я буду приносить тебе столько проса, сколько захочешь, только не улетай, оставайся у нас на хуторе.

Но курица ничего не обещала. Кудахтая, она пошла своей дорогой.

Эмиля искали, искали повсюду, все просто выбились из сил. Но ни в дровяном сарае, ни в прачечной, ни на конюшне, ни в коровнике, ни в свинарнике его не было. Нигде его не было. И в овчарню ходили, и в курятник, и в коптильню, и в пивоварню… Нет Эмиля, да и всё тут! С отчаяния заглянули даже в колодец. Но и там его, к счастью, тоже не было. Однако теперь уже все стали плакать! И гости из Лённеберги шептали друг другу:

– Эмиль был прекрасным мальчиком. Просто прекрасным!

– Может, он свалился в речку? – сказала Лина.

Речка в Катхульте была бурная, с омутами, и маленькие дети могли в ней легко утонуть.

– Ему запретили ходить на речку, ты же это знаешь, – строго сказала мама Эмиля.

Лина тряхнула головой:

– Ну да, вот потому-то он и пошёл туда!

Все побежали на речку. К счастью, и там никаких следов Эмиля не обнаружили, но все плакали теперь горше прежнего. А мама-то надеялась, что пир удастся на славу! Больше негде было искать Эмиля.

– Что же нам делать? – в отчаянии спросила мама.

– Прежде всего необходимо подкрепиться, – решил папа Эмиля, и он был прав, потому что за время поисков гости успели изрядно проголодаться.

Мама Эмиля стала накрывать на стол. Пока она несла селёдочный салат, она успела облить его слезами, но всё же и он занял своё место рядом с телячьими отбивными, копчёной грудинкой, сырными пирогами и другими блюдами. У фру Петрель тут же слюнки потекли – всё выглядело так аппетитно, прямо глаза разбегались. Вот только её любимой домашней колбасы что-то не видно… Это её сильно расстроило. Но тут мама Эмиля сама спохватилась:

– Лина, да мы же про колбасу забыли! Сбегай-ка поскорее за ней в кладовую!

Лина побежала. Все стали с нетерпением ждать её возвращения, а фру Петрель одобрительно закивала.

– Да, колбаса – это хорошо! – сказала она. – При таких волнениях она просто необходима!

Но Лина вернулась без колбасы.

– Идите все со мной, сейчас я вам такое покажу…

При этом вид у неё был какой-то чудной. Но с ней это случалось, так что не стоило на это обращать внимания.

– Что ещё за глупости ты придумала? – строго спросила мама Эмиля.

Лина захихикала.

– Идите все со мной, – повторила она.

И все пошли. Все, кто был на пиру в Катхульте. Лина шествовала впереди, а остальные шагали за ней гуськом. И всю дорогу до кладовой все слышали, что она как-то чудно́ хихикает. Она распахнула тяжёлую дверь и переступила через высокий порог кладовой. Все последовали за ней.

В кладовой она остановилась перед большим шкафом, с усмешкой раскрыла его дверцы и указала на среднюю полку, где мама Эмиля обычно хранила колбасу.

Колбасы там не было. Зато там был Эмиль. Он спал. Он лежал на горе колбасных шкурок и спал, и его мама была этому так рада, что можно было подумать, она нашла в шкафу золотой слиток. Не важно, что Эмиль съел всю колбасу! Маме в миллион раз приятнее было увидеть на полке Эмиля, чем несколько килограммов колбасы. Да и папе тоже.

– Вон лежит Эмиль! – пропищала сестрёнка Ида. – Он не превратился в курицу… Пока ещё…

Подумать только, что мальчик, до отказа набитый колбасой, может сделать стольких людей счастливыми! Так что в конце концов пир всё же удался на славу. Мама Эмиля нашла на полке под шкурками маленький кусочек колбасы, который Эмиль, видно, не заметил. Его получила, к великой своей радости, фру Петрель. И все остальные, хоть и остались без колбасы, не уехали с хутора голодными. Они ели грудинку, телячьи отбивные, биточки, маринованную селёдку, селёдочный салат, тушёные овощи, пудинги, копчёного угря, и всего этого – до отвала.