- Ты вечно причитаешь! Тебе вечно что-то не нравится! Что с тобой?

- Я не понимаю тебя. – Я недовольно посмотрела на нее. – Прекрати приставать ко мне и положи наши вещи в шкаф. Такое чувство, что я все делаю, а ты лишь пытаешься доказать какая я плохая.

- Чего? – Крикнула она. – Ты себя слышишь, Александра? Мы вдвоем сделали эту квартиру. Не ты одна, а ты и я, одинаково. Я терпела тебя, старалась понять тебя, но почему ты не пытаешься понять меня? Ты думаешь, что тебе одной здесь плохо? Что ты одна плачешь ночами? Что ты одна пьешь таблетки? Мне так же плохо, как и тебе. Мы одинаково не знаем, что делать дальше, но я хотя бы делаю вид, что мне хорошо, а ты срываешь свою злость на своих друзьях, которые помогли тебе. Ты самолюбивая эгоистка. Энди все видит, если не телом, то духом и я уверена, что ему противно наблюдать за такой тобой – Она подошла ко мне близко и легонько толкнула меня.

- Заткнись, Вики! – Я тоже толкнула ее, но так, что она упала на кровать. – Я не желаю даже слышать тебя, тебя ясно? – Я подбежала к ней и вцепилась в футболку. – Не смей говорить и упоминать его. – Я сильно трясла ее, а она лишь испугано смотрела на меня.

Я не выдержала, отпустила ее футболку и выбежала на улицу. Побежала в парк и села на самую дальнюю скамейку и заревела горькими слезами. Не описать словами, как тогда мне было плохо. Это был переломный момент, когда все, что тебе казалось дорогим, навсегда было потеряно. Я легла на скамейку, а с неба закапал дождь и с каждой секундой он становился все сильнее, я обхватила себя руками и закричала, очень громко. Я помню, что тогда сорвала себе голос. Невозможно даже спустя время забыть, то, что стало для тебя всем. Я посмотрела на небо, и через пару минут все мое лицо было мокрым. Резко я встала со скамейки и пошла в ненавистное мне место. В больницу, где лежал Энди. Я шла очень быстро, даже толкнула пару людей, которые что-то пробормотали мне в след, но мне было без разницы, я еще больше ускорила шаги. Через двадцать минут я стояла около до боли знакомой двери, я долго не решалась повернуть ручку и даже вспомнила то, как я заходила сюда первый раз, но я смогла и, затаив дыхания, открыла дверь, передо мной все так же лежал Энди, выражения его лица не поменялось. К горлу поступил ком, а слезы уже капали из глаз. В тот период я убедилась, что невозможно выплакать все слезы, они бесконечны и закончатся только тогда, когда мы умрем. Я подошла к его кровати и посмотрела на показатели, сердцебиения слабое, его практически невозможно прочувствовать, значит, состояния такое же, как и вчера.

Я пододвинула стул к кровати и крепко сжала его руку.

- Я ужасна, да Энди? – Слезы капали на его руку. – Виктория говорит, что я очень поменялась. Может быть, так и есть? Но если так, то это только потому что тебя нет рядом, никто не подскажет мне, что я делаю не так. Ты мне так нужен, а тебя нет. Каждый день моя надежда на наше будущее медленно исчезает, и я теряю веру в нас. Все говорят, что все будет хорошо, но ведь это не так. Мы оба понимаем это. Ты с каждой секундой все дальше от меня. Ты, наверное, перестал чувствовать мои прикосновения… - Я резко встаю, и стул падает на кафельный пол. – Я устала, Энди. – Я кричу. – Устала существовать без тебя. Прекрати меня мучить, а лучше забери меня к себе, я все бы отдала, чтобы поцеловать тебя и почувствовать твое тепло. Умоляю! – Я буквально визжу и начинаю крушить все, что вижу на своем пути. Первой падает ваза с цветами, затем я переворачиваю кресло и скидываю книги.

На громкий шум прибегает медсестра и два врача. Они крепко сжимают мои руки, а я пытаюсь вырваться и все громче кричу.

- Мисс, успокойтесь… Вам нужно успокоиться. – Медсестра гладит мои щеки, но это бесполезно, потому что я еще громче кричу. – Увидите ее в палату. Вколите успокоительное и позвоните Брендону.

Дальше все было как в тумане, потому что успокоительные подействовали и меня начал окутывать сон. Я проснулась от мужского голоса, который кого-то отчитывал.

- Вы недолжны были давать ей такие сильные успокоительные. Она, в конце концов, не ваша пациентка. Я просил первым дело звонить мне и ТОЛЬКО ПОСЛЕ ТОГО, КАК Я СКАЖУ, ЧТО ДЕЛАТЬ – ДЕЛАТЬ МОИ УКАЗАНИЯ. – Крикнул он.

- Извините, детектив Керк. Просто она очень кричала, мы думали, что это единственное правильно решения. – Промямлила медсестра.

- Я надеюсь, что никто не видел этого, потому что последствия могут быть плачевными. – Я уже все отчетливо видела, Брендон протянул медсестре купюру номиналом 100$, она кивнула и молча удалилась.

Я закрыла глаза и притворилась, что ничего не видела. Я слышала его шаги и тяжелый вздох, когда он подошел ко мне. Подставил стул и погладил мои волосы.

- Зачем ты даешь им деньги, Брендон? – Я говорила это с закрытыми глазами.

- Потому что так нужно, Алекс. Просто прекрати срываться в больнице, если не хочешь попасть в психушку. Они молчат, но рано или поздно тебя увидят, либо сдадут. – Тихо сказал он.

- И пусть. – Я уже открыла глаза и смотрела в стену.

- Что у вас с Вики?

- Ничего. – Я отвернулась от него.

- Она плакала, когда я зашел.

- Мне без разницы. – Прошипела я.

- Хорошо. Как знаешь. – Он громко отодвинул стул и быстрыми шагами и со стуком двери вышел из палаты.

Снова осталась одна. Я долго еще просидела в палате, плакала и измеряла комнату своими томными шагами. Хаос – все, что теперь существовало в моей голове и душе.

Затем мне сказали покинут палату, и я медленно удалилась из больницы. Я пробыла на улице до пяти часов утра, а затем решила вернуться домой, потому что идти было некуда. Когда я зашла в нашу с Викторией квартиру, то камень с души резко упал. Я прошла в зал и провела рукой по дивану, а затем подошла к совместным фотографиям. На первой мы все вместе, она была помята, но энергия от этого не менялась. Вторая была наша с Викторией, это фотография с Сан-Франциско, мы на пляже. Третья, где Вики и Джей, это случайная фотография, а, как известно, такие получаются лучше всех. Четвертая там, где мы с Джеем и Зейном, Зейн держится за свою кепку и показывает мне смешную рожицу. А пятая фотография, там, где мы с Энди целуемся, я долго держала ее в руках, а затем поставила и, повернувшись, увидела перед собой Вики.

- Прости меня. – Она подошла и крепко обняла меня.

- Нет, это тебе стоит меня прощать, потому что я сама не своя последнее время. Я перестала, ценит, тех людей, которые остались рядом со мной. Вы ведь все, что у меня осталось на этой жалкой планете.

- Я всегда буду рядом. Я должна была все понять. У тебя очень сложный период в жизни, тебе сложнее всех. Я тебя очень люблю, Алекс. Ты даже не представляешь как.

- Нам всем сейчас сложно. Мы – это единое целое. Я тебя тоже люблю. – Я поцеловала ее в щеку.

- Все будет хорошо…. Я тебя уверяю…. Все наладиться. – Вики посмотрела на меня.

Я действительно начала верить в то, что рано или поздно у нас все наладиться. Нужно только ждать и верить. Ведь все, чего мы очень хотим, обязательно сбывается. После этого момента, я начала менять свой образ жизни, свой характер и себя. Я устала быть той слабой девочкой, которой дают успокоительные таблетки и которая срывается на близких людей. Мне надоело чувствовать себя не в своем теле. Сколько можно быть такой? Я перестала быть той жизнерадостной и доброй Александрой Кэндел, я черствею на глаз. Пора меняться. Я смогу. Я верю.