– Я странник, скиталец по дорогам Небытия. Хотя, должен признать, это определение звучит слишком напыщенно, считай проще – заблудшая душа.

– Очень приятно. В смысле – рада познакомиться. Меня зовут Вика, Виктория Барышева, и я здесь проездом.

– Ты вполне можешь предполагать, что я не тот, за кого себя выдаю. Это правильно – здесь лучше быть подозрительным, никого не слушать и не верить собственным глазам. Поэтому обойдемся без советов и подсказок, но кое – что я все же должен рассказать…

Наверное, меня слишком правильно воспитывали – я не жду от людей, с которыми общаюсь, обмана и подвоха. Туманные рассуждения о странниках и скитальцах были восприняты как должное, но едва парень в черном намекнул, что он не так хорош, как кажется, страх возник вновь. Неужели это все – таки он – коварный, лживый, способный принимать любые обличия?

– Ты знаешь, что такое зло, Вика?

– Зло – это когда хорошим делают плохо.

– Во всяком случае, четко сформулировано. Догадываешься, куда ты попала?

– Наверное, в ад.

– Ты думала, что увидишь дьявола. Каким он тебе представлялся? Коварным, безжалостным злодеем, искушающим людские души различными соблазнами? Возможно, он даже казался привлекательным, как может быть привлекательно все порочное. В любом случае, он полностью поглощен людскими заботами, не так ли?

Я неуверенно кивнула. В голове всплыл образ Мефистофеля с черной бородкой и старомодным головным убором…

– А теперь, Виктория, представь равнодушное к людским страстям, но враждебное Нечто. Темную вечную силу, противостоящую жизни, превращающую упорядоченный мир в Хаос. Назовем ее – абсолютным злом. – Мой собеседник растянул губы в наклеенной улыбке. – Прости, Вика, что я так долго и не совсем понятно разглагольствую. Во-первых, поболтать здесь, по правде говоря, не с кем, а во – вторых – это действительно важно. Такое зло обитает не где – то в неведомых пределах, оно здесь, рядом, пронизывает ваш мир, не взаимодействуя с ним. Давай назовем такое положение дел соседством двух измерений. Невидимая преграда отделяет добро от зла, упорядоченность от Хаоса. Только воля человека может сокрушить барьер, проложить Хаосу путь в мир людей. Щупальца проникают все глубже, все труднее захлопнуть врата, соединяющие миры. Я уже говорил тебе, абсолютное зло не имеет в себе ничего человеческого, но, соприкоснувшись с порочными людскими душами, оно рождает демонов – монстров из бредовых сновидений, которые обретают плоть и силу. Возможно, ты уже встречалась с ними.

– Да. Раньше я думала, что такое можно увидеть только в «ужастиках».

– Когда Проход открыт, каждый может воплотить в реальности свои самые жуткие фантазии. А все, что ты видишь перед собой сейчас, – игра воображения. Воспринять измерение Зла таким, какое оно есть, невыносимое испытание для человека, нас спасают иллюзии. Но поторопись, картинка скоро начнет расползаться, и возникнут черные провалы, я их называю глазами Бездны. Вот, кстати, и первый – я здорово тебя заговорил…

Незнакомец откинул свои на редкость блестящие темные локоны и указал куда – то вверх. Мой взгляд скользнул в том направлении, и я увидела сиявшую на потолке ярко-черную кляксу. Она была невелика по размеру, но явно таила в себе угрозу.

– Так постепенно исчезнет все. Времени осталось совсем немного. Учти, в комнатах может происходить все, что угодно. Когда ты решишь возвращаться, одна или с друзьями, то либо вновь окажешься в Коридоре, либо в другой комнате. Коридор ведет к жизни, в лабиринте реальностей – тупик. Тем не менее, все не так плохо, Виктория, помни – зло сильно, но несовершенно, в нем всегда можно найти трещинку.

Вдохновившись жизнеутверждающим напутствием Незнакомца в Черном, я отворила дверь… А за дубовыми створками бурлил карнавал. Небо переливалось всполохами разноцветных фейерверков, огни отражались в темных водах пруда, а на противоположном его берегу стоял шикарный, ярко освещенный особняк. На тропинке появилась мило беседующая парочка. Молодой человек имел личину розового упитанного поросенка, а лицо девушки скрывала полумаска в виде крыльев бабочки.

– Сударыня, вы не видели здесь юную особу с разноцветными волосами и серебряным колечком под левой бровью? – поинтересовалась я. – А может быть, вы встречали мальчика лет тринадцати, у которого на макушке всегда торчит хохолок из волос?

– Как я могу видеть?

Девушка сняла маску, и мне едва удалось сдержать испуганное восклицание – у нее не было глаз! Глазницы затягивала ровная румяная кожа. Мутантка хихикнула и умчалась в заросли сирени, увлекая за собой нерасторопного кавалера. Его третья нога мелькнула в воздухе, едва не задев меня по лицу. Надо признать, это был очень своеобразный карнавал…

– Я лицемерила, я всю жизнь лицемерила. – Две пожилые дамы подошли к воде. – И вот маска стала моим лицом. Доктора говорят – ее не снять, она вросла в череп. Миленькая маска, ты не находишь, дорогая?

– Очень мило, очень мило, но еще лучше она бы смотрелась без головы.

– Может быть, может быть, может быть… – Голова дамы закачалась, кажется, она до бесконечности собиралась повторять одни и те же слова.

Если бы я имела привычку плеваться, непременно бы сплюнула – эти уроды дурачили меня, отвлекали, тянули время. Надо идти вперед. Я решительно зашагала по влажной, осыпанной серпантином траве, а затем по мелкой ряби пруда, прямо к расцвеченному огнями особняку.

У лакея отсутствовала голова, но это уже не впечатляло. Миновав толпу уродливых гостей, я поднялась в зал. За белым роялем примостился аккомпаниатор в напудренном паричке, а перед инструментом стояла затянутая в корсет певица. Она распевала какую – то оперную арию на чистейшем итальянском языке. Примадонну звали Зинаида Логинова… Пока до меня доходило увиденное, Зизи кончила петь – нарядные мутанты аплодировали ей, не жалея ладоней.

– О, Барышева, добро пожаловать! Мы просто заждались…

– Тебе не кажется, что пора сматываться из этого сумасшедшего дома?

– Сматываться, когда мне рукоплещет вся Европа? Я же – примадонна. Знаешь, какой у меня ангажемент в Ла Скала?

– Постой-постой… – от таких речей голова шла кругом, – у тебя больше тройки по пению никогда не было и вообще…

– Я – звезда. Графы, герцоги, наследные принцы – все у моих ног. Сам курфюрст саксонский…

– Зизи, времени нет. Дома поприкалываешься. – Она только пожала худенькими плечиками, торчащими из громадного декольте.

Я повернулась к аккомпаниатору.

– Ну а ты, Юрка?

– Один лучик ее славы греет и меня.

– Да вы все свихнулись!

– Завтра начинается мое турне по Франции. А потом – Новый Свет. Роскошная каюта на «Титанике»…

Логинова направилась к зеркальной двери. Юрка вприпрыжку побежал за примадонной – камзольчик сильно жал ему в плечах. Я прекрасно понимала, что делать этого не следовало, и все же ринулась за ними…

Соленый влажный ветер ударил в лицо. Я стояла на скалистом берегу, а где – то далеко внизу виднелась группа живописно одетых бродяг, загружавших сундуками пару шлюпок. Двое пиратов, а я уверена, что это были морские разбойники, отделились от остальных и начали карабкаться по уступам, поднимаясь ко мне. Конечно же, в качестве капитана пиратского корабля Зинаида Логинова выглядела более естественно, чем в роли оперной дивы. Юрка Петренко, судя по всему, был юнгой, и эта роль его вполне устраивала.

– Пять тысяч чертей и одна акула, кого я вижу!

– А как же ангажемент в Ла Скала?

– Анга… что? Ты, Барышева, случайно не перегрелась на солнце? – Зизи ничего не помнила о предыдущем воплощении. Ей казалось, что она давным-давно промышляет пиратством. – Я возьму тебя в команду. В конце концов, ты неплохая девчонка и под моим чутким руководством вырастешь в отличную разбойницу.

– Но…

– Не благодари. Мало того, я поделюсь с тобой сегодняшней добычей. Видишь, ребята сундуки таскают, мы тут один городишко… – не договорив, она выхватила из – за пояса саблю и взмахнула ею перед моим носом. Солнце отразилось в широком лезвии, и солнечные зайчики запрыгали по лицу. – Короче, Черная Зизи не знает пощады, три акулы, ящик мертвеца и бочонок рома!