Она посмотрела на него сквозь полуопущенные ресницы.

– А если я соглашусь спать с тобой в любом случае?

Он запнулся.

– В самом деле? Так просто?

Она кивнула.

Мэтт испустил глубокий вздох.

– Держи эту мысль в уме, львица. Ты нарочно выбираешь такие моменты, чтобы меня убить? Я улетаю первым сегодняшним рейсом в Сидней.

Сердце у Рэйчел упало, как будто она с размаху врезалась в ледяную стену.

– Только на несколько дней, – добавил Мэтт торопливо. – Я откладывал эту встречу уже трижды за последнюю пару недель. Теперь отцу лучше, и больше откладывать я не могу. Но я обязательно вернусь к твоему дню рождения. – Он положил ладонь ей на руку и крепко сжал. – Буду с нетерпением дожидаться завершения этой дискуссии, когда прилечу.

Дискуссии? Что еще осталось между ними недосказанного?

Рэйчел внезапно захотелось, чтобы он немедленно утащил ее в спальню. Но нельзя разрушать их отношения торопливостью, их первый раз будет плавной интерлюдией, которая станет фундаментом для дальнейших встреч. Когда она ляжет с ним в постель, они будут заниматься любовью лениво, не спеша, без отвлечений, перерывов и беспокойства.

Следующие три дня тянулись медленно, скучно и мучительно. Ей было без Мэтга хуже, чем она могла вообразить. Рэйчел пыталась заполнить пустоту, вкладывая всю душу в работу в агентстве. Она подробно и глубоко изучила прошлое Невилла, которое оказалось на удивление чистым, потом порылась в старых делах, где имелись какие-то недочеты или неудовлетворительные результаты.

Мэтт звонил каждый день, и они подолгу беседовали. И каждый раз она боролась с желанием высказать ему по телефону все, что теперь чувствовала. Но ей надо было увидеть его глаза, почувствовать малейшие изменения его настроения, прежде чем навсегда передать ему в руки свое бедное сердце.

Как обычно, на ее день рождения от родителей пришла только криво нацарапанная открытка, зато от Робин и Бетани с самого утра посыпались е-мейлы, чуть позже почтальон принес красивую открытку и восхитительный таиландский шелковый костюм. На работе ей подарили торт и забавную карточку, подписанную всеми сотрудниками, намекавшую на «лучшее лекарство от морщинок».

В гимнастическом зале у нее не было занятий, и Рэйчел решила, что вечер пройдет в ленивом ожидании Мэтта. Ее обидело, что он отказался от предложения встретить его в аэропорту, но, когда она уже собиралась уйти с работы, Ленни, задыхаясь, подлетела к ней в офис и сообщила, что внизу ее ждет лимузин с шофером. Рэйчел была обезоружена, когда ей вручили букет красных роз и записку, написанную зелеными чернилами:

«Отправляйся с Кейлом. Он знает, что делать. Счастливого дня рождения».

Шофер Кевина Риордана, изображая неведение, проводил ее к автомобилю и вручил бокал шампанского. Вскоре Рэйчел с восторгом открыла, что целью их путешествия был самый роскошный салон красоты Окленда. В этом заведении она испытала исключительно грешное удовольствие, достойное любого римского сибарита. Отмокание в шикарной ванне, закатывание в, пушистое полотенце, переход в ванну с солями, маникюр, педикюр, укладка, косметика – и роскошь чувствовать себя балованной, доступная только женщине, которую любят. Рэйчел подумала, хихикнув про себя, что она похожа на девушку из гарема, которую готовят к свиданию с ее господином.

Она вышла из института красоты, наполненная энергией, ощущая, что даже воздух вокруг нее потрескивает. Восхитительное чувство физического и душевного здоровья только усилилось, когда Кейл сообщил, что должен доставить ее домой для переодевания, а затем в загородный дом Мэтта на ужин.

Лицо Мэтта, когда он открыл дверь и увидел ее в новом ярко-синем шелковом костюме, с горящими от ликования щеками и сияющими ореховыми глазами, убедило ее, что она приняла правильное решение.

– С днем рождения! Ты выглядишь более чем сногсшибательно, – были его первые слова. Его взгляд прошелся по ее фигуре – по короткой узкой юбке, облегающему жакету с короткими рукавами и высоким воротником, украшенному крошечными шелковыми пуговками, и остановился на лице. Спасибо Робин, что она прислала ей этот туалет.

В синевато-черных брюках и рубашке, с волосами, еще влажными после душа, Мэтт тоже представлял собой соблазнительное зрелище.

– Благодаря тебе. Это восхитительный подарок. Я никогда не была в таком заведении раньше.

– Очень рад. Я хочу подарить тебе еще множество новых и незабываемых ощущений, – прошептал он, заново открывая для себя нежную шелковистую влажность ее рта.

Рэйчел последовала за ним в комнату. По дороге она заметила, что Мэтт периодически двигает левым плечом и моргает от неприятного ощущения.

– Что случилось с твоей рукой?

– По дороге в сиднейский аэропорт такси попало в небольшую аварию.

– Боже мой! Ты ранен?

– Просто потянул плечо. Думаю, оно болит больше от постоянного напряжения. Когда несколько дней корпишь над ноутбуком…

Рэйчел пришла в голову блестящая идея.

– Я могу помочь тебе.

– Каким образом? – Мэтт подошел к бару, где в ведерке со льдом красовалось шампанское.

– Провести сеанс массажа.

Мэтт резко остановился и повернулся к Рэйчел.

– Ты предлагаешь излечить мою боль?

Она придвинулась поближе.

– Если ты чрезмерно напряжен, это лучший способ расслабить мускулы, знаю на собственном опыте. Придется тебе отдаться на мою милость, – кокетливо добавила она.

– Я вообще-то думал, что уже сделал это.

– Ну, как сказать… Я хороший специалист. Ноздри у него дрогнули, лицо напряглось, а глаза внимательно осмотрели припухшие губы Рэйчел и прикрытую шелком грудь.

– Ужин уже почти готов, – сказал он неохотно.

– Там есть что-нибудь, что не может подождать?

Он криво усмехнулся.

– Нет. Если необходимо, еда может ждать всю ночь.

Ресницы у нее опустились, – Эхо может занять и всю ночь, если ты… особенно напряжен.

Лицо Мэтта вспыхнуло.

– Боюсь, я буду сложным и требовательным клиентом. – Он обвел комнату взглядом. – Где ты хочешь расположиться? На кушетке?

Рэйчел покачала головой, пытаясь утихомирить бешено стучащее сердце.

– Нет, там будет неудобно. Слишком мягкая, нет нормальной опоры. – Она притворилась, что ищет место, и наконец ее золотистые глаза снова обратились на Мэтта. – Постель в твоей комнате выглядела достаточно основательной. Мэтт тяжело сглотнул.

– Точно.

Рэйчел протянула ему руку, соблазнительно улыбнувшись.

– Пойдем?

– Секунду. – Он схватил ведерко с шампанским и два бокала. – На случай, если нам захочется пить, – пояснил он и практически выволок ее на лестницу, ведущую наверх.

В спальне он поставил ведерко возле кровати и включил лампы, потом снял очки и повернулся к ней.

– Что теперь?

Рэйчел облизнула губы.

– Теперь тебе надо снять рубашку. У тебя есть какой-нибудь крем или лосьон?

– Сейчас посмотрю. – Он пошел в ванную, по дороге расстегивая пуговицы.

– Впрочем, снимай все, – велела Рэйчел, когда он зажег в ванной свет, – так будет удобнее.

Из ванной долгое время не было слышно ни звука, и Рэйчел уже хотела посмотреть, что случилось, когда дверь внезапно распахнулась и Мэтт вышел. Она с трудом перевела дыхание.

На нем не было ничего, кроме маленького белого полотенца вокруг узкой талии. Он замер на секунду, позволяя себя рассмотреть, потом его мышцы снова пришли в движение, и кожа замерцала, как переливающийся атлас под ярким светом. Он подошел к ней и вложил в руку небольшую узкую бутылочку увлажняющего лосьона.

– Думаю, ты могла бы найти применение и для этого, – сказал он, вкладывая ей в ладонь маленький пакетик.

Рэйчел вспыхнула, когда разжала пальцы и увидела, что он ей дал.

– Да… О да!

– Ты сама начала эту игру, детка, – промурлыкал Мэтт, касаясь ее бедром и вызывая в ней сладкую дрожь. – Пожалуй, ты не такая уж железная леди, какой хочешь казаться.

Рэйчел вскинула голову и шагнула к краю кровати, положив пакетик около бутылки шампанского. Она энергично сдернула покрывало и бросила его в изножье кровати.