-Эй, малыш ты не спишь? – Саша погладил меня по голове, убирая волосы с лица. – Кому то завтра будет очень плохо, да?

-Саш? – прошептала я.

-Что золотце?

-Я хочу спать.

-Не сомневаюсь. Иди ка сюда. – в нос ударил такой родной аромат моего мужчины, что я радостно поежилась когда его крепкие руки подняли меня. – Ты справишься с Леной, Лерка вроде в норме.

-Да, все будет хорошо. Спасибо что лишил меня хоть одного геморроя.

-Да уж, это явно мой геморрой. – улыбнулся Саша. Я недовольно промычала.

-Тихо, не хватало мне еще здесь твоего бунта. – ничего, потом ему припомню. Всю поездку он держал меня на руках, нашептывая что-то на ушко.  Мне было так спокойно в его сильных объятиях. Было ощущение что я дома. Там где меня любят, холят, лелеют. Дома было пусто. Наверняка мама снова допоздна задержалась на работе. Саша снял с меня обувь, и мягко опустил на кровать.

-Не уходи. – я схватила его за руку, когда он начал вставать с кровати. – Останься со мной.

-Я никуда не уйду, малыш. – он лег рядом, и я уткнулась в его шею. Он ласково перебирал мои волосы, а я старалась подстроиться под его ровное дыхание.

-Как ты узнал где мы? – сонно спросила я.

-Рома мой друг.

-Маленький предатель. – зевая, проговорила я. Саша хрипло рассеялся.

-Спи, завтра тяжелый день.

-Почему?

-Потому что завтра у кого-то будет очень сильно болеть голова. – целуя в висок, прошептал он.

-А ты поможешь мне? – проваливаясь в дремоту спросила я.

-Я всегда буду рядом. – это было последнее что я услышала.

Глава 7.

Я видела мерзкий дождь, сквозь автомобильное стекло. За несколько суток в больнице, я не разговаривала ни с одной душой. Евгений не врал, меня везли в клинику для душевно больных. Все больше стала напоминать себе овощ. У меня бывали вспышки агрессии, но все чаще я пребывала в унылом состоянии. Попросила маму принести мой альбом. Он весь был усыпан нашими снимками. Я не выпускала эту книжку из рук. Спала с ней, ела. Я часто плакала. Иногда это были тихие всхлипы, а иногда настоящая истерика. Я стала похожа на бомбу замедленного действия, стала тенью  прежней себя. Жизнь замерла. Просто остановилась. Кто бы мог подумать что я стану ходячим мертвецом? Он изводил меня. Мое подсознание играло со мной самую ужасную шутку. Я разучилась жить в настоящем. Каждый мой сон был о нем. Каждая мысль посвящена ему. Нельзя так любить. Я была зависима от него, а теперь хоронила себя вместе с ним. Бывают такие люди, для которых другой человек становится центром, смыслом жизни. А кто-нибудь задумывала к чему приводит такая зависимость? Теперь я знала. За все в жизни платишь, и за свое чрезмерное счастье я слишком дорого платила. Мне не хватило ума не усугублять ситуацию. Именно поэтому я попыталась повеситься в больничных стенах. Не хватило времени. Я уже собрала простынь, повязала на каком-то старом крючке в ванной, уже вставала на стул, когда вошли. Я истерически хохотала. Мне просто не давали умереть!

-На выход. – проговорил здоровый мужик, открывая дверь машины. Я подняла на него пустой взгляд, и вышла. Белое двухэтажное здание. На каждом окне решетка. Вся территория огорожена высоким забором.

-Вперед. – я получила легкий толчок в спину.

-Руки убрал. – услышала я голос Евгения.

-Пришел позлорадствовать? – убитым голосом спросил я.

-Пришел посмотреть что ты творишь со своей жизнью. – я, не смотря на него, кивнула, продолжая изучать белое здание.

-Где мама?

-На работу вызвали. – я печально улыбнулась, опустив голову.

-Передай ей привет. – тихо проговорила я и, резко посмотрев на него, добавила. – И попрощайся. Это мое последнее пристанище. Больше она меня не увидит.

-Что ты несешь?

-Прощай. Ты хороший человек, береги ее.

-Ты можешь все исправить! Это твоя жизнь, Аня очнись!

-Это не жизнь! – на моих глазах появились слезы. – Без него я не живу. Это существование, но не жизнь! – он долго всматривался в мое лицо, после чего просто обнял.

-Ты безумно запуталась. Найди выход, он есть, не сдавайся. – прошептал он мне в волосы.

 -Я уже сдалась.

-Я не верю в это. Тебе есть ради кого жить. – он взял мое лицо в ладони, вытирая соленые дорожки с щек большим пальцем.

 -У мамы есть ты, все что было у меня отобрали. Я не жду понимания. Я просто хочу покоя. Я устала.

-Время. – проговорил мужчина, за моей спиной.

-Удачи тебе. – прошептала я, после чего меня увели.

Белое. Тут все было белое. Даже не так. Тут все было желтоватое. Пожелтевшие стены, потолок. Ужасный линолеум в мелкий кружочек непонятных цветов. Люди в белых халатах, в белом же и пациенты. Их взгляд такой затравленные и потерянный.   Первый закон джунглей – каждый сам за себя. Это место не исключение. Я слышу вои и крики, от чего невольно вздрагиваю. Позже я привыкну к ним. Более того, я буду частым инициатором их. Это мое будущее пристанище до конца моих дней. Тогда я этого не знала, и как затравленный зверек шла навстречу своей судьбе. Душевнобольные – это мягко сказано. Они были реально неадекватные. Препараты превращали их в зомби, а в реальном состоянии они были ужасно агрессивны. Моя палата была первая. Железная кровать в углу, деревянный стол у окна, на котором железная решетка. И голые стены. Это все что меня окружало. Впихнув меня в палату, дверь заперли. Я посмотрела вокруг себя затравленным взглядом и села на кровать. Подмяв под себя ноги, я достала из-за пазухи альбом и принялась пересматривать снимки. На заднем фоне громко матерились и звали маму. Голоса были разными. От хриплого, пропитанного куревом и алкоголем, до тонкого и мелодичного. Все свое внимание я сконцентрировала на вещи в моих руках. Я вспоминала его поцелуи, его руки, его запах. Я походила на наркомана, которого лишили очередной дозы.  Увидев очередной снимок, я улыбнулась, полностью погрузившись в воспоминания.

***

-Я знала, я так и знала! – я обнимала его за шею, не забывая целовать в щеки и губы. В моих руках был журнал.

-Что ты знала милая? – смеялся Саша.

-Вот. – я положила перед ним журнал, на странице с его статьей.

-Что это? – притворно спрашивает он, скрывая улыбку.

-Прекрати! – толкаю его в плечо. – Я так тобой горжусь. – обнимаю его за шею и целую.