Король выдержал паузу, внимательно глядя на нас. Я, сказать честно, пребывал в глубоком шоке от всего услышанного. Особенно от простоты и обыденности, с которой Король говорит такие вещи. Мы для него не живые люди, а шахматные фигуры. И если надо пожертвовать очередной пешкой ради какого-то преимущества в игре – он делает это, совершенно не задумываясь. Но едва я захотел кое-что спросить, монарх добавил:

– С этого дела я лично хочу получить все бумаги из красного шкафа, находящегося в подвале особняка Лэра Вазы. Важное условие – их нельзя даже смотреть. Чего-либо утаивать из его содержимого тоже настоятельно не рекомендую, возможность проверки точного выполнения условий у меня есть. Для вскрытия шкафа возьми мою личную универсальную отмычку, она откроет проход в подвал и двери шкафа. – Деал Первый положил передо мной темный перстень. – Ее тоже нужно обязательно вернуть. Все прочее меня не интересует и может считаться законной добычей. Взятых в сокровищнице Лэра денег и ценностей должно хватить на оплату услуг наемников и штрафа, который я непременно выставлю за нападение на своего третьего советника. По-другому никак, меня просто не поймут, потому придется платить. А за те бумаги ты, Рэй Димиус, сможешь просить у меня любую достойную награду, которая будет в моей власти. Если откажешься от моего предложения – что ж, постарайся сбежать из моего королевства в течение сегодняшнего дня, иной возможности выжить у тебя не останется. И то сильно сомневаюсь, что тебя не перехватят по пути люди Вазы, контролирующие ближайшие к столице дороги. Тебе же, Ла Рамия, я даю свое Слово Короля: если твой господин выполнит мое задание, желанная месть станет реальной.

Выходили мы из кабинета Короля в исключительно подавленном состоянии. Вот так, оставили нам выход без какого-либо выхода. Сильно хотелось кого-то прибить.

– Я согласна пожертвовать собой ради твоего дела, – тихо сказала Рамия, крепко прижавшись ко мне, когда мы остались наедине. – Ты дал мне возможность почувствовать себя настоящей женщиной, и только одно это стоит жизни.

– Не торопись себя хоронить, красавица, – ответил я ей, обнимая ее и крепче прижимая к себе. – Раз Король хочет получить те бумаги – он их получит. А его сценарием мы подотремся.

– Но как? – Женщина-воин громко всхлипнула и была готова расплакаться.

– Вместо тебя того наглого Лэра на поединок вызову я сам, а потом лично наведаюсь к нему в гости, – предложил я свой вариант действий.

– Ты не понимаешь… – тяжело вздохнула Рамия. – Против тебя выйдет очень сильный поединщик, входящий в пятерку лучших клинков королевства. Потому-то Король и предложил мне пожертвовать собой ради успеха общего дела. Обычный бой с оружием и поединок чести заметно отличаются друг от друга. Несмотря на все твои таланты, шансов на победу почти нет.

– Не беспокойся раньше срока, моя «младшая жена», – с искрой надежды заглянул я ей в глаза, – в нашем мире говорят: «На любую хитрую гайку всегда найдется свой болт с подходящей резьбой». И мы еще посмотрим, кто должен входить в пятерку лучших клинков королевства: чувствую, давно пришла пора там кому-то потесниться.

Собственная уверенность в благополучном исходе изрядно подняла настроение. А ожидаемое столкновение совершенно не казалось чем-то опасным. На выходе в парк дорогу нам действительно преградил немолодой дородный господин в дорогом костюме, расшитом узорами из золотых нитей, за спиной которого встала еще дюжина так же богато одетых аристократов со шпагами на поясах. Бегло окинув меня полным презрения и затаенной злобы взглядом, дородный господин перевел внимание на мою женщину и со злорадной ухмылкой на губах сказал:

– Это ведь ты, предательница Рамия, бросившая королевство в трудные минуты из-за своей трусости, спрятавшись за мужской спиной?!

Мне едва удалось перехватить руку своей наложницы, готовой броситься на него, чем и испортить все дело.

– Не желаете ли вы ответить за свои лживые слова на поединке чести, сударь? – шипящим голосом бросил я вызов, ментально подавляя наглого провокатора.

Тот мгновенно побледнел, а злорадная ухмылка сползла с его холеного лица.

– Как вам будет угодно, «благородный господин» без рода и племени, – злобно фыркнул тот, найдя в себе силы сопротивляться моему влиянию. – Мы можем выяснить прямо сейчас, кто из нас прав, а кто нет! Ближайшая дуэльная площадка находится всего в двух шагах отсюда.

Я уже было успел подумать, что Лэр Ваза, а это был именно он, тут не возникало каких-либо сомнений, сам выйдет биться. По крайней мере, на такое сильно рассчитывал, постаравшись максимально вывести его из себя. Иначе бы отложил этот поединок на пару дней и выбрал более удобную для себя площадку, желательно отдаленную от города. Мое ментальное чутье плохо справлялось с фильтрацией помех, исходящих от множества находящихся поблизости людей, особенно если они испытывали сильные эмоции. Здесь же вдобавок присутствовала толпа зрителей, искренне считающих себя простыми свидетелями, от которых «фонило» просто немилосердно. Когда мы подошли к расчищенной поляне посреди дворцового парка, нас остановила четверка дворцовых распорядителей, которые были хорошо осведомлены о наших намерениях.

– По давним традициям, перед поединком чести требуется попытаться уладить конфликт иным образом, без обнажения клинков, – громко заявил один из них. – Готов ли бросивший вызов отказаться от своего намерения, и если «да», то на каких условиях?

– Да, – я вышел вперед, показывая, кто является инициатором поединка. – Если неуважаемый Лэр Ваза откажется от своих лживых слов, брошенных моей младшей жене Ла Рамии, и публично извинится перед нами.

– Желает ли названный господин принести свои извинения? – спросил тот же распорядитель.

– Нет! – категорично ответил опытный дворцовый интриган. – Более того, я считаю, что высказался еще слишком мягко про тех, кто забыл слово «долг», а потому больше не имеет чести, как и тот, кто его покрывает.

Лэр Ваза сумел справиться с моими мысленными и эмоциональными посылами, которыми я пытался выводить его из равновесия. Он вновь излучал уверенность и яркое самодовольство.

– Вместо принявшего вызов традиции разрешают выйти на поединок чести благородному защитнику, объяснившему причины такого поступка, которые должны признаваться обществом достаточно вескими. Есть ли среди присутствующих здесь господ тот, кто хочет вступиться за честь Лэра Вазы своим клинком? – Распорядитель уверенно вел заранее прописанный спектакль.

После его слов из толпы вышел крепкий, достаточно молодо выглядевший аристократ в легком свободном костюме, громко заявив:

– Я готов вступиться своим клинком за оскорбленную честь глубокоуважаемого третьего советника Лэра Вазы. Мой древний род Хдеев хорошо известен своей доблестью и отвагой, потому я не могу позволить какому-то почему-то считающему себя благородным нанести ущерб нашему королевству и его видным людям.

По сценарию озвученная «защитником» причина оказалась достаточно веской. Распорядитель встал между нами и громко сказал:

– Довожу до участников и свидетелей правила поединков чести: поединок проходит до смерти одного из участников. Победитель получает имеющееся у его противника при себе оружие и прочее имущество в качестве законных трофеев. Прочее имущество проигравшего наследуется в общем порядке. Поединок проходит только на специально размеченной площадке в присутствии вооруженных свидетелей, числом не менее семи. Участникам дозволяется использовать любое контактное оружие ближнего боя и исключительно защитную магию без каких-либо ограничений. Нарушившего запрет полагается немедленно уничтожить свидетелям поединка любым возможным способом. То же самое следует за попытку участника покинуть обозначенный предел дуэльной площадки до завершения схватки. Засим прошу всех присутствующих свидетелей расположиться за границей площадки, а участников встать на указанные начальные места и приготовиться к бою.