– Вы Павел?

– Я, – подтвердил Павел.

– У нас в подъезде сломан замок. Заходите. Поднимайтесь на третий этаж. Квартира тринадцать.

Через минуту Павел очутился в небольшой, заваленной всяким хозяйственным хламом прихожей. Перед ним стоял плешивый пятидесятилетний мужчина в растянутых трениках, чьи колени, как флюгеры, перекидывались со стороны на сторону. Мужчина, которого величали Табрелутс Арнольд Валерьянович, смотрел на Павла добрыми голубыми глазами и, разведя руки в стороны, бормотал:

– Вот… Вот… Проходите, смотрите. У нас тут все скромно. Это можно убрать. Обои подклеить, – Арнольд Валерьянович дотрагивался до отогнувшегося от стены слоя обоев. – Мыши у нас по объективным причинам водятся только в клеточке, а тараканы случаются. Но это не большая беда. Здесь зала, где живу я и мои друзья. А здесь, пожалуйста… Вон ваша комната.

– Вы с друзьями живете? – поинтересовался Крючков, слегка задержавшись в прихожей. Его заинтересовал старинный велосипед и огромный дюралевый таз, они висели у пожелтевшего потолка.

– Да. Смотрите. Это мои друзья, – Арнольд Валерьянович тихонечко подтолкнул Крючкова в сторону большой комнаты.

Оказавшись в зале, Павел в крайнем изумлении обнаружил освещенные яркими лампами два яруса прямоугольных стеклянных аквариумов, стоящих вдоль стены на специально устроенных стеллажах. В аквариумах неподвижно висели на веточках либо лежали скрученные в узлы пестрые ленты. Некоторые напоминали канаты, такие они были толстые. Напротив аквариумов стоял деревянный топчан, холодильник и клетка с живыми мышами. Мышей в клетке было так много, что они, попискивая, бегали друг у друга по головам.

– Ух ты! – воскликнул Крючков. – Зачем они здесь?!

– Это мой маленький бизнес, – с гордостью произнес Арнольд Валерьянович. – Я собираю и продаю яд. Да вы не бойтесь. В аквариумах они безопасны. Только нужно следить, чтобы лежала гиря на крышке аквариума, где сидит гюрза. Она сильная очень. Без гири любую крышку открывает. Я и защелки делал. Ничего не помогает. Прямо мистика, – Арнольд Валерьянович нежно провел пальцами по стеклу, за которым лежала желтая с бурыми пятнами жирная гадина.

– М-да… – процедил сквозь зубы Крючков. Можно быть абсолютно лояльным к причудам сторонних людей, пока чужие чудачества не касаются лично тебя. Но эти ужасные змеи стали теперь личной проблемой Крючкова. Готов ли он провести ночь на морозе или переночевать здесь в окружении ползучих, смертельно опасных, периодически удирающих из заточения гадов? – Если ночью гюрза залезет в кровать, то искать работу утром не нужно будет, – коротко резюмировал Павел.

– Разве они не прекрасны?! – воскликнул Арнольд Валерьянович.

– Знаете, – сдержано сказал Павел, – в объявлениях принято сообщать о наличии домашних животных. У человека может быть аллергия на шерсть, на змеиный яд или еще чего.

– Может быть, я, конечно, не прав, что сразу не сказал. Видите, у меня дома маленький террариум, – еще шире разводя руки, переминаясь с ноги на ногу так, что на тренировочных еще сильней заколыхались растянутые колени, произнес Арнольд Валерьянович. – Я раньше работал герпетологом – доильщиком змей в серпентарии. Только выперли меня на пенсию. Теперь промышляю сам. У меня свои змейки и своя клиентура. До вас один товарищ комнату снимал. Так он змей не боялся. Сами они не выползут. А если не умеешь с ними обращаться, то и не суйся к ним.

– А если вы крышку в аквариуме забудете закрыть? – недоверчиво хмуря рыжие брови, пробормотал Павел.

– Я профессионал. Такое никогда не случится, уверяю вас.

Крючков заставил себя поверить хозяину. В другой раз он бы плюнул и убежал. Сейчас же Павел осторожно сказал:

– Наверное, таких любителей змеек немного. Если мы сможем договориться об условиях оплаты, я останусь у вас…

– То есть? Условия вам известны. Восемь тысяч за комнату. Чего тут обсуждать? – разгребая воздух руками, сказал покрасневший Арнольд Валерьянович.

– Я не могу заплатить эту сумму прямо сейчас. Могу дать только две тысячи. Остальное через две недели.

Елубокая морщина пересекла блестящий, будто намасленный лоб доильщика змей.

– Ну, это не дело, – сказал он и закряхтел от досады.

«Я уже сам готов доить его змей, лишь бы он на отсрочку согласился», – размышлял про себя Павел.

– Нет, – твердо изрек Арнольд Валерьянович, – такую отсрочку я дать не могу.

– Понимаете, у меня ситуация, – пытаясь не взвыть от отчаяния, заговорил Павел. – Меня обокрали. Мне некуда сейчас пойти. Давайте, я буду платить вам триста рублей в сутки и сразу уйду, когда у вас появится другой квартирант.

Арнольд Валерьянович быстро окинул взглядом Крючкова, на секунду задумался. Алчная искра мелькнула на дне его голубых глаз:

– Тогда пятьсот рублей в сутки.

– Триста пятьдесят? – взмолился Крючков.

Арнольд Валерьянович состроил на своем безбровом, похожем на добрую луну лице сострадание:

– Я бы вас приютил за меньшие деньги. Но деньги, сами понимаете, и так небольшие. Думаете, мне тут поселенцы нужны? По-вашему, я так рад, что у меня здесь серпентарий с гостиницей? – Арнольд Валерьянович хрустнул пальцами и выпалил: – Хорошо, пусть будет четыреста.

Прикинув, что с такими расходами денег хватит не более чем на неделю, Крючков хмуро буркнул:

– Договорились.

Ночь прошла тихо – без происшествий. Утром Крючков коршуном налетел на еду и с аппетитом слупил шесть куриных яиц, заедая их белым рассыпчатым хлебом, намазанным маслом. Доильщик змей предложил Павлу особой настойки для поднятия тонуса и стимуляции иммунитета. Павел поинтересовался, на каком яде настойка.

– На яде гадюки Ренарда, – сообщил луноликий Арнольд Валерьянович.

– И все-таки змеи ужасные твари, – допив стакан с целебной настойкой, морщась от горького послевкусия, сообщил Павел.

– Напрасно вы их ругаете, – с жаром обиженного правдоруба заговорил Арнольд Валерьянович. – Может ли, например, эта гадюка вам нахамить, обокрасть, потребовать взятку, отравить реку, замусорить лес, начать ядерную войну? Нет! Люди творят преступления и несут зло, а не змеи. Люди несут все зло!

– Но змеи опасны, – убежденно проговорил Крючков.

– Пойдемте, пойдемте, я вам покажу, – Арнольд Валерьянович взял за плечо Павла и увлек за собой. В комнате опытный герпетолог снял со стены специальную загогулину, прикрепленную к древку, открыл аквариум с коброй.

Крючков сразу же оказался в другом конце комнаты.

– Не бойтесь вы, – проговорил Арнольд Валерьянович. Он с умилением пихнул загогулиной кобру. Кобра подняла голову, несколько раз молниеносно попробовала воздух дрожащим раздвоенным языком.

– Вот моя голубушка, вот моя красавица, – ласково произнес Арнольд Валерьянович, подцепил кобру инструментом и вытащил из аквариума. Змея оплела древко и вдруг попыталась переползти на запястье хозяина, но тот быстро распахнул холодильник, бесцеремонно бросил туда кобру вместе с загогулиной и закрыл его.

– Уф! Пусть охладится до десяти градусов. С такой температурой тела змеи менее подвижны и не агрессивны. Через полчасика можно с ней целоваться и носить на руках.

– Боитесь, что тяпнет? – поинтересовался Павел.

– Опасаюсь, конечно. Только не далее как позавчера… Возвращался домой поздно вечером. Так вот, на станции… На железнодорожной станции рядом с овощным рынком видел таких жутких двуногих животных. Ко всем пристают, матом орут, бутылки себе о головы бьют, только стеклышки брызгами разлетаются. А милиционеры, хоть и вооруженные, курят себе в стороне, а подойти и арестовать боятся.

– Они каждый вечер о свои головы бутылки кокают. Это у них шутка наверно такая – бутылки о свою голову бить, – произнес Павел.

– Я здешних хулиганов больше боюсь, – откровенно признался Арнольд Валерьянович.

Крючков промолчал. Мысли о хулиганах и пьяницах, даже о змеях не сильно тревожат, когда понимаешь, что завтра нечего будет кушать и негде заночевать. Все другие тревоги и страхи блекнут и сходят на нет. Хорошая терапия для неврастеников, озабоченных вздором типа вторжения инопланетных существ и ожидания скорого конца света.