Лонгленд не двигался. Она попыталась сильнее и, протянув левую руку, он схватил ее за подбородок.

– Верни это, Эмма. Не вынуждай меня быть невежливым. Тебя никто не услышит, – добавил он, понижая голос. – А на подобных вечеринках иногда происходят плохие вещи.

Его пальцы сжались, когда он приблизился.

Она пыталась отступить.

А затем она услышала в тишине знакомый голос и замерла.

Майкл сказал.

– Оставь ее в покое.

Брови Лонгленда изогнулись в смеси растерянности, гнева и удивления, но он отпустил Эмму, толкая ее в спину, прежде чем начать поворачиваться.

– Майкл!! Нет!

Знакомая и очень нелюбимая книга внезапно и неожиданно соприкоснулась с лицом Лонгленда. Это было – Эмма могла увидеть вспыхнувшее название под яркими огнями – 4-е издание "Руководства Мастера Темницы". Она обещала, что больше никогда впредь не взглянет на эту книгу.

Шум вернулся, как только Лонгленд отшатнулся. Эмма, освободив руки, бросилась в сторону Майкла, но Эрик обхватил ее за талию и дернул, лишив ее равновесия.

– Эллисон! – крикнул он. – Хватай Майкла!! Хватай Майкла сейчас!

Знакомый силуэт Эллисон промчался стрелой мимо Эммы. Она не стала хватать Майкла, однако дотронулась до его руки и плеча обеими своими руками; он тяжело дышал, сжав свою драгоценную книгу так сильно, что Эмма могла видеть побелевшие костяшки его пальцев.

Она увидела как Чейз пробежал мимо них, отражая больше света, чем стеклянные двери.

– Майкл, – сказала Эллисон своим постоянно ровным голосом. – Это опасно. Иди встань рядом с Эммой и мной.

– Он пытался причинить Эмме боль, – сказал Майкл, все еще уставившись на Лонгленда.

– Эллисон! – крикнул Эрик.

– Он пытался причинить Эмме боль, – согласилась Эллисон, – но он ведь не сделал этого. Эмма в безопасности с Эриком. Вернись, Майкл.

– Она привлекла его к Эрику и Эмме. Эмма видела, что ее руки дрожали. – Эмма – что происходит?

– Я не знаю. Но это плохо. Майкл, Эллисон, – она замолчала, потому что Чейз достиг Лонгленда. Эмма внезапно поняла, почему он отказался снимать свои ботинки; его нога взлетела, и он пнул Лонгленда в голову. Тот пошатнулся и вскинул руки.

Трава вокруг патио взорвалась в бело-зеленое пламя. Как и Чейз.

– Эмма! – крикнул Лонгленд. – Иди!

– Фак, – прошептал Эрик. Если бы его рот не был так близко к ее уху, она бы не уловила этого. – Эмма, останьтесь здесь. Не вмешивайся.

Не убегай. – И ушел, мчась через камни патио к Чейзу.

В течение десяти долгих секунд огонь горел в тишине. Эрик бежал, и Эмма, наблюдая за ним, чувствовала тепло его руки вокруг своей талии, щекотание его слов в своем ухе. Она видела, что Чейз двинулся через огонь; видела, что это следовало за ним, как белая тень. Она не могла видеть его выражение, не могла услышать его голос – если он говорил что-нибудь вообще. Но он медленно двигался, и она думала, что видела черный завиток горящих волос, поднимающихся с его головы.

Эрик, по-любому, хотел ему помочь.

Сложив руки рупором вокруг рта, она крикнула:

– Оливер, Коннелл! Идите сюда! – Она мельком взглянула на Майкла и увидела, что Эллисон держится за его руку.

– Эмма?

Она почти забыла об Эми. При нормальных обстоятельствах она бы поспорила, что это не возможно.

– Оливер! – Повернувшись, она взглянула на Эми. Эми была бледна, но смятение в Эми редко уступало чувству страха.

– Скажи мне, – произнесла она, – что наш задний дворик не горит.

Эмма сглотнула.

– Не бери в голову. Скип, звони в экстренную службу. Всем остальным, – добавила она, повышая голос до небес, – вернуться в дом.

Годы повиновения Эми вызвали чисто "Павловскую реакцию" на ее команды. Они все направились в сторону двери, делая медленные прерывистые шаги, глядя на бой на лужайке.

Но именно Эми задержала их у двери.

– Скип?

Эмма взглянула на Скипа и увидела, что он не шевелится.

– Скип.

Он стоял, колеблясь. Эми побежала к нему, посмотрела на него вблизи и отвесила ему пощечину. Он медленно повернулся, чтобы посмотреть на нее, сведя брови на переносице, его глаза растеряно расширились.

– Эми? – Он говорил медленно.

– Дай мне свой телефон, – сказала она, протянув руку.

– Мой что? Что ты здесь делаешь?

– Я живу здесь, помнишь?

Он моргнул. Эмма увидела цвет его лица, и она предупреждающе крикнула Эми как раз перед тем, как белки его глаз закатились, как экран, проектор которого только что выключился. Его колени подломились, и Эми едва успела поддержать его до того, как он впечатался в каменные плиты.

– Я не верю этому, – сказала Эми шепотом, поскольку Эмма подбежала, чтобы помочь ей. – Скажи мне, что друг моего брата не сражается с Эриком и Чейзом около забора.

– Давай мы просто отнесем Скипа внутрь.

– Поищи в карманах его проклятый телефон, – кряхтя, ответила Эми, поскольку они подхватили его под руки. – Моя мать убьет меня, если они сожгут сад дотла.

Эмма рассмеялась. Это был совершенно неправильный тип смеха, и она бы не удивилась, если бы Эми ударила ее также как брата.

Истерия оказала эффект на Эми.

Лонгленд отступил к живой изгороди. Кровь стекала по лбу, и губа распухла. Его глаза расширились, когда он увидел быстро приближающегося Эрика, но они снова сузились, когда он скрестил запястья на груди.

Чейз, пойманный в душе-огне, замедлился; огонь еще не успел преодолеть его оборону. Но это произойдет, если некромант не будет побежден в ближайшее время.

Тупица, тупица, тупица. Эрик не ожидал обнаружить некроманта на вечеринке Эми. Он был не готов. Его проклятая обувь осталась в бесконечном зале обуви в вестибюле Эми. Чейз сохранил голову на плечах, Чейз остался внимательным. Он ненавидел, когда Чейз оказывался прав.

Эрик выдвинул из ножен единственное оружие, которое всегда носил с собой под футболкой. Чейз, будучи параноиком, скорее всего, был увешан ножами, но он мог вооружиться только двумя, и даже находясь в растянутом полотне пространства вокруг некроманта, Эрик видел, что он держал по ножу в каждой руке.

Лонгленд прошипел слово из трех частей, и Эрик бросился в сторону, так как воздух над садовой травой затрещал. Он увидел ночь, и душа-

огонь расширилась в пузыре, который растягивал и скручивал землю под собой, пока рос. Он почувствовал, как край зацепил его и выругался, цепляясь за траву и переворачиваясь в воздухе. Едва приземлившись, он взмахнул вокруг ножом, стараясь достать край пузыря.

Шар сопротивлялся, и он отступил, так как Лонгленд заговорил снова.

На этот раз выросла сама живая изгородь, ее ветки росли и утолщались, когда крутились, ощупывая воздух. Он почувствовал, что листья оцарапали его щеку и снова выругался. Он не знал, сколько людей на вечеринке Эми были затронуты первым заклинанием некроманта. Но оно охватило всех, кто был снаружи и он удерживал его некоторое время.

Они послали не абы-кого, чтобы забрать Эмму, а кого-то очень сильного.

Чейз настиг Лонгленда. Он не бросил свои кинжалы, но на такой скорости они не пронзили бы и бумагу, натянутую как щит. Он держал их близко, разрезая щупальца огня и отбрасывая их. Но он был медленным.

Эрик попытался избежать той же медлительности, крякнул, когда изгородь снова обожгла; он обрезал одну ветвь, которая достаточно окрепла, чтобы разрезать рубашку и разорвать кожу. Она сжалась, прежде чем удариться о землю. Лонгленд, черт подери, был хорош.

Два к одному, а он не паниковал. Но он потел.

"Ну давай," – Чейз, подумал Эрик. Он отрезал справа, и когда Лонгленд поднял свои руки в третий раз, поймал его запястье с кинжалом, нарушая взмах его рук. Прищурившись, он присмотрелся.

Лонгленд слабо светился, но вокруг него не было никаких белых теней, не было нимба мертвых.

Он подпрыгнул и откатился к ближайшей стенке живой изгороди, подошел и вырезал две ветви. Шесть футов. Пять.

Он покачнулся вверх и вниз, его кинжал звякнул об металл.