— Дим, что ты от меня хочешь?

— Помирись с Курьяновым.

— Я с ним не сорилась.

— Он нуждается в твоей помощи.

— Дима, а не могу.

— Это он не может. А ты просто не желаешь — это разные вещи. Девочка — ту, которую убили в больнице — говорила с тобой.

— Курьянов в курсе нашей беседы.

— Он считает, что не всё знает.

— Я обещала Шимову не лесть в это дело.

— Так и не лезь, — фыркнул Матвеев. — Просто расскажи Кириллу всё, что ты сама знаешь или думаешь, что знаешь про Лядову. А уж лесть и расследовать дальше будет он.

Такое предложение следовало обдумать.

— Ты всё ещё в городе?

— Уедешь тут от вас, — фыркнул Димка. — Курьянов несколько раз в порыве пьяного угара собрался в Картрен придушить Шимова.

— Тебе жалко делового партнёра?

— Мне Кирюху жалко, — вздохнул Матвеев. — Ну, так что, подумаешь нам моим предложением.

— Подумаю, — ответила я, прежде чем повесить трубку.

— Кто это был? — шёпотом спросила Настя.

— Дима Матвеев.

— Это тот, который нас красавицами обзывал?

— Ага.

— Когда они уже от тебя отстанут? — нахмурилась подружка. — Только — только человек стал приходить в норму.

— Настоящие друзья всегда знают, когда позвонить, — хмыкнула я в ответ.

— Гнать таких друзей в шею надо.

— Нельзя… — Помедлив, я поинтересовалась, — Когда там ваш Серёжа из Рязани возвращается.

— Через неделю.

— Я всё ещё хочу с ним встретиться, — объявила я. Наташка сощурилась.

— Вот и ладненько.

С Курьяновым мы встретились на нейтральной территории, то есть на командировочной квартире Матвеева. Кирилл был хмур, раздражён, и, естественно, обижен. Заговаривать со мной он не пожелал, так и сидел в кресле, изображая каменное изваяние. Поскольку мне хотелось побыстрее с этим покончить, пришлось начать первой.

— Что ты хотел узнать? — спросила я, пропустив приветствие.

Кирилл медленно перевёл взгляд со стены на меня.

— Расскажи про ваш разговор с Лядовой.

— Ты его слышал, — напомнила я, имея в виду прослушку.

— Я его не понял.

— Поскольку я не знаю, какие моменты ты не понял, я не могу тебе помочь.

Димка, сидевший рядом со мной на диване, в ужасе закатил глаза.

— Боишься, что ненароком заденешь Шума? — прищурился Курьянов.

— Да пошёл ты, — разозлилась я, поднимаясь с мягкой кожаной обивки. — Это тебе надо, а не мне. Если ты не можешь засунуть свою гордость в одно место и по-человечески спросить, то я тебе в этом деле не помощница.

— Ты слишком бурно реагируешь, — заметил ровным голосом Курьянов.

— Потому что ты выводишь меня из себя, — проведя рукой по лицу, ответила я. — Я действительно боюсь задеть своими откровениями Шимова, его игру, тем более что он сам велел мне держаться от всего подальше. — Это предложение далось мне с большим трудом, как и вообще любое упоминание о Владе. — Но ты не в отделении, а я не под арестом, Кирилл — я сама приняла решение рассказать тебе о нашем разговоре с Раисой. Но я не знаю, что именно тебя интересует.

— Вы не первый раз встречались, — произнес задумчиво Курьянов. Это не было вопросом, скорее констатацией, но я, тем не менее, кивнула.

— Да, это была, можно сказать, уже третья наша встреча.

— Она от тебя что — то хотела?

— Какой — то помощи. Говорила, что Картрен под угрозой.

— То есть? — не понял Кирилл.

— Ну…Лядова считала, что в концерне работает предатель, который хочет выкрасть конфиденциальные бумаги.

— И что, это и есть весь заговор? — фыркнул Матвеев. — Вот девушка удивила….Нормальная деловая обстановка: предатель в фирме.

— Да, предатель… — я немного помолчала. — Разница всё же есть. По крайней мере, так считала Раиса. Она думала, что если эти бумаги будут перехвачены, Шимов, Сергунин, я — все сядем. И надолго.

— И ты тоже? — встрял Димка. — Ты вроде помогала провосудию…Хотя, конечно, кого это волнует.

— Вот именно, — согласилась я с Матвеевым.

— Когда ты встретилась с Лядовой в первый раз? — поинтересовался Кирилл.

— Вскоре после убийства Сергунина.

— После допроса в милиции?

Я кивнула.

— Да. Девушка подошла ко мне в парке, сунула записку о том, что за мной следят и назначила встречу в пиццерии недалеко от дома. Там она общалась со мной, изображая официантку. Представилась она, кстати, не Раисой, а Кариной.

— Девушка явно пересмотрела фильмов про шпионов, — покачал головой Матвеев.

— Возможно, она была не так уж и неправа, — осторожно заметила я. — Кому — то девушка настолько сильно помешала, что её не поленились убрать в охряняемой больничной палате. Кстати, кто занимался охраной палаты: ребята Влада или милиция?

— Милиция, — хмуро заметил Курьянов. — Шимов почти сразу снял своих ребят.

— Да какие из милиции охранники, — взмахнул рукой Матвеев.

— Тем не менее.

— Ты считаешь, что Лядова докопалась до истины? — спросил Кирилл.

— Не думаю, что она специально что — то выясняла…Скорее всего, это стечение обстоятельств и небрежность исполнителей.

— Подожди, она была секретарём Сергунина, — напомнил Курьянов. — Вряд ли Виталий Алексеевич замышляет что — то против Шума. Хотя в последнее время она работала с Кольцовым…

— Кольцов, — кивнул Матвеев. — Я говорил, что этот парень очень мутный. Его вполне могли послать, чтобы ликвидировать Шимова.

— Чтобы ликвидировать Влада, его надо застрелить, или отравить, — пожала я плечами. — Но уж точно не пытаться посадить. А дело всё началось с деловой документации.

— Почему ты так считаешь?

— Потому что… Смотрите, Кольцов приехал в наш город не просто так. Была какая-то цель его визита. И эта цель визита — устранение проблем в Картрене.

— Согласен, — кивнул Курьянов.

— Приняв должность главного юриста концерна, Никита Дмитривич просит меня навестить его на рабочем месте. Так сказать, пообщаться с предшественником.

— Что он делает совсем не из любопытства ради, — заметил Матвеев.

— Отнюдь не из любопытства, — согласилась я. — Ту же, в беседе, затрагивается тема архивных документах, не совсем законных…

— …или совсем незаконных, — поправил Курьянов.

— Мент он и в Африке мент, — посетовал Димка. — Продоложай Насть.

— Так вот, упоминая про эти документы, Кольцов не приминул заметить, что за них грозит уголовное наказание.

— Любопытно, — протянул Курьянов.

— Ещё как, — согласилась я. — С чего бы ему интересоваться про эти бумаги у меня?

— А ты Кольцова об этом не спросила?

— Спросила. Он не ответил. Точнее, ответил вопросом на вопрос: разве меня это удивляет. — Насупив лоб, я попыталсь вспомнить более точную формулировку. — Не уверена, что Кольцов сказал именно так, но смысл был этот.

— Он проверял твою реакцию, — хмыкнул Кирилл. — Как ты отреагируешь на тему этих архивных бумаг.

— Довольно странная проверка, если учесть, что бумаги находятся в месте, недоступном для меня.

— А может, всё-таки доступном? — нахмурился Матвеев. — И они уже тогда тебя подозревали.

— В принципе, возможно, — согласился с ним Курьянов. — Отсюда и обыск в твоей квартире.

— Прекратите, — отмахнулась я. — Нет никаких данных о том, что документы вынесены из хранилища Картрена. Наоборот, Раиса Лядова очень переживала, что такое может случиться. К тому же, имей на меня Кольцов что — то серьёзное, он не защищал бы меня в милиции, не обеспечивал алиби, а по тихому вывез бы в какую — нибудь деревеньку и…

Курьянов хмыкнул.

— Выполнил бы приказ своего шефа.

— Именно, — кивнула я, нисколько не вздрогнув. Пять лет на этого только и хватило — приучить себя не вздрагивать, когда озвучивают подобные мысли.

— Я не понимаю, как Лядова могла узнать про угрозу Картрена, — заметил Кирилл, поднимаясь с кресла и принявшись ходить по комнате. — Что мы знаем: первое, вся катавасия началась ещё до приезда Кольцова. Собственно говоря, неизвестная нам проблема или угроза Картрену и есть причина приезда Кольцова в наш город.