— «По Дону гуляет казак молодой,» — запели громче прежнего и совсем рядом — «А дева там плачет над быстрой рекой».
Дальше мы с Вероникой ловили каждое слово. Пела девушка и впрямь красиво и с душой. Когда она смолкла, послышались хлопки и дальше женский смех. После этой песни смех меня немного озадачил.
— «Ты меня на рассвете разбудишь…» — запела она по-новой — «проводить необутая выйдешь. Ты меня никогда не забудешь. Ты меня никогда не увидишь».
Вероника смахнула слезу и сложила руки лодочкой, еще больше вытянувшись в окно. Я грустно улыбнулась и закрыла глаза. Вой собаки вырвал смешок. Вероника шикнула на меня. Как и все хорошее песня быстро закончилось.
— А про белый шиповник споешь? — донесся голос мужчины.
— Сгинь тварь! — было ответом — а что касается шиповника… — дальше слова унес вновь появившийся ветер.
Я почувствовала запах серы. Вероника чуточку наморщила носик. Я максимально вытянулась в окно и задрала голову вверх. Странная соловушка. Поет романсы, потом хохочет. Ругается и тут же нежно говорит… сера… она там что подожгла-то?
— Не обращай внимания — шепнула мне брюнетка — это всегда так. Она кому-то ужасно грубит, а кому-то прямо медовым голосом разливается.
— Мамулька! Браво! — послышался звонкий голосок, даже не знаю мальчика или девочки.
Вероника вздохнула и закрыла окно. И взяв меня за руку, повела к мужчинам. Они все еще сидели на кухне. Жена Ролана зашикала на них, что они еще пирог не доели. Налила всем чаю и снова завязалась веселая беседа. Илью и Ярослава выпроводили уже только за полночь.
На ночлег меня устроили в уютной комнатке. По стенам весели соломенные игрушки и картинки. Спала я как убитая.
В субботу мы с Вероникой не расставались ни на минуту. Я все хотела хоть как-то помочь ей по хозяйству, но она меня постоянно усаживала на место, ничего делать не разрешала и что-то эмоционально добавляла на украинском. К вечеру я перестала даже пытаться предлагать свою помощь.
— Так, сейчас достряпаю и пойдем прогуляемся. Сегодня же тридцать первое октября… ой, Ленка, такое покажу — Вероника аж зажмурилась в предвкушении.
Гуляли мы втроем. Ролан сиял больше прежнего. Никакого дискомфорта и чувства пятого колеса я не ощущала. Было прохладно, но сухо. В районе девяти часов супруги заспешили на стоянку у дома. Зачем мы сюда пришли, я не понимала, а спрашивать посчитала неуместным. Минут пятнадцать мы скучали и мялись у машины Ролана. Забавно, гуляли, болтали, было весело и вот мы приперлись на стоянку и ждем неведомо чего.
— Дывысь! — ткнула пальцем Вероника.
— Что? — не поняла я.
— Смотри — хмыкнул Ролан.
Я повернула голову и ахнула. К нам приближалась балерина. В черной пачке сплошь расшитой стразами. На лице красивая черная маска. Вот на ногах не пуанты, а черные высоченные туфли, от которых шли черные ленты и оплетали икры девушки. Волосы ее были убраны наверх. В них блестели несколько маленьких заколочек.
Девушка шла, уверенно стуча каблуками по асфальту парковки. Гордо подняв голову и по мере приближения к нам начала делать плавные движения руками, словно настоящая балерина. Незнакомка уже поравнялась с нами… сквозь маску было чуть видно подведенные черным серые глаза и черную помаду.
В одной руке я разглядела ключи от машины. «Черный лебедь» щелкнула сигнализацией и остановилась у серебристой машины. Вероника начала дергать меня за рукав плаща. Я отвлеклась от балерины и теперь наблюдала крестоносца…
Рот раскрылся сам собой, и закрываться отказывался. Некто высокий и широкоплечий шел и поправлял меч за поясом. На голове шлем полностью скрывающий лицо мужчины. Одет был, как средневековый крестоносец в черную… ну я даже не знаю, как назвать эту одежку, короче на груди белый крест, а остальное все коричневое и черное.
Смех разнесся эхом по парковке. Смеялась балерина.
— Ведро домой привези… ну то, которое на голове — сквозь смех крикнула она.
Крестоносец тоже щелкнул сигнализацией и поклонился балерине. Сел в машину и был таков. «Черный лебедь» поспешила за ним. Я, наконец, закрыла рот.
— Они каждый год кем-нибудь наряжаются — хохотнул Ролан.
— В этом году красиво — мечтательно проговорила Вероника — а то все чудища сплошные. В том году она какой-то ящерицей была, а он… как там, ну на этого как на вешалку что не надень все равно сидит красиво.
— Хищником она была, а не ящерицей — поправил жену мой начальник.
— Креативные у вас соседи. — улыбнулась я — одни поют, другие наряжаются.
— Третьи обгорелые домой приходят — поддакнул Ролан.
Я ворочалась в постели и гнала образ «черного лебедя» из головы. Слова романсов… смех… Я резко села на кровати. Тот же слегка злой и ехидный смех, да и голос… неужели эта балерина была тогда там?! Может, я того… ну того самого. Лечиться мне пора. Уснула я только часа в три ночи. Снилась мне та балерина со своим крестоносцем. Уже без масок и мечей. Они танцевали вместе и целовались… Их лиц я разглядеть не могла, как ни старалась.
Проснулась я отдохнувшей и в хорошем настроении. Вероника уже приготовила завтрак. Позвонил Вовка и сообщил, что через пару часов мои мужчины вернутся домой. Это были на редкость веселые и необычные выходные.
Я вышла из гостеприимного жилища Вероники и Ролана. Внизу меня уже ждал Вовка с Костей. Вызвала лифт. Двери разъехались, и на меня уставился красивый мальчик и собака.
— Добрый день — приветливо поздоровался мальчик — заходите, Дэй не кусается.
— Здравствуй — удивленно выдала я и зашла в лифт. — красивая у тебя собака.
— Да уж… — вздохнул мальчик и ворчливо добавил — родители дрыхнут, а я иди выгуливай их пса.
— Какой ты сознательный — улыбнулась я — а своей ты собаку не считаешь?
— Он появился у них раньше меня — пожал плечиками он и хитро на меня уставился — а я вас знаю.
— Да? — улыбнулась я — а я тебя знаю и папу твоего тоже. Ты с моим сынов в одной школе учишься.
— Мне ваш Константин пришелся по душе.
— Ты как взрослый разговариваешь — хмыкнула я.
Лифт уже привез нас вниз. Мы вышли из подъезда, я села в машину, а мальчишка помахал мне и Косте рукой.
— Гулена моя — Вовка поцеловал меня в щеку и повез домой.
Начался ноября и ничего… ну вообще ничего не происходило. Работа-дом, все. Я боялась просить у судьбы приключений. Пусть уж лучше будет скучно, чем весело как мне уже всю осень. Я все больше сближались с коллективом. Вовка отчалил черт знает куда за новыми машинами и Костю прихватил с собой. А сына он с собой увез не зря. Накануне каникул мой каратист подрался с одноклассником, и теперь меня ждала классная руководительница.
Мой желтый «Жук» тихонько ехал к школе. Шел дождь, и было довольно мерзко. Ох, Костя, ну кто просил тебя затевать драку? Припарковалась и тяжело вздохнула. Вышла из машины, зашла в школу и поднялась на третий этаж. Завернула за угол и увидела, что на скамейке сидит девочка. Она явно попала под дождь, потому как сейчас взлохмачивала длинные мокрые волосы.
Одета она была в штанишки по колено и кожаную куртку. Смутили меня ее серые ботиночки. Похожие купил тот веселый брюнет и потом чуть сапогом не получил за это. Я хмыкнула и подошла ближе. Девчушка услышала мои шаги.
— Как-то летом на рассвете заглянул в соседний сад — тихо затянула девочка — там смуглянка-молдованка собирала виноград. — она хихикнула.
Ее лицо закрывали свисающие волосы. Меня ее песенка заставила застыть на месте. Что там черти пели в тот день? Ну, может не черти, но какие-то их близкие родственники… Там временем девочка встала и откинула длинные волосы назад. Ага, я допустила ошибку, называя ее про себя девочкой. Вполне взрослая девушка. Она пальцами принялась расчесываться и покосилась на меня.
— А вас за что? — усмехнулась она.
— Мой сын подрался — усмехнулась я — а вас?
