Женщина в шароварах. Ну это уж ты слишком, Лэнгли!
Лэнгли. Меня тошнит и воротит от людей, которые вечно везде лезут! Ты использовала этот лживый трюк — цепи благодарности!
Юнис. Дуайт! Ты же не думаешь, что я...
Лэнгли. Я прекрасно знаю, что думаешь ты! Думаешь, ты меня купила? Думаешь, я принадлежу тебе до конца жизни в обмен на какие-то чеки в магазинах?
Юнис. Что ты говоришь! (Вдруг пронзительно кричит ) Я тебя не слышу!
Мужчина в свитере. Слушай, Лэнгли, поспокойней, ты не соображаешь, что говоришь, ты...
Лэнгли (отталкивая его). Проваливай к дьяволу! Все можете проваливать к дьяволу, если хотите! (Обращаясь к Юнис.) Ну а ты...
Юнис. Дуайт... пожалуйста... не сейчас...
Лэнгли. Да! Именно здесь и сейчас! Я хочу, чтобы они все слышали! (Гостям.) Так вы думаете, без нее я не обойдусь? Я вам покажу! С меня хватит! (Обращаясь к Юнис.) Слышала? С меня хватит! (Юнис стоит неподвижно.) Я свободен! Я возвеличусь на весь мир! Вам такого и не снилось! Я готов встретиться с единственной женщиной, которую я когда-либо хотел, — с Кэй Гондой! Я все эти годы ждал того дня, когда познакомлюсь с ней! Я жил только ради этого! И никто не встанет у меня на пути!
Юнис (идет к двери слева, выдергивает свою шляпу и пальто из груды одежды в углу, оборачивается к нему, тихо). Прощай, Дуайт... (Уходит.) >
Секунду в комнате стоит мертвая тишина; первой начинает двигаться женщина в шароварах, она идет за своим пальто, потом поворачивается к Лэнгли.
Женщина в шароварах. Ая думала, ты только что написал картину «Честность».
Лэнгли. Если это гнусная издевка...
Женщина в шароварах уходит, хлопнув дверью.
Ну и к дьяволу! (Остальным.) Проваливайте вон! Все! Вон!
Общая суматоха с шляпами и пальто.
Женщина в вечернем платье. Ну, если нас гонят...
Мужчина в костюм е. Ничего-ничего, Лэнни немного не в себе.
Лэнгли (как-то смягчаясь). Простите. Всем спасибо. Но сейчас я хочу побыть один.
Гости уходят, сконфуженно прощаясь.
Блондинка (она уходит одна из последних. Замешкавшись, шепчет неуверенно). Лэнни... Лэнгли. Вон! Вы все!
Она уходит. На сцене никого, кроме Лэнгли, который с изумлением оглядывает руины своего интерьера. В дверь стучат.
Вон, я сказал! Чтоб духу вашего тут не было!
Стук повторяется. Он идет к двери, резко распахивает ее. Кэй Гонда входит. Она стоит, глядя на него, не произнося ни слова. Он спрашивает нетерпеливо.
Ну?
Она не отвечает.
Чего надо?
Кэй Гонда. Вы Дуайт Лэнгли?
Лэнгли. Да.
Кэй Гонда. Мне нужна ваша помощь.
Лэнгли. Что стряслось?
Кэй Гонда. Вы не знаете?
Лэнгли. Откуда я могу знать? Вы вообще кто такая?
Кэй Гонда (после паузы). Кэй Гонда.
Лэнгли (смотрит на нее и разражается хохотом). Всего лишь? Не Елена Троянская? Не мадам дю Барри? (Она молча смотрит на него.) Хватит! В чем подвох?
Кэй Гонда. Вы меня не знаете?
Лэнгли (пренебрежительно рассматривает ее, держа руки в карманах и усмехаясь). Ну что же. Вы действительно похожи на Кэй Гонду. Но и ее дублерша похожа на нее. У нее в Голливуде дюжина первоклассных дублерш. Чего вы боитесь? Девушка, я все равно не могу вас нарисовать. Я даже не могу обещать вам кинопробы. Откройте карты. Кто вы?
Кэй Гонда. Вы не понимаете? Я в опасности. Мне надо спрятаться. Пожалуйста, позвольте мне остаться здесь на ночь.
Лэнгли. По-вашему, здесь что, ночлежка?
Кэй Гонда. Мне некуда пойти.
Лэнгли. Это старая голливудская ночлежка.
Кэй Гонда. Они не станут искать меня здесь.
Лэнгли. Кто?
Кэй Гонда. Полиция.
Лэнгли. В самом деле? А почему из всех мест Кэй Гонда выбрала мой дом, чтобы спрятаться?
Она начинает открывать сумочку, но потом закрывает ее и ничего не говорит.
Откуда мне знать, что вы действительно Кэй Гонда? У вас есть доказательства?
Кэй Гонда. Никаких. Вам придется положиться на свое зрение.
Лэнгли. Кончайте молоть вздор! Зачем вы здесь? Вы берете меня на...
Громкий стук в дверь.
Кто там? Это что, заговор?
Идет к двери и распахивает ее. Входит полицейский в форме. Кэй Гонда быстро поворачивается к ним спиной.
Полицейский (добродушно). Добрый вечер. (Растерянно оглядывается.) И где этот дебош, на который нам жаловались?
Лэнгли. Боже мой! Нет никакого дебоша, офицер. Ко мне заходили несколько друзей, но они давно ушли.
Полицейский (с некоторым любопытством глядя на Кэй Гонду). Между нами, нам часто жалуются на шум, который сильно преувеличивают. По мне, так ничего страшного, если молодежь немного повеселится.
Лэнгли (с интересом наблюдая за реакцией полицейского на Кэй Гонду). Мы правда никого не потревожили. Уверен, здесь нет ничего интересного для вас. Правда, офицер?
Полицейский. Нет, сэр. Простите за беспокойство.
Лэнгли. Здесь правда нет никого, кроме нас (показывает на Кэй Гонду), меня и этой девушки. Но, пожалуйста, можете осмотреть помещение.
Полицейский. Нет, что вы, сэр. Не нужно. Спокойной ночи. (Уходит.)
Лэнгли (ждет, пока стихнут его шаги. Затем разражается хохотом.). Вот тебя и разоблачили, моя девочка!
Кэй Гонда. Каким образом?
Лэнгли. Коп. Если бы ты была Кэй Гонда, а полиция тебя искала, неужели он не схватил бы тебя?
Кэй Гонда. Он не увидел моего лица.
Лэнгли. Нет, он посмотрел. Ну ладно, признавайся, в какую игру ты играешь?
Кэй Гонда (становится перед ним на свет). Дуайт Лэнгли! Посмотрите на меня! Посмотрите на мои портреты, которые вы написали! Вы что, меня не знаете? Я была с вами в часы работы, Ваши лучшие часы.
Лэнгли. Только не надо впутывать сюда мои произведения. Мои произведения не имеют никакого отношения к твоей жизни и к моей тоже.
Кэй Гонда. Зачем нужны произведения, которые восхваляют то, в существовании чего не нуждаются?
Лэнгли (торжественно). Послушай. Кэй Гонда — это воплощение красоты, которое я несу в мир, красоты, которой мы никогда не достигнем. Мы можем только воспевать ее, недоступную. Такова миссия художника. Мы Можем только пытаться, но не можем обладать. Попытка, но никогда не достижение. В этом наша трагедия, но в отсутствии надежды наша слава. Убирайся!
Кэй Гонда. Мне нужна ваша помощь.
Лэнгли. Убирайся!!!
Она медленно роняет руки, поворачивается и уходит. Дуайт Лэнгли захлопывает дверь.
Занавес
Акт 2. Сцена 1
На экране письмо, написанное старомодным почерком с наклоном:
«Дорогая мисс Гонда!
Кто-нибудь может назвать это письмо кощунством. Но я пишу его и не чувствую себя грешником. Потому что, когда я вижу Вас на экране, мне кажется, что мы с Вами работаем ради одного и того же. Вы, может быть, удивитесь, но я простой, ничем не примечательный проповедник. Но когда я говорю с людьми о священном смысле жизни, я чувствую, что Вы несете в себе ту Истину, которую я тщетно пытаюсь объяснить словами. Мы идем разными дорогами, мисс Гонда, но в одном направлении,
С глубочайшим уважением,
Клод Игнатиус Хикс
.... Слоссен-булъвар,
Лос-Анджелес,
Калифорния».
Свет гаснет, экран исчезает. Сцена представляет собой церковь, в которой служит Клод Игнатиус Хикс, стоит почти абсолютный мрак. Видны только справа на переднем плане неясные очертания двери, открытой на темную улицу. На центральной стене горит маленький крест из лампочек. Света от него достаточно, чтобы видеть лицо и плечи Клода Игнатиуса Хикса, возвышающиеся над сценой (он стоит на кафедре, но в темноте этого не видно). Он высокий, худой, одет в черное; волосы не закрывают высокий лоб. Он красноречиво говорит в темноту, вздымая руки.
Xикс. Но даже в самом злом из нас есть та Божественная искра, та единственная капля воды в бесплодной пустыне мира. И все человеческие страдания, изощренные мучения, которые люди испытывают в этой жизни, происходят от того, что они предали это сокровенное пламя. Все совершают предательства, и никто не избежит кары. Никто...(В темноте кто-то громко чихает около правой двери, Хикс обрывает себя и спрашивает испуганно.) Кто здесь?
